Иллюзия греха. Разбитые грёзы - Диана Соул

– Но… разве вас не искали, и как же ты получила обратно свои документы?

– Кому интересна кучка психов. Вокруг больницы были болота, все наверняка списали либо на то что мы утонули, либо погибли при бомбардировке. Никто даже не искал. А с документами все оказалось еще проще. Война же. Суета, неразбериха. Особенно с бумагами. Тысячи людей теряли их, поэтому восстановить оказалось не так уж и сложно. В те годы ко многому относились спустя рукава, а то, что я была в лечебнице, в довоенных архивах не значилось.

– Но ты ведь рисковала. Оставила настоящие имя и фамилию, тебя могли поймать и упечь обратно, – я не могла поверить, что девчонка пошла на такой риск.

– Могли. Но отрекаться от своей матери я не собиралась, – голос экономки звучал решительно. – Может для кого-то фамилия пустой звук, и они могут с легкостью забыть о семье, но не я. Сироты слишком сильно ценят такие вещи, чтобы спокойно расстаться с памятью о приемных родителях.

Пусть и невольно, но я с ней согласилась.

Потому что как бы по-дурацки не складывалась моя судьба, но настоящей матерью я по-прежнему считала Торани, а отцом – Аластара. Даже несмотря на ту ложь, которой они меня старались уберечь от правды.

– О тебе ходили слухи, что ты нападала на бывших хозяев, – тихо пробормотала я. – Это ведь неправда?

Взгляд экономки сверкнул в темноте. Самодовольно.

– Как раз правда. Хозяйский сынок первой семьи, где я работала, однажды напился и приставал ко мне, но я отбилась. Меня рассчитали в тот же день, но рекомендательное письмо портить не стали. Спасла лишь чистая случайность: на этого недоумка были злы гораздо больше, чем на меня. Как раз перед этим он обчистил отцовский сейф и проиграл приличную сумму в карты. Поэтому мой проступок рядом с его мерк на десятки пунктов. Но гаденыш все же оказался мстительным, и каким-то образом узнал о том, что я лечилась в больнице. И каждый раз, когда мне удавалось найти новую работу, подбрасывал хозяевам эту часть моей биографии. Так я и скиталась с места на место, пока не попала к вам.

Повисло молчание, нарушаемое только треском затухающего костра. Догорала очередная покрышка.

– Нужно еще одну забросить, – констатировала я и принялась выбираться из-под чехлов, чтобы дойти до машины.

Уже в спину мне долетел тихий голос Кати.

– Если мы выберемся, не говорите об этом моей матери. Я не хочу чтобы она знала и расстраивалась. Она и так вся седая, не нужно волновать ее еще больше.

Я рассеянно кивнула.

– Когда будешь готова, сама ей обо всем расскажешь.

Третье колесо долго не хотело сниматься. Пальцы почти не слушались, но, едва справившись, я поспешила к костру. Думать о том, что буду делать когда дожгу четвертое, а потом и запасное колесо – не хотелось. А впереди была еще вся ночь, а потом утро…

Как назло теперь тоже начали слипаться веки, сказывался холод и усталось.

Очередная шина подернулась огнем. Закашлявшись, я отбежала к Кати. Она сидела притихшая, нахохлившись подобно вороне, зарывшись в наши нехитрые тряпки, и спала.

Долго расталкивала ее, но окончательно продрогшую Кати сон поглотил целиком и отпускать не хотел. Добивая в себе всю жалость, пришлось тронуть ее сломанную ногу, так что девушка вскрикнула от боли и проснулась. Так мы протянули еще несколько часов.

Я не давала экономке спать, она удерживала в сознании меня, потому что теперь даже я зевала ежеминутно.

Последняя покрышка догорала с первыми лучами солнца, черный дым от нее уходил высоко в небо.

– Кто-нибудь увидит и обязательно придет, – шептала я, окончательно охрипшим голосом.

Кати уже не отвечала, только сопела, и попытки ее растолкать уже не приводили к результатам. Согреваться теперь кроме собственного тепла было нечем, хотя еще оставался вариант подгрести поближе к нам углей из костра.

Вот сейчас этим и займусь. Только прикрою глаза. Всего на минуточку. Главное не спать…

….

– Лора, очнись! – кто-то тряс меня за плечи, а следом болезненная оплеуха обожгла щеку.

Я едва приоткрыла веки и тут же закрыла.

Сон либо галлюцинация.

Новая оплеуха.

– Очнись! – ощущение будто куда-то тянут и опускают в тепло.

Оно огнем до боли опаляет тело и начинает колоть каждую клеточку. Эти ощущения пронзают и заставляют рывком распахнуть глаза.

– Лора, не спи! – надо мной нависает Сакс. Его взгляд одновременно напуган и сосредоточен.

Точно галлюцинация, ему неоткуда здесь взяться, и я закрываю глаза, но напоследок все же шепчу:

– Помоги Катерине! – и проваливаюсь в небытие.

* * *

/Деймон Сакс/

Я не знал, почему отвез Лору именно сюда.

В старый дом моей матери. На окраине Столицы, заброшенный много лет назад, заметенный снегом, с дремучим садом вокруг и заколоченными намертво окнами.

Но только это место показалось мне сейчас безопасным.

Вторую девушку, Катерину, я сдал докторам в первой попавшейся городской больнице. Сильнейшее обморожение и сложный перелом простым прикладыванием рук было не излечить, хотя я мог бы попытаться, а после скорее всего рухнул рядом с ними же в сугроб без сил.

Именно поэтому я погрузил обеих в свою машину и помчал в город.

И вот теперь стоял перед домом, где не был с тех пор, как умерла мать. Именно об этом крошечном покосившемся от времени здании она всегда отзывалась с невероятным теплом. Его Каролине подарили Торани и Аластар, после того как выкупили из Квартала, здесь же прошли мои первые детские годы пока мать не встретила генерала Сакса и не вышла за него замуж.

Я повернул голову к спящей на заднем сидении Лоре.

Она выглядела намного лучше, чем ее экономка, хотя замерзла не меньше, и по-хорошему ее нужно было бы точно так же остаться в больнице, но я не смог отпустить.

Паранойя, в последние месяцы играющая всеми красками, просто кричала о том, что своим внезапным выездом за пределы столицы я привлек изрядное количество внимания. И хотя внешне слежки за мной никакой не было, но мне ли не знать, насколько просто отследить автомобиль, узнать, где он был, и к кому на помощь сорвался канцлер посреди ночи из дома, не разбирая дороги.

Я вышел из авто, открыл заднюю дверь и склонился над девушкой. Она свернулась клубком, словно котенок, ресницы мелко дрожали, а губы все еще отливали синевой, хотя щеки, пощупал, уже потеплели.

Сон Ло был искусственным, туда ее погрузил я, чтобы добраться до этого места без приключений и лишних проблем.

Почему не в ее дом? За ним наверняка следят и появляться рядом мне попросту нельзя.

Почему не ко мне? По этой же причине.