Принц Эрик. История любви и проклятия - Линси Миллер

знаком, пускай она, по всей видимости, и есть его вторая половина.

– Там лестница, ведущая в замок. – Эрик указал в направлении, откуда пришёл. – Можем пообщаться там.

– Замок? – спросила Ванесса. – Только не говори, что ты там работаешь.

– Можно и так сказать, – произнёс Эрик, слабо улыбаясь. Ванесса правда не знает, кто он такой. И по крайней мере, это его радовало. Он наклонил голову и предложил ей взять его под руку. – Ты позволишь?

Ванесса без колебания оплела руку Эрика своей и прижалась к нему. Эрик подавил дрожь.

Пока что происходящее не имело ничего общего с его ожиданиями.

– ...А вот это цитра. Они совсем разные, – сказал Эрик, опуская инструмент, на котором только что сыграл песню Ванессы. Эрик перескакивал с темы на тему. Не замолкал с тех самых пор, как они поднялись по лестнице. Они пробыли у него в кабинете уже почти полчаса, но нужные слова никак не шли ему на ум. Ванесса всё спрашивала о его жизни, но Эрик никогда не обсуждал такое с малознакомыми людьми. Он всегда представлял, как будет беседовать со своей второй половиной часами. Однако разговор с Ванессой шёл туго.

Ванесса промурлыкала себе что-то под нос и дотронулась до цитры, прижимаясь к Эрику сбоку всем телом.

– До чего интересно.

Эрик сделал шаг в сторону. Инструмент был и прям интересен, а также служил прекрасным щитом, защищавшим его от Ванессы.

– Ты уж прости, – сказал он. – На тему музыки я могу говорить бесконечно.

Ванесса рассмеялась:

– Я заметила.

Объяснить, кто он такой, было довольно просто. То, как приветствовала его стража, когда он входил во дворец, и висевшие на стенах портреты ясно давали понять – он принц Эрик. Ванесса рассказала, что она из Ривы и приехала в Межоблачье, чтобы навестить семью и помочь брату с уходом за больной дочерью. Помимо этого, Эрик узнал о Ванессе лишь то, что ей нравится гулять вдоль берега.

– Любишь музыку? – спросил он и был готов ударить себя за то, насколько глупо прозвучал этот вопрос. – Помимо пения, разумеется.

Ванесса рассмеялась, правда, смех не тронул её глаз, и ответила:

– Боюсь, обучение игре всегда было выше моих сил.

Ванесса обошла кабинет и коснулась острия меча, висевшего на стене. С тех пор как девушка здесь очутилась, она разглядывала всё вокруг со спокойным интересом. И хотя клинок был хорошо заточен, она не дрогнула. Эрик прочистил горло.

– Музыка всегда занимала очень важную часть в моей жизни, – сказал он. Этого момента он ждал уже очень давно: вторая половина наконец перед ним, и он выложит ей всё как на духу. Это будет не так легко и приятно, как он всегда полагал. Открыть незнакомке нечто столь личное казалось чем-то неправильным, но время не на его стороне, а Эрику было необходимо освободиться от проклятия. Придётся рассказать Ванессе. – Есть в моей жизни кое-что ещё столь же важное, но прежде чем я тебе расскажу, ты должна понять: это строго между нами.

– Секрет? – Ванесса повернулась и выгнула бровь. – И ты чувствуешь, что должен им со мной поделиться? Почему?

– Секрет, – кивнул Эрик. – Ты всё поймёшь, когда узнаешь.

Она подошла ближе и приготовилась внимательно слушать.

– Я проклят. – Почему-то на сей раз признание не принесло ему облегчения. – Если я поцелую не ту... не ту, чей голос столь же чист, сколь её душа, я умру.

Эрик сам не понял, почему так и не признался Ванессе, что, согласно проклятию, девушка с чистым голосом – его вторая половина.

– Проклят? – Ванесса ахнула. – Умеешь ты удивить девушку. Это всё?

– К счастью, – ответил Эрик, усмехаясь. – Но когда ты спасла меня и я услышал, как ты поёшь...

Ванесса прикусила нижнюю губу и прислонилась спиной к книжному шкафу.

– Так ты думаешь...

– Что ты можешь снять с меня проклятие.

Воцарилось молчание. Они пристально смотрели друг на друга. Глаза Ванессы превратились в узкие аметистовые щёлки. Эрик указал на свой стол.

– У меня есть письма от матери в подтверждение моих слов, если это необходимо, – произнёс Эрик, плечи напряглись в ожидании.

– Я тебе верю. – Оттолкнувшись от шкафа, Ванесса медленно приблизилась к нему. Она двигалась, словно морская змея, выслеживающая добычу, пока не оказалась в нескольких сантиметрах от его лица, несмотря на попытки Эрика не встречаться с ней взглядом. – Обычно королевские особы не обращаются к чужестранкам и не признаются им, что прокляты и нуждаются в поцелуе, если только это не вопрос жизни и смерти.

Она стояла так близко, что у Эрика перехватило дыхание, но не так, как от близости Ариэль. Ему было неуютно от того, что Ванесса его оценивает. Пускай проклятие утверждает – она его вторая половина, но что, если Эрик ей не нужен? Что, если Ванесса не нужна ему? Разве он не должен желать быть с ней?

– Почему ты уверен, что это я? – спросила Ванесса. Он ощущал её дыхание на лице. – Хочешь, я снова тебе спою, Эрик? Чтобы ты убедился?

Эрик покачал головой:

– Нет, мне не забыть твой голос, даже если бы я того захотел.

Её песня, которую он помнил столь отчётливо, была единственным в ней, что трогало струны его души. Ванесса протянула руку, пальцы коснулись его щеки. Прикосновение не согрело Эрика теплом, не послало по телу электрический заряд. Ему не хотелось прильнуть к ней. Может, он ждёт от своей второй половины чересчур многого?

Первые несколько часов с Ариэль, хоть и были до невозможности неловкими, доставили ему куда больше удовольствия, чем происходящее сейчас. И теперь, когда он вспомнил о ней, каждое мгновение, проведённое с Ариэль, казалось ещё... значимее. Ярче. Веселее. Уютнее.

Ванесса вскинула брови. Казалось, она почувствовала, что мысли Эрика сейчас далеко.

– Сядь, Эрик, – сказала она, беря его ладони в свои. – Ты словно встретил привидение.

– Так и есть. В некотором смысле. Я не был уверен, что однажды найду тебя. – Он отстранился от неё.

– Сядь, – повторила Ванесса, указывая на стул. – Поделись со мной тем, что тебя тревожит. Ты можешь мне доверять.

Эрик сел, но всё не решался заговорить.

– У меня есть к тебе предложение, – наконец произнёс он. – Я бы хотел, чтобы