О чем молчат подростки... - Алан Брайн

-Браво, браво! – слышу я хлопки.

-Кто тут?

Из-за угла выходит Белла. Только её мне тут ещё не хватало.

-По вам, девочки, можно романы писать!

-Пошла вон!

-На твоём месте, я бы так не горячилась с новой подругой..

-Ты никогда мне не станешь подругой.

-Вот увидишь, ты ещё прибежишь ко мне, как только Алекс начнёт распускать про тебя плохие и главное ПРИДУМАННЫЕ слухи.

-Она не станет, она поменялась.

-Да? И что же её так поменяло? Неужели наркотики?

-Не твоё дело, Белла. И вообще, на твоём месте я бы завидовала молча, ведь если бы не я, сейчас, рядом с Алекс крутилась бы ты, и всё внимание переводилось только на тебя, но увы..

-Мне не нужно быть рядом с Алекс, чтобы все обращали на меня внимание, в отличие от тебя.

-Завидуй мол-ча, – произношу по слогам, и специально задев плечом Беллу выхожу на лестницу.

-А ведь как только ты пришла, Алекс хотела сделать что-то типа «посвящения в новички».

-Белла, хотела, но не сделала, – я улыбаюсь и спускаюсь по лестнице.

-Ну, ничего, если этого не сделает Алекс, когда-нибудь это сделаю я. Всего хорошего, Реджина.

Наконец-то Белла уходит. Мне совершенно плевать на то, что она мне только что сказала. Я не верю ни единому её слову. Таких людей я всегда считала завистливыми и жалкими. Только за спиной они могут делать гадости, а в лицо сказать тебе о том, что ты им неприятен, – у них, как правило, не хватает сил.

Прохожу в кабинет математики и, невольно ловя взгляды на себе, сажусь за свою парту. Учитель ходит по классу и раздаёт какие-то листы. Отлично, кажется, у нас контрольная работа, к которой я не готова.

-Реджина,– обращается ко мне миссис Гиберсон,– помоги мне раздать листы.

Она всучивает мне все оставшиеся работы, а сама уходит из класса. В класс является Белла. Я, предварительно учуяв, что она сейчас раскроет свой рот и как всегда начнёт что-то говорить, заранее закатываю глаза и как можно скорее раздаю эти чёртовы листы.

-Ну, что, МакАльпин, трудишься?

-Не твоё дело.

-Правильно делаешь, в скором времени, только учителя станут твоими лучшими друзьями.

Я срываюсь и подхожу к Белле.

-Слушай,– я хватаю её за руку, – если ты не хочешь иметь со мной проблем, то тебе лучше закрыть свой рот.

-А то что, маленькая и паршивая девчушка-наркоманка уколет меня шприцом?

-А то эта, маленькая и паршивая девчушка-наркоманка выдернет тебе все твои пережжённые краской волосы и расцарапает твоё личико. Ты мне поняла?

-Отпусти мою руку, животное, мне больно!

Назло ей я ещё сильнее сжимаю её запястье, заставляя её кривиться от боли.

-Если ты сейчас же не отпустишь, я закричу!

-Кричи. Мне кажется, все только и ждут, чтобы навалять тебе как следует и, если сил не хватает это сделать у них, то не волнуйся, моих сил хватит не только на тебя..

Я отпускаю её руку.

-Больная!

-От больной и слышу, – ехидно улыбаюсь и продолжаю раскладывать листы на парты.

-Ну, ладно, МакАльпин, ты сама напросилась. Внимание всем! – Белла встаёт на стул. – Для тех, кто глухой, я предлагаю подойти поближе ко мне.

-Что ты удумала, дура?

-Сейчас ты узнаешь, кого люди на самом деле ненавидят. Я, Изабелла Ламберт и как ваш президент школы, заявляю, – она делает паузу, чтобы увидеть в моём лице мольбу о «пощаде», но там она видит только поднятую вверх бровь и полное безразличие,– РЕДЖИНА МАКАЛЬПИН НАРКОМАНКА!!!

Все мигом переводят взгляд на меня.

-Достанете дозу, позвоните, – спокойно говорю я и продолжаю раздавать листы.

-Это всё, что ты можешь сказать, Джина?!

Видели бы вы сейчас лицо Беллы до и после моей фразы. Сначала оно было торжественным, праздничным, на нём сверкала улыбка злости и прочее, прочее величие, но сейчас, у неё отвисла челюсть и глаза раздулись на размеров пять.

-Всё, что хотела, я уже сказала.

-Хах, решила отшутиться, чтобы все подумали, что это неправда? Что ж, тогда я предъявлю другие доказательства.

Она роется у себя в телефоне, а затем показывает всем какое-то фото. Телефон ходит из рук в руки и оказывается у меня. На снимке: я и Алекс нюхаем амфетамин.. Но, когда.. откуда у неё эта фотография!?

-Довольна? – говорит она.

-Что ж, единственное, что я могу сказать, ты хороший фотограф..

Спокойствие в ссоре против кого-то – самое лучшее оружие.

В класс заходит миссис Гиберсон.

-Боже мой, Ламберт, немедленно слезь со стула! Ещё не хватало того, чтобы ты упала с него и сломала себе что-то!!

Все встают около своих парт.

-Присаживайтесь! Как вы уже могли увидеть, у вас на столах лежат контрольные работы.

Весь класс начинает укать.

-Что.. что такое? У нас давно с вами не было проверки ваших знаний! Итак, на эту работу я даю вам двадцать пять минут.

Я смотрю в лист с работой и понимаю, что я ничего не смогу решить.

-Тебе помочь? –спрашивает мой сосед по парте, мальчик с рыжими волосами и странной фамилией Бикс.

-Да, было бы не плохо, если бы ты решил мне пару уравнений и..

-Я Чакки.

-Я Реджина.

-В первом уравнение ответ -12.

-Что?..

-Я уже решил всё, записывай как я говорю.

Беру в руку ручку и под запись Чакки начинаю как можно быстрее записывать ответы.

-Ты уверен, что это правильно?

-Да. Мне каждый год в олимпиаде попадаются такие уравнения. Это же легко.

-Ну, не знаю, я с математикой с детства не лажу.

-Если будут проблемы, обращайся, – Чакки улыбается мне, на что я, не могла не улыбнуться в ответ.

-Почему ты ничего не пишешь, Реджина? – спрашивает проходящая мимо миссис Гиберсон.

-Я уже всё сделала.

-Что, правда? Эту контрольную работу я подбирала специально для вас, поэтому лучше перепроверь свои ответы.

-Хорошо, миссис Гиберсон.

-Можешь не проверять, –шепчет мне Чак, – я в себе уверен на все сто процентов.

-Ты любишь математику?

-У меня папа физик-математик, я живу с ним с детства, поэтому, мне приходится любить этот предмет.

-Почему ты не хочешь заняться чем-нибудь что нравится тебе, а не папе?

-Тогда он отправит меня жить к маме, она у меня помешанная на арт-хаусе. В её съёмной квартире хранится множество картин как знаменитых, так и не очень знаменитых художников Гринвилл.

-Вау, наверное, у неё красиво обставлена квартира.

-Папа называет это «взрывом», но от части, мне