Сквозное. Навылет - Ольга Горовая

Нет, вот этот его тон начинал оскомину на зубах вызывать.

— Какие? — не осталась она в долгу. Прям фыркнуть захотелось. — На беременность провериться? Разочарую, Денис, но я таблетки пью, помнишь? Уже жалеешь? — сама не знала, почему, но через телефон и на расстоянии было гораздо легче сопротивляться этому давлению его властности, про свой характер помнить, какой-то лёгкости добавить, веселого сарказма.

— Ага… Вот прям сейчас уже убиваться начал, — отозвался он в ответ с таким же сарказмом. — Ты что это смелая такая сегодня, чудо? Колючая, боевая… Шампанским на завтрак не баловалась случаем?

— Нет, — рассмеялась Тала совершенно уже открыто и без двойного смысла. — Просто не люблю, когда все за меня пытаются решить, напоминаю.

— Да не забыл еще, девочка моя золотая, склерозом не страдаю, — фыркнул Денис, но было очевидно: всерьез не воспринял, что, конечно, огорчало.

Хоть и показалось, будто ему подняла настроение эта пикировка.

— Но насчет анализов я не шутил, Тала, — властно и по имени, вероятно, чтоб поняла, что он серьезно. — Ты же ходила к врачам за этими справками своими, тебе что-то назначали. Вот такие же и сдай пока.

Она уже было открыла рот, чтобы опять съязвить… И вдруг захлопнула.

— Хорошо, Денис. Сдам, — ровно и мягко отозвалась, подумав, что это же прекрасный вариант! И изворачиваться не надо перед его водителем, да и перед самим Денисом. Шустов сам ей велел все сдать… Ну а показывать ему результат она не планировала.

— Я даже представить боюсь, что за мысли в твоей голове, когда голос такой покладистый, а меня рядом нет, чудо, — задумчиво протянул Денис, видимо, также заметив эти изменения.

Черт, иногда умные мужчины — это кара небесная.

— Ты попросил меня сдать анализы, привел аргументы, я с ними согласилась и сдам кровь, — достаточно громко, чтоб в машине слышно было, «объяснила» Тала. — Ну а язвить я и при тебе не стеснялась, если не согласна была.

— Было дело, — согласился Денис. И… Тале показалось, что он как будто к ней прислушивается, как в мысли пытается внедриться через все это расстояние и пространство между ними… Точно с головой не все в порядке. — Но при мне дерзости и самоуправства было поменьше…

— «Бачили очі, що купували…»,* — кажется, где-то в ее мозгу сгорел предохранитель, предположительно, в отделе, который отвечал за здравость. Или уже, по сути, принятое решение, руки развязывало…

— И то правда, но у меня с эти проблем нет, золотая моя. И съем, и переварю, — хохотнул. Дениса такое ее настроение откровенно веселило. — В общем, вывод сделан, чудо: больше ты одна не останешься, будешь со мной везде ездить, бороться со страхом полетов, так сказать, — с намеком подвел черту под разговором. — Наслаждайся последними днями одиночества напоследок. И после сдачи крови не забудь поесть… Скажу Максу, чтобы проследил. Скоро вернусь. Ждешь? — как поддёрнул ее с той же иронией, с которой признания в любви требовал, уезжая.

— Жду, — отозвалась искренне, хотя сама внутри похолодела от четкого осознания, что кольцо вокруг нее сжимается.

Будто то украшение, что он ей на палец надел, грудь сковало, и давило сейчас, мешая дышать, грозя проломить грудную клетку, если трепыхаться начнет.

— Вот и хорошо, девочка моя золотая. Правильный ответ. Все, дела опять. Вечером наберу, — «попрощался» Шустов в своей манере перед тем, как отключиться.

— Удачи, — только и успела добавить.

