Между нами лёд. Книга 2 - Дарья Ларина

стало ещё печальнее.

Таня вышла с балкона, возвращаясь в гостиную. Как только она уютно устроилась на диване, накинув на усыпанные синяками ноги теплый вязаный плед, кто-то позвонил в дверь. И сделал это в крайне нетерпеливой манере – просто нажал на кнопку и не собирался отпускать, пока не откроют. Таня, сопровождаемая пагубно действующей на мозг неприятной трелью, подбежала к двери и посмотрела в глазок.

Громов?!

Таня отпрянула от двери и несколько секунд смотрела на ручку, размышляя о том, стоит ли ему открывать. Но Евгений стоял на своем – противная трель не утихала. И Тане пришлось сначала накинуть на себя длинный халат, чтобы скрыть гематомы, а затем и открыть дверь.

Увиденное шокировало: Евгений полностью вымок под дождем. Волосы выглядели так, будто он только что вышел из душа. По ним стекала вода, продолжая ползти по лицу, побледневшие губы дрожали, а белая рубашка прилипла к телу, повторяя рельеф накачанной груди. На нём не было верхней одежды. Ни пальто, ни хоть какого-то пиджака. Только рубашка и брюки.

Евгений был пьян. Его глаза заволокла плотная алкогольная дымка. Он почти не мог стоять самостоятельно и прислонился плечом к стене подъезда.

– Та-а-аня, – хрипло протянул он, – ма-алышка, я так винова-а-ат!

– Передо мной? – решила уточнить Таня, после затянувшейся паузы, и брови её на мгновение сочувствующе приподнялись. В душе зародилась надежда, что Женя пришел попросить прощения. Пусть и в таком виде.

– Н-нет, – заикаясь, ответил он, – перед мамой. В её смерти.

Таня оцепенела. Она не знала, что шокировало больше. Состояние, в котором был Громов, или фраза, с которой он к ней заявился. Таня знала, что Евгений был великолепным спортсменом, а великолепного спортсмена от хорошего во многом отличало именно негативное отношение к алкоголю. Но это его появление… Просто лишило дара речи.

Но Женю было необходимо впустить. И согреть. Таня видела, как подрагивали уже не только губы, но и почти всё тело. Он сильно замерз.

– Проходи.

Глава 9. Слушая наше дыхание

Евгений попытался переступить через порог, но впервые запутался в собственных ногах, что совершенно отказывались слушаться. Он запнулся и полетел на пол. Таня бросилась к нему, но, при всей своей натренированности, поймать и удержать почти сто килограмм веса не смогла. И Громов упал на пол в прихожей, потянув за собой и ещё и небольшую обувницу, содержимое которой с грохотом разлетелось в разные стороны.

– Мои, – гордо улыбнулся он, повернув голову вбок и увидев рядом со своим лицом кроссовки, которые подарил Тане в Ванкувере.

– Вообще-то, мои, – язвительно поправила она. – Когда ты в последний раз так напивался? Ты вообще когда-нибудь так…

Таня резко замолчала. Глаза Евгения, направленные в потолок, будто стали прозрачнее после вопроса. У Тани сложилось впечатление, что на долю секунды Громов протрезвел. Но он просто вспомнил то, что забыть было невозможно.

– В шестн, – Евгений запнулся, делая шумный вдох и пытаясь совладать с собственным языком, будто размякшим во рту, – шестнадц…

Кто-то снова позвонил в дверь, и Тане пришлось перестать сверлить бывшего партнера строгим взглядом. Она выпрямилась, перешагнула длинные ноги Евгения и прильнула к глазку, надеясь, что в подъезде поджидает не очередной пьяный фигурист. А Евгений с облегчением выдохнул, радуясь, что не придется выговаривать злосчастное число.

– Кто там? – поинтересовалась, понимая, что не узнает девушку за дверью.

– Здравствуйте! Я ваша соседка, у меня пропал свет, наверное, из-за урагана! У вас нет фонарика или свечей?

Таня испуганно оглянулась назад. Соседке хотелось помочь, но для этого придется открыть дверь, а у неё в прихожей двухметровое промокшее насквозь тело, принадлежащее олимпийскому чемпиону.

– Простите, – с сожалением выдавила Таня, – у меня ничего из этого нет.

– Врушка! – воскликнул Евгений, с трудом переворачиваясь на живот и пытаясь встать не без помощи стены.

– До свидания! – торопливо произнесла Таня, вновь взглянув в глазок и надеясь, что девушка уйдет прежде, чем Громов поднимется на ноги и решит открыть.

– До свидания, – вздохнула незнакомка.

– Не прогоняй человека, – с трудом выговорил Евгений, поднявшись и прильнув грудью к стене, – там была красивая девушка?

