Тринадцатая запись - Лена Александровна Обухова

из таких родных объятий, но Диана не шелохнулась. Куда легче быть резкой и непримиримой, когда на тебя не смотрят так: с обожанием, сожалением и надеждой.

- Скажем так: все к тому идет, - эти слова показались ей достойным компромиссом.

- Тогда собирайся и поехали отсюда, - велел Кирилл, снова касаясь губами ее губ. - Поужинаем где-нибудь, - добавил он, наклоняясь и целуя ее в шею. - А потом поедем к тебе, - еще один поцелуй чуть ниже. - И я тебя уверяю: к утру ты окончательно простишь.

У Дианы вырвался то ли слишком громкий вздох, то ли слишком тихий стон. На мгновения разум затуманило, внутренний голос зашептал, что Кирилл прав. Зачем ей здесь оставаться, если она может быть с ним? Пусть эти люди сами разбираются в происходящем. А выяснять, что случилось с девчонками, следует полиции. У нее же есть шанс провести волшебный вечер и не менее волшебную ночь...

Но потом мгновения прошли, туман рассеялся и Диана поняла, что не сможет просто отмахнуться от происходящего. Не сможет наслаждаться ужином, зная, что в старом заброшенном доме остался комод, в котором, возможно, лежит нечто важное, и что злоумышленник может забрать это и перепрятать. Ей не выбросить из головы девчонок, не решить, что случившееся с ними ее не касается. А главное: ей теперь уже не забыть странных звуков из колонки и того, кто стучал в ее дверь и заглядывал в глазок.

- Прости, Кирилл, - виновато отозвалась она, все-таки высвобождаясь из его объятий и отступая на шаг. - Я не могу. Мне надо остаться здесь хотя бы до завтра, чтобы разобраться в происходящем. Это не потому, что я злюсь на тебя! - торопливо добавила она. - Нет, я уже не злюсь, правда. Но это важно для меня, понимаешь?

Кирилл недовольно поджал губы, в его глазах мелькнуло что-то такое, что Диана замечала очень редко. На мгновение показалось, что сейчас он снова влепит ей пощечину, раздраженный несговорчивостью. Она успела с грустью подумать, что теперь, вероятно, всегда будет ждать чего-то подобного. Или не всегда, но какое-то время.

Однако в следующую секунду Кирилл перевел взгляд на что-то за ее спиной, и напряженное ощущение развеялось. Диана тоже бросила быстрый взгляд через плечо и заметила на крыльце массивного мужчину в строгом черном костюме - Игоря. Тот, видимо, только вышел и теперь с интересом и без какого-либо стеснения разглядывал их. Или, скорее, Кирилла, поскольку тот был чужаком, которого здесь никто не ждал.

- Понимаю, - прозвучало тихо над самым ее ухом.

На лице Кирилла не осталось ни следа недовольства, он лишь улыбался, глядя на нее с нежностью и грустью. Диане тут же стало неловко за свои мысли и страхи. Он погладил ее по плечам, снова заглянул в глаза. На секунду показалось: сейчас Кирилл объявит, что останется с ней и будет охранять, но вместо этого он перевел взгляд на озеро и с силой втянул воздух, который уже пах приближающимся дождем.

- Красивое место, мне всегда здесь нравилось, - заметил он, глядя на водную гладь. - Мы приезжали сюда, помнишь? На вторую годовщину.

Брови Дианы удивленно скакнули вверх. Она, конечно, бывала на этом озере раньше, но совершенно не помнила, чтобы хоть раз - с ним. На вторую годовщину он возил ее в какой-то шикарный ресторан... Правда, сейчас Диана не могла вспомнить, чем именно закончился вечер. Кажется, несколько переусердствовала тогда с шампанским: не рассчитала, потому что перед значимой датой пару недель держала весьма строгую диету, чтобы понравившееся платье сидело лучше.

- Честно говоря, не помню, - призналась она с виноватой улыбкой.

Кирилл рассмеялся и повернулся к ней, в его глазах плясали лукавые искорки.

- Да, ты вырубилась еще по пути сюда. Я пытался тебя разбудить и водил на берег любоваться лунной дорожкой, но ты, судя по всему, шла не просыпаясь. Ладно, Малыш, отдыхай, приходи в себя. Поужинаем, когда ты закончишь играть в детектива и будешь в настроении. Это место умеет успокаивать.

Его слова слегка покоробили ее. Играть? Разве похоже, что она играет? Впрочем, для него, должно быть, происходящее выглядело несколько несерьезно. Вероятно, Кирилл решил, что так она справляется с горем, с болью утраты: остается на месте гибели подруги, думая, что сможет пролить свет на тайну ее убийства, а на самом деле просто бродит по берегу и наслаждается покоем тихого уголка. В чем-то он, возможно, прав. Скорее всего, по этой же причине Кирилл не предложил остаться с ней.

Еще раз обняв и поцеловав ее, он несколько неуклюже забрался обратно во внедорожник - двигаться более грациозно мешал активно растущий в последнее время живот, - завел двигатель, лихо развернулся, едва не задев машину Федорова, и стремительно умчался, оставив Диану под первыми редкими каплями дождя.

Она тоже не стала задерживаться на улице и, едва машина скрылась из вида за поворотом, направилась обратно к гостинице, на ходу пытаясь перехватить громоздкий букет так, чтобы было удобно нести его и при этом смотреть под ноги.

Игорь все еще стоял на крыльце и открыл ей дверь, когда она приблизилась. Диана поблагодарила, но он только молча кивнул в ответ. Она уже успела заметить, что охранник Федоровых весьма неразговорчив.

У комнаты она немного замешкалась: открыть эту дверь оказалось некому, а самой удалось сделать это с трудом. Но прежде чем Диана успела войти, из противоположного коридора раздался оклик:

- Подождите меня, подержите дверь!

Придерживая массивное полотно ногой, Диана с удивлением оглянулась и посмотрела на приближающегося к ней Савина. Тот нес в руках объемное ведро для льда, в каком обычно охлаждают шампанское. И судя по тому, как он его держал, внутри была вода, а не лед.

- Я подумал, что вашим цветам потребуется ваза, но у Юли не нашлось ничего более похожего и подходящего для такого огромного букета.

Диана с благодарностью открыла дверь шире, пропуская его в комнату, и вошла следом. Савин в нерешительности покрутился на месте, выбирая, куда лучше пристроить импровизированную вазу, и в результате поставил ее на письменный стол, поскольку у Дианы тот пустовал. Она опустила цветы в воду, думая о том, что надо бы попросить у Ткачевой еще и ножницы - сделать свежий срез на стеблях. Главное, чтобы вся эта инсталляция не перевернулась: даже ведро с трудом держало такую охапку роз.

- Красивые цветы, - отвлек ее Савин от размышлений. - Роскошный дорогой