Закон "Дегтярева" - Дмитрий Силлов

– Еще пара минут, и пиндосам хана, – заметил Фыф. – Подождем, пока муты нажрутся, а потом просто заберем арт. Мутантам-то артефакты на фиг не нужны. Как вам идея?

Мы с Дегтярем переглянулись. Идея, конечно, для Зоны нормальная, и для жизни – тоже, где многие только и ждут, как вцепиться тебе в глотку что в прямом, что в переносном смысле. Но есть у меня такая препаскудная черта, как личный моральный кодекс, который частенько вступает в противоборство с элементарной логикой. И, судя по глазам Дегтяря, у него тоже имелся похожий недостаток. Короче, мы друг друга поняли без слов – и почему-то мне стало легче от осознания того, что не один я такой идиот на белом свете.

– Отличная идея, Фыф, – сказал я. – Прямо-таки замечательная идея. Но, тем не менее, сейчас мы совершим большую глупость, о которой, возможно, скоро пожалеем.

Мотор «газика» уже урчал снова, машина потихоньку взбиралась на пригорок – идеальное место для тех, кто решил помочь обреченным людям. Нетипичное действие для Зоны, если спасаемые не твои закадычные друзья. И тем более странное, коли они – потенциальные враги. Но такие уж мы с Дегтярем шибанутые на всю голову.

О чем нам не преминул сообщить Фыф.

– Шибанутые вы на всю голову, – проворчал он, досылая патрон в патронник трофейной M16, взятой им с трупа «морского котика» в дополнение к «Кедру». – И я такой же, если с вами кантуюсь. Эх, была не была!

Наш «ГАЗ-67Б» замер на вершине пригорка – и мы начали стрелять.

Удар с фланга для мутантов был неприятной неожиданностью. Самое большое количество червей извивалось именно на широких боках носителей – и именно туда ударили наши пули, внеся замешательство в ряды мутов. Чем и воспользовались «береты», перенеся плотность огня на левый фланг атакующих.

Маневр, с одной стороны, был неплох – сразу десяток изрешеченных мутантов покатились под ноги остальным, внося сумятицу в их ряды. Но при этом правый фланг не преминул воспользоваться отсутствием внимания к себе.

Муты ломанулись вперед, и их красно-мясная масса захлестнула еще один «Хамви». Пулеметчик, расстреливающий носителей в упор, никоим образом их не смутил – двое из них, разорванные пулями, покатились по земле, зато остальные облепили машину со всех сторон, похоронив ее под кроваво-червивой массой.

– Ближе! – заорал я, перекрывая шум стрельбы. – Дегтярь, дави на газ!

Я осознавал, что мы рискуем сами оказаться под лавиной мутантов, при этом наш легкий «ГАЗ-67Б» это не почти трехтонный «Хамви» – случись чего, эдакий мут одним ударом перевернет его влегкую. Но уж если ввязались в бой, надо воевать до конца – иначе просто не стоило ввязываться.

Оставшиеся «береты» сгрудились возле двух бронеавтомобилей, с которых пока что строчили пулеметы. Но уже ясно было – один-единственный рывок озверевшей биомассы, и червивое мясо захлестнет людей, отчаянно борющихся за свою жизнь.

Но наш небольшой автомобильчик уже летел вперед, плюясь огнем, разрывая пулями брюшины носителей, перебивая их ноги свинцом, внося суматоху в атакующую лавину мутантов. Не будь нас, «беретов» уже грызли бы черви, размерами похожие на небольших анаконд. Но мы – были. И потому амеры еще сопротивлялись…

Наконец, осознав, что к жертве пришла подмога, часть стада носителей попыталась развернуться в нашу сторону. Если им это удастся – плохо. Нас-то втрое меньше, чем «беретов», и машинка у нас хлипкая по сравнению с «Хамви». То есть никаких шансов. Поэтому было необходимо работать на опережение – даже ценой неимоверного риска.

– Фыф, эфки! – заорал я, кладя винтовку на сиденье. Время прицельной стрельбы прошло, настал черед оружия менее точного, но более разрушительного.

За время нашего путешествия шам научился разбираться в гранатах. На сидушке мигом оказался открытый ящик, в котором, словно яйца каких-то невиданных мутантов, покоились зеленые гранаты Ф-1, снаряженные запалами и даже с заблаговременно сведенными усиками.

– Ну, погнали, – сказал я, выхватывая из ящика первую пару. И, швырнув их обе в самый центр стада, заорал дурным голосом:

– Lay down![7]

В принципе, это было лишним. Что-что, а беречь свою шкуру «беретов» в форте Брэгг научили знатно.

Увидев, что летит в стадо мутантов, американские спецназовцы разом попадали животами в грязь. И, в общем-то, это правильно. Только русские могут, швырнув во врага пару гранат с радиусом разлета осколков в двести метров, хватать следующую пару, выпрямляться в полный рост и отправлять ее туда же, куда и первую.

В принципе, я был не совсем идиотом, чтобы подставлять себя и своих товарищей под осколки. Мутанты атаковали плотной стеной, и была высока вероятность, что их тела задержат смертоносный разлет раскаленного металла. Но если положено падать – американец упадет. А наш брат в суперэкстремальной ситуации будет мочить вражью силу до последнего, наплевав на инструкции, безопасность и даже на собственную жизнь. Может, поэтому мы побеждаем всегда и везде, что воюем до последнего там, где другие спасают свои заокеанские задницы…

Отрывистый двойной хлопок в самом центре стада проделал в нем неслабую воронку – в которую и угодила вторая пара гранат. А следом за ней полетели еще четыре – это Дегтярь тормознул «газик», и они с Фыфом на пару продублировали мой трюк.

И вот теперь настала пора пригнуться. Шесть эфок на расстоянии в полста метров – это уже серьезно…

Как и ожидалось, раздалась серия резких хлопков, следом за которыми над полем пронесся душераздирающий вой. Я так и не понял, кто это вопил – умирающие носители или раненые черви. Впрочем, какая разница? Теперь нужно было закрепить успех, пока все еще многочисленное стадо не очухалось и не возобновило атаку.

Мы разогнулись, сжимая в руках наше привычное оружие, и принялись косить мутантов, многие из которых были ранены – кто перебитую ногу за собой волочит, кто кишки, кто просто ползет по серой траве Зоны, оставляя за собой кровавый след. Жуть, конечно, но здесь, как на любой войне, жалость чревата последствиями. Или ты – или тебя, третьего не дано, так как тебя в следующую секунду запросто может отправить в Край Вечной войны твой недобитый враг, которого ты пожалел…

Стреляли мы, стреляли воспрявшие духом «зеленые береты»… Не стрелял только один человек, который сейчас бежал к крайнему «Хамви». На его униформе ясно были видны выцветшие следы капитанских лычек, которые в армии США принято снимать перед спецоперациями, а за плечами у него болтался рюкзак, на которым мелом была нанесена корявая надпись «Черная ртуть».

Все это я срисовал краем глаза – и, признаться, сделал это слишком поздно.

Одним тренированным прыжком амеровский капитан запрыгнул в «Хамви», после чего заорал водиле:

– Quickly went to the base![8]