Повседневная жизнь Голландии во времена Рембрандта - Анатолий Левандовский

В некоторых городах, таких, как Амерсфорт, местные старосты выбирали «королей» в самой мэрии. Кое-где в деревнях, вплоть до начала XVIII века, риторики представляли в этот день старую средневековую пьесу «Короли-волхвы». В других местах, по древнему обычаю, на полу комнаты устраивали частокол из высоких свечей, через который прыгали малыши. В Нордвике Крещение или Праздник королей начинались вечером 5 января с колядования, когда дети с сумками у пояса ходили от дома к дому, выпрашивая хлеба, сыра или денег.

Первый понедельник после Крещения отмечался торжествами, происходившими от старого праздника Невинных. Типографские рабочие сделали этот день своим профессиональным праздником. Гильдии организовывали шествия, риторики ставили представление о Невинных, толстосумы устраивали банкеты, муниципалитеты делали подарки своим служащим, поднося вино, птицу, одежду, деньги…

Правительству удалось-таки запретить маскарады на Масленицу. Только риторики по деревням и некоторые дворяне при дворе в Гааге все еще отмечали этот день веселыми переодеваниями. Поэтому торжества сводились к поеданию блинов в тавернах, посетители которых на радостях оглашали, вернее, оглушали окрестности праздничным репертуаром из народных песен, одна другой скабрезней. В Дордрехте помимо пения сохранилась традиция особых танцев в честь этого события. В некоторых деревушках дети устраивали настоящий тарарам, носясь по улицам со своего рода «музыкальным инструментом» — вращаемым на палке горшком, который был обтянут пузырем.

На Троицу устраивались стрельба по голубям, танцы и пение. Кортеж из юношей и девушек, украшенных значками из позолоченной или посеребренной бумаги и увенчанных цветами и листьями, с песнями сопровождал через весь город «Божью невесту». Последняя выбиралась как королева красоты среди местных девиц и получала от общества белое платье, в котором и шествовала в окружении почетной свиты девушек, убранных таким же образом. По пути молодежь колядовала и на собранные средства отправлялась пить. Этот обычай сопровождался такими излишествами, а традиционные песенки настолько шокировали моралистов, что на протяжении века шествие на Троицу в большинстве городов было запрещено.

Вечером 11 ноября во всех голландских домах отмечали память святого Мартина. Семья собиралась вокруг ярко освещенного стола. Ели блины, мушмулу, жареного гуся, пили молодое вино, припевая, как издавна повелось:

Затем молодежь с бумажными фонариками в руках высыпала на улицы, горланя песни, и стучалась в двери богачей, выпрашивая поленья, из которых складывала веселый костерок. Ребятишки бросали в пламя корзинки мушмулы, каштанов и лесных орехов…

День святого Николая считался детским праздником. Он отмечался как минимум уже с XIII века и связывался с древней магией, которую символизировало появление подарков в носках, подвешенных в каминной трубе. С раннего утра до позднего вечера дети из близлежащих домов трудились у булочника, наклеивая украшения из серебряной фольги на традиционные пряники. Затем, как водится, ели, пили, танцевали и пели:

Эти сборища нередко поднимали такой гвалт, что кое-где власти были вынуждены потребовать от родителей шалунов, чтобы те запретили своим отпрыскам в них участвовать. В Рюнсбурге все население сбегалось поглазеть, как крестьяне выгоняют коров пастись на луга. При этом бесплатно раздавали молоко и выпечку. В Рюнсатервуде глашатай сзывал детей младше четырнадцати лет и стариков старше семидесяти. Они направлялись на склон Вассенарской дюны, где их ждали семь больших ведер парного молока и пятнадцать дюжин сладких сухарей. По всей стране обитатели домов престарелых и сиротских приютов в этот день имели право на свою порцию лакомств — белую булку и подкрашенный сахар.

Майский праздник восходил к еще более древним языческим традициям. Вечером 30 апреля на площади устанавливалось «майское дерево», украшенное коронами, серпантином, позолоченными веточками и девизами. Утром 1 мая городская молодежь, одетая во все зеленое, собиралась вокруг дерева и с песнями водила хороводы. Пили. Молодые люди из хороших семей посылали друг другу подарки и поздравления. Много пели. Книготорговцы продавали сборники «майских песен». Вечером город зажигал огни, все высыпали на улицы, и в веселой неразберихе праздник длился допоздна. В Гааге торжества носили официальный характер. В парадном шествии проходили члены дома штатгальтера. Ставилось не одно, а несколько майских деревьев, посвященных Генеральным штатам Голландии, правительству Соединенных провинций и различным принцам из рода Оранских.

В большинстве городов существовали собственные обычаи, в связи с которыми возникали местные праздники. Так, в Амстердаме и его окрестностях отмечали «лёйлак» (luylak). На заре, в последнюю субботу перед Троицей, стайки ребятишек неслись по улице в венках из зеленых листьев и поднимали невообразимый шум, чтобы разбудить заспанных горожан, стуча в двери, кидая камешками в окна домов и выкрикивая стишки более или менее оскорбительного содержания:

Иногда расшалившиеся подростки разбредались по окрестностям, делились на противоборствующие группы и дрались или устраивали набеги на деревянные мельницы, многочисленные в том краю, и портили сооружения. Муниципалитет Амстердама был вынужден приказать не открывать в этот день ворота до шести часов. Необходимость частого вмешательства полиции привела к тому, что празднование ограничилось пением куплетов.

Все в том же Амстердаме всю первую неделю сентябрьской ярмарки детям разрешалось входить в здание биржи. Мальчики отправлялись туда утром настоящей процессией, с флейтами и барабанами, и играли весь день напролет, за исключением двух часов, оставленных для ведения дел. В День святого Иова роттердамская молодежь отправлялась в деревню Скхондерло, славившуюся обилием шинков, где поднимала невозможный гвалт. Эдикт 1625 года положил конец этой традиции. Во Фрисландии, в ночь святого Сильвестра, компании молодых ребят шатались по улицам, хватая все, что попадалось под руку — инструменты, тележки, — и в общей суматохе меняли добытые предметы местами или прятали…

Как и по сей день, 3 октября лейденцы отмечают годовщину освобождения своего города. Этот патриотический праздник, который единственный имел четко установленный день, отличали ритуалы гастрономического характера — хьютспот и сельдь. Зато крупные исторические события или дипломатические успехи сопровождались рядом чрезвычайных торжеств, иногда принимавших грандиозный размах, как в 1638 году, при встрече королевы-матери Марии Медичи в Амстердаме. Шествия гильдий, военные парады, флаги — муниципальные власти впервые принимали у себя «настоящую королеву». Тщеславные амстердамские выскочки видели в этом визите признание их успеха. От радости у них кружилась голова. Городская милиция наняла художника, чтобы тот запечатлел на стенах зала собрания парадный кортеж в тот знаменательный день. И в 1642 году, когда английская королева прибыла представить свою дочь ее жениху — Вильгельму II, и в 1689 году, при коронации Вильгельма III королем Англии, и в других случаях на протяжении почти всего века Амстердам брал на себя расходы по представительству Республики при дворах европейских монархов.