Охотницы на мужчин - Далия Трускиновская

— Я ничего не понял! — честно сказал Шестов. — Что, кто, куда, зачем?

— Мне уматывать надо! — выкрикивал Дима, застегивая штаны. — Со свистом! Если эта поганка моей донесет — ну, все!..

Он с вещами уже стоял посреди большого холла.

— Да с чего ей доносить? Она же своя в доску! — возразил Шестов.

— В доску! Вы думаете, она по доброте душевной вам эту сауну устроила? Во лопухи! Все, я пошел!

— Нет, ты не пошел! — за него ухватился арбалетный стрелок. — Давай, колись! На кой она нас сюда зазвала?

— Да пусти, чего привязался! — Дима легко стряхнул надоеду.

— Димыч, уймись, сейчас с ней поговорим — и все уладим! — пообещал Шестов.

И тут кто-то из компьютерщиков углядел в коридоре Жанну.

— Да вот же она!

— Жанна! Тут у нас непонятки! — крикнул Шестов. — Иди сюда, быстренько разберемся!

— Не надо мне никаких разборок! — возразил Дима. — Еще хуже сделаем!

— Да куда хуже? — удивился Шестов.

Тут из коридора явилась Жанна — уже полностью одетая.

— Жан, будь человеком! — воззвал к ней Шестов. — Ну, сорвался мужик с нарезки, больше не будет!

Жанна молчала, всем видом показывая полнейшее недоверие.

— Мы же только просим, — вмешался лысый. — Мы же ни о чем не спрашиваем! Вот ты его сейчас заложишь — ну и что хорошего? Испортишь человеку всю оставшуюся жизнь! Все так хорошо начиналось, Жан! И что — все теперь испортить?

— Хотя, конечно, интересно, ради чего ты устроила эту сауну, — заметил арбалетный стрелок. — Если это — ловушка…

— Ловушка?! — Жанна оскалилась и так взглянула на Диму, что он попятился.

— Я тебе устрою ловушку!

— А я вообще молчу! Я же не докапываюсь, что опять задумала моя драгоценная супруга! — отвечал Дима. — Даже если это опять ваше распрекрасное агентство, которое у меня уже в печенках сидит!..

— Трепло ты! — с тем Жанна развернулась и, сметя с пути несколько человек, пробилась к выходу.

— Жанка! — осознав кошмарность ситуации, заорал Дима. И бросился следом.

Она взбежала по лесенке и выскочила из зала, закинула сумку на плечо и понеслась через двор, Дима, отставая на полсотни шагов, — следом.

— Жанка! Да подожди ты! Я тебе все объясню! — взывал он.

Жанна даже не обернулась.

Оказавшись на улице, она кинулась наискосок через дорогу. Только чудом там не случилось ни одной машины. На той стороне из подворотни выскочил мальчишка лет тринадцати.

— Пошел ты знаешь куда?! — крикнул он кому-то, оставшемуся в подворотне, и, почти не глядя, понесся через улицу.

Тут не вовремя вывернула из-за угла темная машина и со взвизгом унеслась.

Мальчик остался лежать на асфальте.

Жанна, видевшая это, окаменела.

К мальчику она подбежала одновременно с Димой. Оба опустились на корточки, стали ощупывать его, пробовать пульс, Жанна проверила зрачки.

— Если у него перелом — это еще полбеды. А вот если внутреннее кровотечение… — сказала она. — У нас такое было — потом сказали, что обломок ребра сосуд порвал…

— Когда — потом? — спросил Дима.

— На похоронах! — заорала Жанна. — Что ты торчишь, как пенек! «Скорую» нужно вызывать!

Дима вскочил.

— Какая тебе «скорая»? Она полтора часа ехать будет!

— Во, во! Тормози! — Жанна кинулась наперерез такси. Но такси, сделав немыслимый финт, обогнуло ее и скрылось.

— Сволочь! — крикнула она вслед.

— Чего ты мечешься? Я же на машине! — вспомнил Дима.

— Ты же кривой!

— До больницы доеду!

— А попадемся?

— Штраф заплачу, блин!

— Машина где?

— В переулке, за углом. Во дворе места уже не было.

Он побежал к переулку, а Жанна опять присела на корточки возле мальчишки.

— Слушай, ты давай поднимайся, — легко встряхивая его, попросила Жанна.

Мальчишка не отвечал, она похлопала его по щекам. Он бессознательно сделал резкий вдох — и на губах запузырилась кровавая слюна.

— Ну, точно, ребра поломали! Вот сволочи же, вот сволочи…

Жанна огляделась по сторонам — как на грех, улица была пуста.

— Что же теперь с тобой делать?

Мимо пронеслась и сделала быстрый разворот знакомая машина. Дима вырулил туда, где лежал мальчик, и открыл дверь.

— Как он?

— Ребра сломаны. Давай, вылезай. Надо его на заднее сиденье уложить.

Дима вылез — и увидел кровь.

— Ой, блин… — прошептал он и отвернулся.

— Ты чего?

— Да видеть не могу…

— Ну, ты даешь! — Жанна явно не поверила.

— Да с детства не могу, честное слово!

— Как же ты боевики-то смотришь, балда? Там же кровища — цистернами!

— Так то — в кино…

— Носовой платок есть?

— Нет…

— Тогда отвернись и стой…

Жанна подвела руки под мальчишку, попробовала поднять — и замерла.

— Дим… — позвала она. — У меня в одиночку не получится, я еще хуже сделаю, он согнется, неизвестно, куда эти ребра дальше врежутся…

Дима вдохнул, выдохнул, скинул курточку.

— На, вытри ему рот…

Жанна быстро вытерла кровавую пену, они вдвоем подняли мальчика и очень осторожно уложили на заднее сиденье.

— Сядь сзади, будешь придерживать, — велел Дима.

— На пол, что ли?

— Да хоть и на пол. Не хватало, чтобы он свалился!

— Ладно…

По вечернему городу неслась Димина машина — под красный свет и срезая все возможные углы. Хорошо, что больница была не слишком далеко.

Первой в приемный покой больницы вбежала Жанна. Тетка, обложенная документацией, подняла голову.

— Там мальчика сбили, мы его привезли, он в машине! Дайте санитаров и носилки!

Тетка, выдержав паузу, нехорошо посмотрела на Жанну.

— Вот так всегда — сперва сами собьют, а потом орут — скорей, скорей…

— Кто сбил? — до Жанны с трудом дошло обвинение.

— А разве не вы?

— Так, ясно. Где тут у вас санитары?

— Вы куда? — закричала тетка, но Жанна уже пошла с обыском по кабинетам.

Первая дверь была заперта, вторая, возле которой стояла каталка, — полуоткрыта. И видно было, как двое пожилых санитаров смотрят телевизор. Жанна встала в дверях, оценила алкогольный пейзаж на тумбочке, хмыкнула — и решительно угнала каталку.