Отказать королю - Кейт Эмерсон

Мало кто мог сопротивляться ее обаянию. Одним из таких людей был епископ Фишер, а другим — кардинал Вулси[98]. Еще недавно Вулси был самым могущественным человеком в Англии после короля, но в феврале Генрих сослал его далеко на север — в Йорк, где кардинал занимал пост архиепископа. После себя кардинал оставил два великолепных дворца — Йоркский и Хэмптон-Корт. Он построил их на свои деньги, а затем вынужден был подарить своему повелителю. Королевская фаворитка оказалась для него слишком опасным противником.

Проводя ежедневно много времени бок о бок с леди Анной, прислуживая ей в опочивальне, я видела, что натура у нее была изменчивой и подвижной как ртуть. То она предавалась легкомысленному веселью, то впадала в дикую ярость. Иногда она умела обуздать свой буйный нрав, но тогда ее гнев бурлил под внешним спокойствием, как суп под крышкой. И горе тому, кто оказывался рядом, коли этот гнев прорывался наружу.

Почти такой же пугающей была та легкость, с которой леди Анна завоевывала сердца. В ней жила неукротимая энергия, которой она заражала всех окружающих. Когда вокруг нее в ее покоях царили музыка, смех и веселье, я иногда забывала, что у натуры королевской фаворитки есть и темная сторона.

Даже жизнь в тени леди Анны Рочфорд кружила голову. Слава Всевышнему, что мои новые обязанности забирали все мое время, не то мне захотелось бы проникнуть в избранное и изысканное общество друзей и родственников королевской фаворитки, стать его частью. Вес эти люди обожали музыку, танцы и маскарады. Все они были остроумны и злоязычны. В покоях леди Анны от рассвета и до поздней ночи царило оживление, особенно когда туда приходил сам король.

Вместе король Генрих и его Анна были потрясающей парой. Оба яркие, сильные, влекомые друг к другу страстью, озарявшей все вокруг… Приходя к своей возлюбленной, король преображался. На лице его загоралась такая обаятельная улыбка, не ответить на которую было невозможно.

По правде говоря, король Генрих был не только моим повелителем, но и самым привлекательным мужчиной, с которым я сталкивалась в своей жизни, хоть он и был вдвое старше меня. Огромного роста, с отличной фигурой, поддерживаемой постоянными играми и турнирами, он не ведал усталости и целыми днями мог пропадать на охоте с гончими или соколами. Король следил за собой: борода у него всегда была аккуратно подстрижена, а короткие волосы подчеркивали прекрасную форму головы. Когда он бывал в благодушном настроении, его серо-голубые глаза сверкали, а громовой хохот наполнял комнату.

Большую часть времени, проводимого в личных покоях леди Анны, его величество не обращал внимания ни на кого, кроме своей милой, но однажды, когда меня отослали за ее лютней и я вернулась с инструментом в руках, он пристально посмотрел на меня и спросил:

— Кто вы, мисс? Ваше лицо мне знакомо.

— Меня зовут Томасина Лодж, ваше величество. Я из поместья Хартлейк, что под Гластонбери.

Я не знала, нужно ли говорить, что моим опекуном считается сэр Лайонел. Я до сих пор не предприняла никаких шагов для того, чтобы получить обратно свое имущество, а лишь написала письмо сэру Джасперу — тому самому священнику, которого так почитала моя мачеха Бланш, — с вопросом, в каком состоянии находится имение Хартлейк и управляет ли им по-прежнему Хьюго Уинн. Ответа я не получила.

На мгновение я подумала, что леди Анна сейчас перескажет своему венценосному любовнику историю моего невежества и глупости. Каков же будет результат? Король может разгневаться на сэра Лайонела. А может просто посмеяться надо мной, как и все остальные…

— Ступай, Тэмсин, — леди Анна была явно раздосадована тем, что внимание его величества переключилось на кого-то, помимо нее самой. — Ты такая высокая, что у меня шея болит смотреть на тебя, когда ты стоишь рядом.

Повзрослев, я стала очень женственной, но высокий рост по отцовской линии унаследовала сполна. Я на целую голову возвышалась над большинством женщин при дворе. Рядом с низенькой королевой Екатериной я казалась просто великаншей, Хотя леди Анна была гораздо выше королевы, я и ее переросла на несколько дюймов.

Я торопливо поклонилась и отступила на несколько шагов. Леди Анна принялась наигрывать на лютне.

— Мисс Лодж, у вас прекрасный рост, самый подходящий… — добродушно заметил король. Он не без удовольствия оглядел меня с ног до головы.

Когда я покраснела, он усмехнулся.

— Теперь я вспомнил, — воскликнул он, повернувшись к своей возлюбленной, пока я, продолжая пятиться, еще могла слышать его голос. — Отец этой девушки вырастил великолепного жеребца. Этого скакуна зовут Светоч Хартлейка, и он стал отличным пополнением для моих конюшен.

— Так вот почему вы заинтересовались ею, ваше величество, — ответила ему леди Анна, пока я слышала, о чем они говорят. — Эта нескладная девчонка, похожая на жеребенка, напомнила вам о вашем скакуне.

— Позвольте представить вам мистера Томаса Кромвеля[99], адвоката его величества, — проговорила леди Мэри Рочфорд, указывая на плотного мужчину в годах, стоявшего рядом с нею. — Надеюсь, он сможет помочь вам в вашем деле о наследстве.

Знакомый леди Мэри был одет для придворного очень просто: в шерстяной темный кафтан, отороченный золотисто-коричневым бархатом. Я проследовала с ним в небольшой кабинет, который был предоставлен ему как члену королевского Тайного совета[100], и леди Мэри нас не сопровождала. Поскольку я не получила ответа на мое письмо сэру Джасперу и не имела ни малейшего представления о том, каково состояние моего имущества и как я смогу выпутаться из хитро расставленных сетей сэра Лайонела, я рассказала мистеру Кромвелю все, что знала, без утайки.

Королевский адвокат был осторожен и не дал мне никаких обещаний.

— Вы расскажете королю о том, что совершил сэр Лайонел? — отважилась спросить я.

— Король не тратит свое время на такие малозначительные дела.

Я не знала, что заставляет мистера Кромвеля тратить на мое дело свое время, возможно, он был чем-то обязан леди Мэри Рочфорд, но, выходя из его кабинета, я почувствовала себя гораздо увереннее, ибо отважилась сделать первый шаг на пути восстановления своих законных прав.

Когда я вернулась на половину леди Анны, то застала там суету и переполох. Моя госпожа отсутствовала, а ее дамы во главе с леди Мэри укладывали вещи своей хозяйки.

— Куда мы поедем? — спросила я леди Мэри, надевая на одно из бархатных парадных платьев ее сестры полотняный мешок, сшитый точно в размер и предназначенный для защиты роскошного наряда от дорожной пыли.