Замочек для моего любимого - Владимир Колычев

– Ну, хорошо, мне нужно подумать.

– У тебя есть пять минут… Если через пять минут не позвонишь ты, позвоню я. И тогда пеняй на себя.

Крапивин кивнул, соглашаясь. На губах его заиграла хитрая улыбка. Дошло до него, что Кирилл предоставил ему возможность отделаться легким страхом. Возможно, уголовное дело даже не дойдет до суда, и через какое-то время он сможет вернуться к своим будничным делам.

Крапивин позвонил в полицию, покаялся, сказал, что не может остановить своих наемников, потому как телефоны молчат. Машина закрутилась, полицейский наряд принял Стокова, Крапивина тоже задержали. Коротника Кирилл приплетать не стал: слово есть слово.

Но игра на этом не закончилась. По большому счету она только начиналась.

Руки у гендиректора ухожены как у женщины, ногти короткие, без лака, но без маникюрши здесь точно не обошлось. И во всем остальном он также тщательно вылизан. Мужику под шестьдесят, а он совсем не прочь выглядеть на сорок. И жить как минимум до восьмидесяти лет. Он столького в жизни добился, личное состояние стремится к миллиарду… Как же хочется жить! Причем жить очень хорошо.

Наманикюренные пальцы листали страницы. Кирилл всерьез подготовился к разговору и выложил сильные козыри.

– И что все это значит? – спросил Яшнов, хмуро глянув на него.

– Это удар по репутации вашей компании, Олег Иванович. По репутации, которой вы очень дорожите.

– Репутацией мы очень дорожим, – кивнул генеральный директор.

– Но при этом занимаетесь рейдерскими захватами.

– Это не совсем так. Я хотел сказать, что это совсем не так. – От нервного напряжения у Яшнова дернулась щека.

– Крапивин – большой специалист по таким делам. Сначала он вынудил меня продать свой завод, затем организовал на меня покушение. В чем, собственно, и признался. Вы должны понимать, что это значит для вас.

– И что это для нас значит?

– Прежде всего, это значит для вас лично. Вас, конечно, не арестуют, но может сложиться превратное мнение. Президент компании «БРИКС» физически устраняет своих конкурентов. – Кирилл провел пальцами перед глазами, изображая газетный заголовок.

– Я не устраняю своих конкурентов!

– Ну, ложечки, может, и найдутся, а осадочек все равно останется.

– Не знаю.

– Что ж, тогда мне придется подать на вашу компанию в суд. Ваш Крапивин запугивал меня, угрожал. К тому же он вступил в сговор с господином Казаковым, из-за чего я оказался в тюрьме. В тюрьме, кстати, на меня тоже покушались… Думаю, что суд признает сделку незаконной.

– Чего вы хотите?

– Вернуть завод. Вы продаете, я покупаю.

– Мы не продаем.

– Тогда в суд.

– Я подумаю. – Яшнов невидяще посмотрел в окно.

– Вы, конечно, можете нанять людей… Со мной ни у кого не получалось, ни у Казакова, ни у вашего Крапивина… Может, вам повезет?

Гендиректор думал долго и молча. В конце концов, он кивнул, соглашаясь обсудить условия сделки.

От бани остались только обгорелые стены, но уже завтра их и фундамент разберут, вывезут. Останется площадка, которую и накроет снег. А весной начнется стройка. К этому времени Кирилл уже вовсю будет управлять своим комбинатом. Только вот полной независимости больше не будет. Яшнов согласился продать контрольный пакет акций, но блокирующую долю оставил за собой. Фактически завод оставался частью «БРИКСа», но в этом помимо «минусов» имелись и «плюсы». Сделка состоялась, деньги Кирилл уже перевел, завтра можно ехать на завод. Все не так уж и плохо у него.

– О чем думаешь? – спросила Лилия, прильнув к нему сзади.

Кирилл стоял у окна, глядя на пепелище. Время позднее, но двор ярко освещен. Камеры работают, датчики движения функционируют, если вдруг – сработает сигнализация. А карабин у него заряжен боевыми.

– Да так.

– Я иду спать.

Она взяла его за руку, и он пошел за ней в котельную. В каморке тепло, кровать расправлена. Лилия не боялась покушений, во всяком случае делала вид, но спать шла сюда. Так ей спокойней.

– Нам больше ничего не угрожает, – сказал Кирилл.

Крапивин под следствием, но не под стражей. Если он и решится отомстить, то не раньше, чем развалится дело. А Яшнов и вовсе не тот человек, чтобы решать проблемы нестандартными методами. Карина – свой человек, за отца она спрашивать точно не станет. Тем более что Казакову воздается по заслугам… Но это Кирилл так себя утешал. На самом деле он не очень-то верил в добрые прогнозы.

– Хорошо, завтра мы переберемся в нашу спальню.

Лилия села на кровать, продолжая тянуть Кирилла за собой. Он опустился рядом с ней.

– Завтра? Мы?

– А разве мы не муж и жена?

– Ты хочешь об этом поговорить?

Она уложила его на спину, прильнула к нему, накрываясь одеялом.

– Я хотела поговорить о Юле.

– Мы ходим с ней разными дорогами, – удивленно нахмурил брови Кирилл. Не проявлял он интереса к Юле, не встречался с ней. Да и она не давала о себе знать.

– И твоей секретаршей она больше не будет?

– Нет, конечно.

– Тогда твоей секретаршей буду я.

– Это ты так решила?

– Хочу быть с тобою всегда. И везде, – жарко задышала над ухом Лилия.

– Хорошо. Ты принята на работу.

– Ты не пожалеешь.

– Только должен предупредить сразу: я не сплю со своими секретаршами.

– Тогда спокойной ночи!

Лилия нежно поцеловала его в щеку и повернулась к нему спиной. Она уже привыкла к его отказам и не реагировала на них бурно.

Кирилл повернулся на тот же бок, обнял жену, прижался к ней через одеяло.

Лилию он уже простил, но только душой. А тело все еще сопротивлялось. Но долго так продолжаться не могло, и он прекрасно это понимал. Рано или поздно им придется скрепить свой союз бурным проявлением чувств.

Кирилл улыбнулся, ощущая прилив этих самых чувств. Возможно, это произойдет уже сегодня…