Крестовые походы в Палестину (1095-1291). Аргументы для привлечения к участию - Валентин Портных

Сходные взгляды, противопоставляя «евреев-материалистов» и «крестоносцев-идеалистов», высказал чуть позже Бернар Клервоский в «Похвале новому рыцарству». Говоря о «храме Соломона» (бывшая мечеть аль-Акса), в котором располагалась штаб-квартира тамплиеров, мыслитель замечает, что пусть, конечно, он не столь монументален в плане конструкции, как стоявший на этом месте когда-то храм иудеев, но все же не менее славен (non inferius gloria)[595]. Он говорит именно «не менее славный», хотя сам, вероятно, в немного скрытой форме подразумевает превосходство нынешнего здания, принадлежащего тамплиерам, и, косвенно, самих тамплиеров над иудеями. Да, иудейский храм был более роскошен в плане богатства своего интерьера, но в штаб-квартире тамплиеров есть только то, что функционально значимо для служения Богу, и это соответствует приоритетам Бога: «Бог любит полированный мрамор меньше, чем украшение нрава, и любит чистый рассудок больше, чем позолоченные стены»[596].

Антиеврейские взгляды в духе ранее процитированного Гумберта Романского высказывает уже Раймунд Анжильский, хронист первого крестового похода: в одном из эпизодов Бог является Петру Бартелеми и спрашивает, знает ли тот, какой народ он больше всего любит (Sais tu quant gentem precipue dilexerim?) [597]. Петр предположил, что еврейский (Iudeorum gentem), но Бог отвечает, что за неверие этого народа он его возненавидел и поставил ниже всех других народов (Hi quoniam increduli fuerunt, odio eos habui, et inferiores omnibus gentibus stabilivi). «Впрочем», сказал Бог, «если вы останетесь с иудеями, я призову другие народы, чтобы осуществить посредством их то, что ранее обещал вам» (Alioquin vobis remanentibus cum Iudeis alios populos assumam, et per ipsos complebo, que vobis promiseram). Таким образом, ветхозаветные евреи были избранным народом лишь до поры до времени, а теперь, по сути, крестоносцы встали на их место, а те больше избранными не являются.

Таким образом, идея превосходства крестоносцев над ветхозаветными евреями существовала в представлении современников на всем протяжении крестоносного движения. Она подразумевала среди прочего сопоставление духовных мотивов крестоносцев и материальных мотивов евреев, идею о том, что евреи больше не являются избранным народом и крестоносцы стали на их место. Кроме того, крестовые походы могли описываться как самое яркое событие в истории за все время, что также было косвенным сравнением крестоносцев и ветхозаветных евреев.

Предсказанность крестовых походов в Библии

Идея о предсказанности крестовых походов в Библии не была новой в XIII столетии, как может показаться исходя из источников по пропаганде. Она появилась во времена первого крестового похода: непосредственно первую и единственную однозначно удачную экспедицию, в ходе которой был завоеван Иерусалим, современники воспринимали именно так.

Как справедливо отметила в своей статье С. И. Лучицкая, «хронисты стремились вписать эти события [крестовые походы] в контекст истории Спасения, найти их прообраз в Священном писании»[598]. Соответствующие цитаты у хронистов первого крестового похода, Роберта Реймсского и Фульхерия Шартрского, были уже очень давно замечены П. Альфандери, написавшим статью о библейских цитатах в хрониках первого крестового похода[599]. О подобных цитатах в хрониках первого крестового похода писали также С. Шейн[600], Д. Грин[601], Дж. Райлей-Смит[602], С. И. Лучицкая[603], М. Габриеле[604].

Роберт Реймсский, характеризуя поход в общем, говорит: «И вот сейчас мы видим на деле то, что пообещал Господь устами пророка Исайи. Он сказал [Ис. 43:5–7]: Не бойся, ибо Я с тобою. От севера приведу племя твое и от запада соберу тебя. Северу скажу: “отдай”; и югу: “не удерживай; веди сыновей Моих издалека и дочерей Моих от концов земли”. Теперь, как мы видим, сыновья и дочери Бога от концов земли направились к Иерусалиму, и юг и север не решаются препятствовать своим отпрыскам»[605]. Описывая взятие Иерусалима, «в тот день, как было предсказано пророком, покой Господа был славой [Ис. 11:10]»[606]. Далее Роберт Реймсский описывает, как радостные крестоносцы возвращались с песнями в Иерусалим после битвы при Аскалоне: «Тогда поистине сбылось то, что было духовно сказано устами Исайи о церкви верующих: Горы и холмы будут петь пред вами песнь»[607]. Там же, комментируя открытие свободного доступа в Иерусалим всем паломникам после завоевания города, Роберт говорит об очередном сбывшемся пророчестве: «Об этих паломниках и вратах [в город, которые теперь стали для них открыты], сказано устами Исайи: И будут всегда отверсты врата твои, не будут затворяться ни днем ни ночью [Ис. 60:11]. Это пророчество сбывается в наши дни, ибо теперь врата Иерусалима открыты для сыновей паломников, которые ранее закрывались для них днем и ночью»[608]. Подводя итог своей хронике и всему походу, Роберт Реймсский пишет: «Это еще очень давно предсказал пророк Исайя, который сказал: Перевезу сынов твоих издалека и с ними серебро их и золото их, во имя Господа Бога твоего и Святаго Израилева, потому что Он прославил тебя. Тогда сыновья иноземцев будут строить стены твои [Ис. 60:9-10]. Это и многое другое мы находим в пророческих книгах, которые согласуются с этим освобождением, сделанным в наше время» [609]. Фульхерий Шартрский пишет о начале похода: «Морские острова и все земные царства были столь встревожены, что можно было поверить в пророчество Давида: Все народы, Тобою сотворенные, приидут и поклонятся пред Тобою, Господи, и прославят имя Твое [Пс. 85:9]. И еще другое, которое заслуженно произнесли пришедшие после: Мы поклонимся месту, где стояли ноги Его [Пс. 131:7]. Об этой экспедиции мы читаем у пророков еще многое другое, что было бы утомительно повторять»[610].