– Не красивее меня, – раздраженно ответила Таня. Чтобы заявиться в нетрезвом виде он почему-то выбрал именно её, а теперь заимел наглость размышлять о каких-то других женщинах.

– Почему пришел ко мне? – скрестив руки на груди, поинтересовалась Таня. Вот только строить из себя железную леди становилось всё сложнее. Женя, пусть и в таком виде, напоминал о том, что было между ними, о том, как с ним хорошо. Но Таня больше не хотела об этом думать. Не хотела этого помнить.

– А я б-больше н-никому не нужен, – заикаясь, ответил он, а затем прислонился к стене спиной, пытаясь снять ботинки. – Даже Алисе не нужен…

Таня приоткрыла рот, собираясь уточнить по поводу Алисы, но Евгений продолжил сам.

– Мне к-кажется, у неё кто-то появился, – выговорил, продолжая пытаться снять обувь, но пальцы почти не слушались. Таня несколько минут напряженно наблюдала за его безуспешными попытками. В какой-то момент Евгений просто опустился по стене и обреченно осел на полу.

– Помоги мне, – умоляюще произнес он, приподнимая брови. Таня не заметила, как её губы растянулись в глупой улыбке. Женя выглядел как никогда беспомощным и был похож на ребенка. Двухметрового, широченного в плечах, но всё же ребенка, потерявшегося в собственной жизни. Вернее, в той её части, что протекала вне льда.

Таня понимала, что нельзя идти у него на поводу. Что она злится и, возможно, даже ненавидит его. Но что-то будто толкнуло к нему. Таня сделала пару несмелых шагов и присела перед ним на корточки, начиная аккуратно снимать ботинки – чёрная кожа промокла насквозь. Как и носки. Евгений из-под полуприкрытых век смотрел на любимую женщину, что ловко освобождала его ступни от обуви, и его губы дрогнули, растягиваясь в пьяной, кривой улыбке. А Таня судорожно надеялась, что завтра, протрезвев, Громов не будет помнить об этом.

Покончив с ботинками, Таня повернула голову вбок, рассматривая прихожую. Разлетевшаяся в разные стороны обувь, упавшая металлическая обувница и мокрое длинное пятно от одежды Жени. Невольно вспомнилась мода называть ураганы человеческими именами. Она не знала, как можно было бы назвать то, что творилось в эти минуты на улице, но стихийному бедствию, царившему в её квартире, имя было только одно – «Евгений». И оно же наводило полнейший беспорядок в сердце.

– Иди в душ, – без эмоций произнесла Таня, поднимаясь и возвращая на место обувницу.

– Раздень меня, – томно попросил Громов.

Таня обернулась к нему и недовольно нахмурилась. А вот Евгений прислонился головой к стене, запрокидывая её, и вальяжно улыбнулся, полагая, что сделал это максимально обольстительно. Но Таня лишь прыснула со смеху и вернулась к собиранию разлетевшейся по прихожей обуви.

– Ну, – вздохнул Громов, надувая губы и плохо контролируя свою мимику, – с ботинками же сработало…

– Иди в душ, – строго повторила Таня. Хотелось, чтобы Евгений хоть немного протрезвел, но в его состоянии душ вряд ли мог чем-то помочь. Но мог согреть и дать Тане несколько минут, чтобы перевести дух.

– Раздень меня, – нарочито строго передразнил Евгений, – или не пойду. Вообще никуда!

– Да не иди, – спокойно пожала плечами Таня, возвращая на место туфли, – сиди и зарабатывай воспаление легких.

– А и ладно! – всплеснул рукой Громов, чувствуя, что пренебрежение Тани его обижает. – Ты будешь плакать?

Таня шумно вздохнула, заканчивая со сбором обуви, и обернулась к Жене, обжигая недовольным взглядом.

– Если ты не пойдешь в душ? Нет.

– Если я заб-болею и умру, – уточнил Евгений, а затем совершенно не в тему в очередной раз пьяно и криво улыбнулся.

– Вот чтобы этого не было, – четко начала Таня, надеясь достучаться до затуманенного алкоголем мозга Громова, а затем для большей убедительности указала рукой на белую дверь в ванную, – нужно пойти в душ!

– Бу-у-удешь, – довольно промурлыкал Евгений, снова улыбнувшись.

Таня покачала головой и услышала на кухне странные звуки. Пришлось оставить Евгения в прихожей и направиться туда.

С подоконника на пол стекала вода. Таня быстро сориентировалась и нашла тряпки, понимая, что если от воды испортится паркетный пол, то сильно влетит от хозяйки. И вряд ли звание олимпийской чемпионки и мастера спорта международного класса здесь чем-то сможет помочь…

Таня разложила тряпки на полу и подоконнике, а затем попыталась понять