Нечего терять - Ли Чайлд

Она выглядела впечатляюще.

— Что еще сказала Мария? — спросила Воэн.

— Ничего. Я не задавал ей вопросов, — ответил Ричер.

— Почему?

— Не имеет смысла. Ни жёны, ни подруги ничего нам не расскажут. Или постараются сбить со следа.

— Почему?

— Потому что у них свой интерес. Их мужья и возлюбленные прячутся в Диспейре не по собственному желанию. Они рассчитывают, что здесь им окажут помощь. Они надеются получить доступ к тайной системе, позволяющей им скрыться. Диспейр — промежуточная станция. Женщины хотят сохранить это в тайне. Люси Андерсен охотно со мной разговаривала до тех пор, пока я не сообщил, что прежде был полицейским. С этого момента она меня возненавидела. Она была уверена, что я так и остался копом. Она боялась, что я собираюсь арестовать ее мужа.

— Но от чего они бегут?

— Не знаю. Однако ясно, что Андерсен оказался правильным парнем, а Рафаэль Рамирес — нет.

Воэн вернулась к столу, взяла опустевшую чашку Ричера и вновь налила в нее кофе из кофеварки. Затем она добавила в свой стакан воды из холодильника, села и спросила:

— Могу я задать личный вопрос?

— Пожалуйста.

— Почему ты это делаешь?

— Что именно?

— Вникаешь во все. Тебя тревожит то, что происходит в Диспейре. Почему это имеет для тебя значение?

— Любопытство, и ничего больше.

— Это не ответ.

— Я должен где-то находиться и что-то делать.

— И опять ты не ответил на мой вопрос.

— Мария, — сказал Ричер. — Вот ответ. Она милый ребенок, и ей больно.

— Ее парень скрывается от полиции. Ты сам так сказал. Может быть, она это заслужила. Может быть, Рамирес был продавцом наркотиков или совершал другие преступления. Был членом банды или убийцей.

— И еще фотография, — добавил Ричер. — Фотография может быть причиной. Рамирес показался мне вполне безобидным парнишкой.

— Ты можешь судить по фотографии?

— Иногда. Разве Мария стала бы иметь дело с плохим парнем?

— Я ее не видела.

— А Люси Андерсен?

Воэн не ответила.

— И еще мне не нравятся города, принадлежащие одной компании, — сказал Ричер. — Я не люблю феодальные системы. Терпеть не могу самодовольных толстых боссов, командующих людьми. И ненавижу, когда людей ломают так, что они готовы с этим мириться.

— Ты видишь то, что тебе не нравится, и считаешь, что должен это уничтожить?

— Да, черт побери. Ты думаешь иначе?

— Нет.

Они сидели и молча пили кофе и воду. Воэн подняла свободную руку с колен и положила на стол. Теперь эта часть ее тела оказалась ближайшей к Ричеру. Он спросил себя, сознательный это жест или бессознательный. Попытка сближения или просьба о первом шаге.

На руке не было обручального кольца.

«Сейчас его здесь нет».

Он тоже положил свободную руку на стол.

— Какие у нас основания считать, что они от кого-то скрываются? — спросила Воэн. — Может быть, они агенты или активисты движения за охрану окружающей среды, проверяющие загрязнение почвы. Добровольцы. Может быть, Андерсен сумел обмануть жителей Диспейра, а Рамирес — нет.

— Как он мог их обмануть?

— Не знаю. Но меня тревожит то, что в Диспейре используют какие-то яды. Мы берем для своих нужд те же грунтовые воды.

— Тарман упомянул трихлороэтилен. Это вещество, которое применяется для очистки металла. Не знаю, опасно оно или нет.

— Я проверю.

— Но зачем жене борца за охрану окружающей среды бояться полицейских?

— Я не знаю.

— Андерсен не пытался кого-то обмануть. Он был в Диспейре гостем. Его там охотно приняли, дали пристанище и защиту. Ему помогли.

— Но Люси Андерсен не приняли. Ее вышвырнули вон.

— Как я уже говорил, левая рука не знает, что творит правая.

— А Рамирес убит.

— Нет, его не убивали. Просто оставили умирать.

— Почему же они помогли одному и поступили так жестоко с другим?

— Почему они вообще так с ним поступили? Почему они выдворили его из города, как меня и Люси?

Воэн глотнула воды.

— Потому что он чем-то отличался, — сказала она. — Он относился к другой категории. Был для них опасен.

— Тогда почему они не разобрались с ним сразу? И не сделали так, чтобы он исчез? Конечный результат получился бы тем же.

— Этого я не понимаю.

— Может быть, я ошибся, — сказал Ричер. — Может быть, они не имели отношения к его проблемам и даже не подозревали о его существовании. Может быть, он держался подальше от центра города, чтобы никому не попадаться на глаза, и искал способ проникнуть в тайны Диспейра. Он отчаянно хотел добиться результата, но у него не хватило сил и умения.

— Или и то и другое, — предположила Воэн. — Возможно, они сумели его найти, а он сбежал.

— Не исключено. Тамошние полицейские просто придурки.

— И он остался в Диспейре, потому что у него имелась какая-то причина, но старался никому не мозолить глаза. Он рассчитывал на себя, понял, что не справится, и попытался вернуться, однако у него кончились силы.

— Не исключено, — повторил Ричер.

Воэн убрала руку со стола.

— Мы должны узнать, кем он был, — сказала она. — Нужно поговорить с Марией.

— Она ничего нам не скажет.

— Мы можем попробовать. Она наверняка сидит в кафе. Давай встретимся там позднее.

— Позднее чего?

— Нам обоим необходимо поспать.

— Могу я задать личный вопрос? — спросил Ричер.

— Давай.

— Твой муж в тюрьме?

Воэн помедлила, а потом улыбнулась немного удивленно и печально.

— Нет, — сказала она. — Вовсе нет.

Ричер отправился в мотель пешком. Два квартала вперед и три квартала в сторону. Солнце сияло высоко в небе. Утро заканчивалось. Дверь номера Люси Андерсен была распахнута. Внутри стояла тележка горничной. На полу валялись простыни, снятые с кровати, и полотенца. Шкаф опустел.

«Думаю, она уехала из города», — сказала официантка из кафе.

Ричер бросил последний взгляд на освободившийся номер и пошел дальше.

«Удачи тебе, Везунчик, — подумал он, — чем бы ты ни занималась и куда бы ни отправилась».

Он вошел к себе в номер, долго стоял под горячим душем, а потом забрался в постель. Через минуту Ричер уже спал. Кофе этому нисколько не помешал.