Девушка из дома на набережной - Ольга Кентон

Лара узнала, что режиссёр-постановщик, числившийся в штате, неожиданно решил уйти, подал заявление об уходе, взял расчёт наличными из кассы и уехал. Произошло это рано утром, когда никого из администрации на работе ещё не было. И молодая девушка, работавшая кассиршей недавно, ничего не подозревая, рассчитала его без всяких вопросов. Почему она не попросила показать приказ об увольнении, девушка внятно объяснить не могла. Дозвониться до режиссёра долго не могли, а когда дозвонились, он уже был на каких-то островах со своей любовницей. Сказал, что слышать больше не хочет о Ларе и её продюсерском центре, и произнёс ещё несколько нелицеприятных слов.

Лара устроила разгон на фирме. Больше всех досталось девушке-кассирше. Бедняжка ужасно нервничала и вся тряслась. За что и поплатилась – Лара уволила её без сожаления.

– Ещё звонили из Швейцарии, – сообщила Катя. – Интересовались вашим здоровьем, обещали перезвонить. С вами разве что-то не так?

– Всё в порядке. – Лара сразу же вспомнила о долгах матери и той версии, которую она придумала, чтобы выехать из Швейцарии. – Если будут звонить ещё – соедини.

В приёмной снова раздался звонок телефона. Секретарша взяла трубку. Звонила Костина мама, хотела встретиться с Ларой. Лара попросила её подъехать к ней в офис.

Катя продолжала зачитывать список других мелких проблем: кто-то срочно требовал полного отчёта о расходах при подготовке новогодних шоу, кому-то не нравилась предложенная программа развлечений, другим запрашиваемые гонорары звёзд вдруг показались слишком завышенными, и фирмы просили вычеркнуть что-то из программы вечера или как-то сократить расходы.

Лара прошла к себе в кабинет, бросила шубу на диван, сняла сапоги, надела туфли и села за стол. Обхватила голову руками: за что же приняться в первую очередь? Достала мобильный телефон и набрала номер Дины. Та не брала трубку, всё время включался автоответчик. Наконец послышался голос Дины:

– Да, Лара, я тебя слушаю.

– Нет, это я тебя слушаю, Дина. Что ты устроила у меня в офисе? У тебя какие-то претензии ко мне?

– Видимо, это ты чем-то недовольна, раз плетешь интриги за моей спиной…

– Я ничего не делала. Не понимаю, о чём ты говоришь.

– Да пошла ты… Всё ты знаешь. Значит, ты считаешь, что если я вылечу в трубу, то легко сможешь распоряжаться всем, что я делаю? Знаешь, у меня тоже гордость есть. И я не позволю ни тебе, ни твоим друзьям-олигархам унижать меня.

– Кто тебя унижал? Я ничего не понимаю.

– Не притворяйся. Ты думала, что я ничего не узнаю? Да пошла ты к чёртовой матери! – Дина бросила трубку.

Шокированная услышанным, Лара не шевелясь просидела в кресле около получаса. Что произошло, она так и не поняла. Решила попытаться встретиться с Диной где-нибудь в городе и всё обсудить. Послала ей е-майл с просьбой о встрече и желанием разобраться в сложившейся ситуации.

В ответ тут же получила ссылку на другой е-майл – от того спонсора, которого Лара нашла для Дины: «Фильм, по предварительным расчётам, убыточный. Расход уже превышен. Просим приостановить финансирование».

Желая выяснить причину такого решения, Лара набрала номер телефона своего знакомого. Ей ответила секретарь, сообщив о том, что директор уехал в командировку, а она ни о каких распоряжениях не знает.

Стас лежал в постели в номере гостиницы «Swiss Hotel», курил сигарету и смотрел телевизор, иногда поглядывая в окно. В дверь постучали.

– Войдите!

Вошёл Лёва. На нём было пальто светло-жёлтого цвета, плотно облегающее его объёмную фигуру, шерстяные клетчатые брюки. Шея была обмотана толстым вязаным разноцветным шарфом, на ногах – оригинальные зимние туфли из тёмно-зелёной и коричневой кожи.

– Привет, Лёва! Какие новости?

– Ну, режиссёра мы перекупили, – сказал Лёва и пожал руку Стасу. – Дина понятия не имеет, почему вдруг Лара попросила приостановить съёмки её фильма и забрала все деньги. Она очень зла.

Стас рассмеялся, но не совсем натурально.

Лёва присел в кресло возле окна и снял перчатки. Подул на руки.

– Что, замёрз, Лёвушка? Неужто ты пешком?

– Простоял сегодня почти два часа на Арбате.

– А где ты стоял? В очереди за колбасой, что ли? – продолжал смеяться Стас.

– Всё тебе смешно, Стас. Лучше бы угостил виски – видишь, как я весь продрог?

– Вижу. – Стас встал, взял чистый стакан со столика, налил Лёве виски. – Закурить хочешь?

– Чуть позже, у меня язык еле ворочается, совсем замёрз.

– Так что ты там делал?

– Поджидал одну куколку, но так и не дождался.

– А кто такая?

– Одна девочка, учится в Щукинском, увидёл её у Лары.

– И что, влюбился?

– Ты же знаешь, я люблю молодых девочек.

– А что же ты у неё телефон не взял?

– Дал свой, а потом понял, что дурак. Такую надо брать сразу же, а то из стада быстро уведут. Так что буду осаждать «Щуку», пока её не встречу.

– Ты не меняешься, Лёва, – рассмеялся Стас. – Как помню тебя тридцатилетним ловеласом, таким ты и остался.

– И буду продолжать. У тебя есть что-нибудь позавтракать? Я голодный.

– Загляни в бар.

Лёва встал и открыл дверцу бара.

– Ильин, ты издеваешься? У тебя тут только крекеры и презервативы.

– Правда? – Стас приподнялся, увидел, как Лёва вертит в руках коробку с презервативами.

– Это мерзко. Зачем класть в бар упаковку с презервативами? Первый раз останавливаюсь в отеле, где мне предлагают такое.

– Забота о клиенте.

– Дурной вкус. Если уж я приведу сюда тёлку, то, наверное, подумаю заранее обо всём, что мне нужно.

Стас встал, надел пиджак, ботинки.

– Пойдём в лобби, там есть еда получше.

Они вышли из номера Стаса, спустились на лифте в лобби-бар. Сели за столик возле окна. Девушка-официантка поинтересовалась, что бы они хотели выпить.

– Кофе с коньяком, пожалуйста, – сказал Лёва. – И принесите сразу разные закуски.

– Что-то конкретное пожелаете?

– Блины с икрой, ну всякие там пирожные… Вы же видите, я замёрз, наверное, потерял кучу своего полезного жира. – Лёва погладил себя по животу. Девушка улыбнулась заученной улыбкой.

– Хорошо. А вам что?

– А мне просто чёрный кофе и пару тостов с джемом.

Девушка удалилась.

– Ничего цыпочка. – Лева посмотрел вслед девушке. – Но я сейчас только о той думаю. Такая девочка, ты бы увидел – тоже влюбился.

– Ладно, Лёва, хватит. Тебя послушать, ты только и жирел бы да занимался своими амурными делами, точно котяра. Тебе ещё не хватает блюдца со сливками.