После чего откинулась на спинку сиденья, глядя через полуприкрытые веки на тормозные огни машины Светы, которая перед ними ехала. Душу буквально разрывало на части совершенно противоположными желаниями: сбежать от такого тотального контроля… и как можно сильнее к Денису прижаться в то же самое время, дождаться его, поцеловать…

* «Бачили очі, що купували, тепер їжте, хоч подавіться» — укр. поговорка, «Видели глаза, что покупали, теперь ешьте, хоть подавитесь»

— У нас нет времени, Тала! Приезжай!!! Тут и думать не о чем! Прокапаю, что есть, пока подтянем тебя, прооперируем, потом думать станем дальше. Я подам тебя в списки благотворительных организаций, которые нам помогают для онкобольных средства собирать… Да, святый боже! Сам заплачу часть! Одолжу у друзей, сколько смогу, отдашь потом. Главное, что живая останешься, понимаешь? Показатели паршивые, гормоны резко подскочили, плохо… — доктор резко выдохнул, растерев затылок.

Она не помнила, когда слышала от Маркияна Тарасовича подобный тон. Врач был напряжен, встревожен, взволнован…

Наверное, нельзя сказать, что в панике, сколько у него таких пациентов? Сил не хватит по каждому паниковать.

И все же они так давно знакомы, Тала еще подростком была, когда впервые с Маркияном Тарасовичем встретилась. Долгое время он был для нее кем-то вроде далекого родственника, доброго дядечки, который показывал, каким мужчина быть может: поддерживающим, не отворачивающимся от боли, болезни, грязи… Правда, он же врач, выбрал такую профессию по велению души и своей вере. К нему критерии, как к обычному человеку, неприменимы, видимо. Иное отношение…

Как бы там ни было, слышать такой тон давно знакомого человека относительно себя было по-настоящему страшно. Причем с какими-то вовсе новыми гранями уже изученного, казалось, ужаса. Да и взгляд врача, выражение лица… Что-то можно, конечно, на искажение видеосвязи списать, однако не все сразу.

— Все настолько плохо? — тихо спросила Тала, видя, как Света, тоже подключенная к этому видеозвонку, с силой прикусила кончик большого пальца. Имела такую привычку, когда нервничала. Говорила, так креститься без устали себя отучивала.

Анализы выполнили быстро, они заказали экспресс-диагностику. Результаты скинули на мейл. Света тоже сделала, кстати, когда узнала, что Шуст от Талы потребовал, стандартный перечень. На тот случай, если Денис и результаты затребует заранее показать, чтоб Тала сфотографировала без фамилии и отправила. Подстраховка.

У подруги все хорошо было в показателях. У Талы… все, что сказал проверить врач, отмечено звездочкой и многократно превышало указанные для сравнения нормы.

— Все настолько плохо, девочка моя, — не стал юлить и жалеть ее, Маркиян Тарасович, подтверждая. — Плохо в том плане, что процесс прогрессирует, а нам надо успеть вырезать эту проклятую опухоль до того, как она начнет распространяться. Плюс, не знаю, что у тебя случилось за эти несколько недель, но и все остальные показатель на грани, Тала. Ты чем себя изводила? Был стресс? — все с той же тревогой и напряжением поинтересовался врач.

Света мрачно фыркнула.

— Несколько недель сплошного стресса, — невнятно пробормотала, но Тала ее поняла.

— Был, сильный… — со вздохом подтвердила, вспомнив, как сильно полета испугалась.

А увольнение из школы? Решение последовать примеру Светы… разве легко далось? А сами эти отношения с Денисом… Столько, сколько за последние недели, она давно не нервничала и не дергалась. А говорят, секс расслабиться помогает. Наверное, так и есть, если с чувствами не путать и не приправлять все любовью к человеку, который привык, скорее, распоряжаться и управлять чужими жизнями, чем делить с кем-то трудности, плохое и хорошее. Да только как уж вышло у Талы. Не искала же, само нашло… Во всех смыслах. Как там Денис говорил? «Самостоятельная и свободная была, пока я тебя с террасы в клубе не увидел»? В таком духе что-то.