Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве - Виталий Горбач

Отметим, что в соответствии с директивой Ставки с 18 июля серьезно изменялся состав сил в полосе между левым крылом Воронежского фронта и соседним Юго-Западным фронтом. Теперь участок фронта от Лучки до Харькова занимали войска Степного фронта генерал-полковника И. С. Конева, к 53-й армии которого добавились левофланговые 7-я гвардейская и 69-я армии Воронежского фронта. Авиационная группировка Красной Армии севернее Белгорода также получила серьезное усиление — в действие вступила 5-я воздушная армия Степного фронта генерал-лейтенанта С. К. Горюнова. Ввод в сражение нового объединения был связан с весьма значительным переподчинением авиационных частей, подробно которое мы рассмотрим в главе, посвященной операции «Полководец Румянцев».

Последние дни оборонительной операции войск Воронежского фронта ознаменовались полным господством в небе советской авиации. Это хорошо видно по количеству вылетов 8-го авиакорпуса, стремительно уменьшавшихся день ото дня. Так, если 17 июля дневник боевых действий генерала Зайдемана отметил 138 самолето-вылетов, то уже 18 июля это число составило всего 79 вылетов, из которых 39 совершили экипажи разведчиков, а 40 — истребители. В последующие дни активность 8-го авиакорпуса несколько повысилась, но до 24 июля никогда не превышала отметки в 100 самолето-вылетов.

Советские документы отмечали в эти дни лишь агрессивные действия немецких истребителей, которые, используя тактику внезапных ударов, пытались атаковать группы штурмовиков, а также одиночные разведчики. Особенно тяжелый бой пришлось выдержать 17 июля экипажу разведчика Пе-2 из 82-го гв. бап младшего лейтенанта Б. В. Панина (Герой Советского Союза с 2.9.43), который подвергся атаке четырех немецких истребителей, идентифицированных как FW-190. Наведение на разведчик выполнили расчеты зенитной артиллерии. После 3–4 разрывов зенитных снарядов, выпущенных в сторону Пе-2, четверка истребителей заметила советский самолет и перешла в атаку. В ожесточейшем бою отважным экипажем огнем пулеметов и воздушными гранатами АГ-2 было отбито 12 атак. Посчитав один «фокке-вульф» сбитым, экипаж Б. В. Панина смог благополучно вернуться на свой аэродром.

Весьма активизировались во второй половине июля и действия ночной легкобомбардировочной авиации, которая была представлена в составе 2-й воздушной армии 208-й нбад. Боевая работа этого соединения на протяжении всей оборонительной операции была сильно ограничена недостатком материальной части. Так, к 5 июля в составе трех бомбардировочных полков дивизии насчитывалось всего 29 У-2 и 9 Р-5. Кроме того, еще 5 «ветеранов» СБ числилось в составе 331-й ночной авиаэскадрильи. Объектов для ударов ночников, как показывали данные разведки, было предостаточно. Так, только в ночь на 20 июля по дороге от Стрелецкого на Томаровку, Борисовку и Грайворон было отмечено в движении около 150 крытых машин. В то же время в направлении от Микояновки на Харьков было обнаружено еще три автоколонны по 50 машин в каждой.

Надо сказать, что на протяжении всей операции боевая работа 208-й нбад протекала вначале в условиях слабого противодействия ПВО противника. Несмотря на применение большого числа прожекторов, по донесениям экипажей огонь мелкокалиберной зенитной артиллерии велся не прицельно, в основном по звуку мотора. В сложившихся условиях куда большую угрозу представляли собой свои бомбардировщики из состава АДД. Так, по итогам боевой работы 16 июля штаб 208-й нбад резюмировал: «Несогласованность маршрутов и высот с авиацией ДД затрудняла деятельность экипажей дивизии и создавала угрозу столкновения в воздухе»[175].

Впрочем, уже на следующий день боевые донесения дивизии отметили усиление деятельности вражеской ПВО. По результатам боевой работы в ночь на 18 июля «вследствие сильного обстрела ЗА и ЗП приходилось менять маршруты, что увеличивало расстояние до цели». Экипажи дивизии особо подчеркивали, что эффективности огня зенитной артиллерии во многом способствовала «хорошая проекция силуэта самолета на фоне тонкой облачности»[176].

Растянувшиеся на многие километры немецкие автоколонны были весьма заманчивой целью для советского командования, которое сосредоточило на их уничтожении значительные силы штурмовой авиации. Особенно эффективными стали удары 19 июля групп по 4–6 Ил-2 291-й шад, которые под прикрытием истребителей 737-го иап в течение дня уничтожали сплошную колонну крытых автомобилей, двигавшуюся по дороге Дуброва — Бутово — Томаровка и обнаруженную разведчиками 737-го иап.

В момент обнаружения голова колонны находилась в Ямное, а хвост — в районе высоты 241. Первый удар экипажи штурмовиков нанесли по голове и хвосту колонны, работая далее по всей ее длине. При этом особое внимание уделялось скоплениям горящей и поврежденной вражеской техники, которые создавали пробки, мешающие движению остального транспорта. Авиаторы 291-й шад наблюдали, как некоторые машины пытались уходить по обочинам и проселочным дорогам. В итоге налетов штурмовиков, продолжавшихся до наступления темноты, движение по дороге осуществлялось на ряде участков в 5 рядов автомобилей. В результате 45 самолето-вылетов, совершенных авиаторами 291-й шад, было уничтожено около 100 автомобилей. Противодействие зенитной артиллерии было слабое. Были подбиты и совершили вынужденные посадки на своей территории 2 Ил-2 и 1 Як-1.

По мере выхода на рубеж, разделявший советские и немецкие войска 5 июля, сопротивление частей 4-й танковой армии и группы Кемпфа значительно возросло. Продвижение войск Воронежского и Степного фронтов все больше тормозилось в боях местного значения, стоивших в первую очередь стрелковым частям тяжелых потерь. Так, согласно данным российского историка Л. Лопуховского, только в период с 20 по 30 июля Степной и Воронежский фронты потеряли свыше 50 тысяч человек[177].

Нам осталось подвести итоги оборонительного сражения для авиации обеих противоборствующих сторон. Относительные потери 2-й воздушной армии оказались несколько меньше, чем потери 16-й воздушной армии Центрального фронта. Согласно отчету штаба армии, за период с 5 по 18 июля был безвозвратно потерян 371 самолет. В то же время за весь июль боевые потери объединения генерала С. А. Красовского с учетом влившихся в состав армии 18 июля 10-го и 5-го шак составили 437, и еще 43 самолета числятся в списках объединения как не боевые потери[178].

Согласно докладу старшего офицера Генштаба при Воронежском фронте полковника М. Н. Костина, потери 2-й воздушной армии составили практически такое же количество, которое приводит штаб объединения, — 372 самолета. При этом, согласно прилагаемой к докладу таблице, общие потери составили 587 самолетов, однако 215 из этого количества были найдены на своей территории и отправлены в ремонт[179].