Башмаки на флагах. Том 4. Элеонора Августа фон Эшбахт - Борис Вячеславович Конофальский

стреляли пару лет назад и который Волков уже не покупал, но тем не менее.

В общем, всё было впрок, особенно лошади. Дорога всё время шла в гору, в гору и в гору. Солдаты уже к середине дня уставали, а лошади ещё раньше. Особенно уставали те упряжки, что тащили пушки. Каждые два часа его догонял вестовой и сообщал, что капитан Пруфф просит привал, чтобы сменить уставших шестерых коней на отдохнувшую упряжку. Каждый раз он мрачно давал разрешение колонне остановиться. Он понимал, что и людям, идущим в гору, и лошадям нужен передых, но в голове его сейчас было лишь одно слово: Быстрее. Быстрее. Быстрее.

Так, слезая с коня, чтобы размять ногу, он, прохаживаясь, всё время ждал, когда же прискачет вестовой, чтобы сообщить, что в орудия впряжены свежие лошади.

Небольшой городок или большое село, с тремя кирхами и ратушей, рядом с которым его войско встало на постой, он велел оцепить. И снова, не давая покоя кавалеристам, разогнал их, уставших, на ночь глядя в разные стороны. В разъезды. И, конечно же, оказался прав. Ещё ночью его разбудили, сообщив, что кавалеристы поймали молодчика, что выбирался из городка на лошади. На закате через овраги, по бездорожью, никто другой, как не лазутчик, не поедет. Да ещё проскочить мимо кавалеристов попытался. Не проскочил, дурень. Командир разъезда подстрелил из пистолета его коня, так конь долго после того не проскакал — пал, а всадник был схвачен. Разговор с ним был короток, а конец пойманных лазутчиков всегда один: ещё до рассвета, до того как колонна построилась в дорогу, молодчик был повешен.

И опять разъезды нашли обоз. Вдоль дороги поля шли, за полями домики на возвышенностях, и вот как раз за полями и встал на привал обоз. Кавалеристы сунулись к нему, думали, что и за него от генерала получат награду, да налетели на врага. Горцев было человек сто семьдесят, при офицере и двадцати арбалетчиках. Кавалеристы с трудом ушли. Один из них был ранен арбалетным болтом, также арбалетами поранили трёх лошадей. О враге сообщили подошедшей пехоте полковника Брюнхвальда.

— А их точно сто семьдесят? — спросил полковник.

— Больше не видно было, — отвечал кавалерист.

Сразу с хода, прямо выходя из колонны и заряжая оружие на ходу — уже набили руку — по пшеничным полям пошли стрелки. И капитан Вилли, уже оправившись от раны в ноге, вёл первую сотню сам. А за ним, разворачиваясь в линии прямо с марша, пошла первая рота из полка Карла Брюнхвальда.

Полковник знал, что нужно торопиться, и посему сам поехал за своей ротой, лишь отправив посыльного генералу, который ехал в середине колонны.

Никакого боя, никакой стычки так и не вышло, увидав сотню стрелков и идущих за ними три сотни пехотинцев, уже развёрнутых в линию, горцы побежали за село, наверх в горы. Подъехавший к месту генерал дал приказ майору фон Реддернауфу с двумя сотнями людей догнать их. И привести языка. Хоть одного.

К радости солдат, колонна встала. Кавалеристы кое-кого догнали, потоптали, порубили, жаль, не многих. И пару людей поймали, привели к генералу. Но ничего нового они ему не сказали. Шли людишки как раз в Бёльденген к полковнику Майфельду на соединение.

Место было хорошее, ровное, дорога вела всё больше вверх, и офицеры просили сделать тут, около деревни, привал, чтобы поесть и отдохнуть перед дорогой, что становилась всё круче.

Нет. Нет. Нет. Генерал только головой мотал:

— В скорости шага наша победа. Вечером встанем на ночь, тогда и поедим.

Кавалер снова погнал колонну вперёд. Он торопился. Он боялся не успеть. Ему нужно было разгромить собранные силы полковника Майфельда до того, как к ним придут райслауферы из земли Эйпенцель.

Лишь к полудню кавалерийский разъезд сообщил ему, что до Бёльденгена всего две мили. Еле дошли, выбиваясь из сил и надрывая лошадей, но дошли.

Дорога становилась всё круче и круче. Упряжки, что тащили пушки, приходилось менять уже через каждый час. И это при том, что генерал передал всех захваченных на марше лошадей артиллеристам. С обозом дело тоже было не очень хорошо. Лошади устали, чего с них взять. А вот люди…

Волков вернулся в самый конец колонны, к капитану Пруффу:

— Ждать вас не буду, некогда. Идите вверх, за мной, оставлю вам сто человек пехоты и обоз, сам пойду в город. Догоняйте.

— По мере сил спешить буду, — обещал Пруфф.

Генерал уже знал, что не успел. Лишь только сказали ему кавалеристы, что город забит подводами, которые видны, даже если и не въезжать в город, так сразу ему стало это понятно.

Город Бёльденген, как и все города, что лежали не в прекрасных долинах, а в горах, был даже на вид небогат. Растянулся он с одной стороны мелкой реки Бёлде, что выточила большой овраг, пролегавший вдоль города с юга на север. Через овраг тот был положен мост. Мост был крепкий и каменный, чтобы паводками весенними его не смывало, а ещё был он не очень широк. Шагов десять в ширину. А за мостом длинная и широкая улица, вся в лавках и домах, что побогаче, там же площадь, а дома, что победнее, стояли выше и выше этой улицы. А за площадью дорога ввысь, на холмы.

На улице, забитой подводами с выпряженными из них лошадьми, заваленной тюками и бочками, суетились люди. Не горожане. Люди ремесла воинского. Арбалетчики вытаскивали из телег свои щиты, тащили их к оврагу, к мосту. К мосту также спешили многие пехотинцы. Офицеры кричали и подгоняли солдат, вестовые скакали на лошадях то туда, то сюда.

Генерал был мрачен, смотрел на это дело с небольшого холма, со своей стороны реки, и понимал, что просто тут ему уже не будет.

Приехали Брюнхвальд и Кленк.

— Надо начинать, — сразу сказал полковник. — Попробовать. Врасплох мы их застали, так чего же этим не воспользоваться. Строиться они ещё долго будут, а я уже в колонне стою.

— Через мост хотите в лоб пойти на горцев? — спросил его Волков.

— Так пока они не построились, нужно начать, — поддержал Брюнхвальда ландскнехт. — Вдруг зацепится полковник на том берегу. То будет удача.

— А вдруг нет? — неприветливо спрашивал капитана генерал. — Вдруг не зацепится, вдруг сомнут его горцы, скинут в реку?

Волков сомневался, сомневался сильно. Перед ними были те солдаты, что поражений почти не знали, об упорстве которых ходили легенды.

Кленк не ответил на этот вопрос. Подъехал Роха. И, поняв, о чем говорят офицеры, сразу сказал:

— По мосту сразу хотите