Сборник "ИЗБРАННОЕ" - Теодор Гамильтон Старджон

В три часа дня просигналили всем лодкам немедленно возвращаться. В четыре позвонили из Береговой охраны и посоветовали покинуть арендованный на время отпуска домик: да, мэм, надвигается ураган, не обычный шторм, а настоящий ураган!

Они второпях побросали вещи в машину, забрались внутрь и выехали на тянувшееся вдоль линии берега шоссе, уже перекрытое сплошной шипящей стеной пены и слепящих брызг, которые ветер нес с моря. Автомобиль послушно вполз на холм, где раскинулся городок, и въехал во двор отеля.

Разумеется, он оказался переполненным; кому-то постелили в бельевой, за конторкой портье стояла раскладушка.

- Что же нам делать? - заныла Беверли. Но она еще не расстроилась по-настоящему, о нет! Ведь это было настоящее приключение!

- Для начала чего-нибудь выпить. Потом подкрепиться горячей рыбной похлебкой. А уж после этого подумаем, что нам делать.

С горящими глазами и легкими, полными озона, они вошли в кафе.

Здесь перед ними предстала картина, которую где-то год назад Янси так часто вызывал в воображении, что она стала для пего привычной, как безопасная бритва. Изящная спина, широкие плечи, прикрытые темно-коричневым молескином. Темные, покорно-мягкие волосы, блестевшие под светом ламп. Длинная загорелая рука, небрежно подпирающая щеку цвета слоновой кости.

Сначала он отверг ее, приняв за материализовавшуюся мечту, иллюзию, причудливую игру наэлектризованного воздуха. Но Беверли сжала его локоть, воскликнула: "Яне, смотри!", и, не дав ему и рта раскрыть, подскочила к ее столику.

- Лоис! Лоис, как же вы здесь очутились? Да, этого мне как раз и не хватало, угрюмо подумал Янси, выдвигаясь вперед.

- Привет, Лоис.

- Ну!.. - она умудрилась вместить в простой возглас и радушие, и теплоту, и еще... Но разве поймешь Лоис до конца, даже когда она радостно улыбается? Маска тоже умеет растягивать губы.

- Присаживайтесь, Беверли, Янси, садитесь, пожалуйста Торопливый обмен новостями. Да, она продала свое дело прошлой весной. Работала в городе. Уволилась, ищет что-нибудь получше. Приехала сюда, чтобы свежий морской ветер выдул бензиновую вонь из волос. Ох, только бы не вместе с шевелюрой, вон как разгулялся! О да, спешила поделиться Беверли, и с таким жаром, такой искренней гордостью, два повышения, а от одного отказался, еще год, и он там будет всем заправлять, вот увидите! И так далее...

- А вы как, Лоис? Замужем, или, может быть, собираетесь?

- Нет, - хрипловато ответила Лоис. - Я не замужем. Янси торопливо опустил глаза; он боялся встретиться с ней взглядом - И не собираюсь.

Заказали выпивку, потом еще раз, затем - превосходную рыбную похлебку. После выпили снова.

Пора было уходить, и Янси, расплачиваясь по счету, хмуро говорил себе: "Ты держался молодцом, парень, и если теперь станешь на пару дней не слишком разговорчивым - не беда. Хорошо, что с этим покончено. Но все-таки хотел бы я.. ".

Поднимаясь, Беверли спросила:

- Вы остановились здесь? Лоис странно улыбнулась - Не выгонят же меня!

И тут Янси, не удержавшись, спросил:

- Это как же надо понимать? Лоис тихо рассмеялась.

- Я приехала только полтора часа назад. У меня и в мыслях не было заказывать заранее номер. Правда, смешно: с моим-то опытом? В общем, здесь все забито. Я просто буду сидеть тут до самого закрытия. Пусть тогда придумывают, что со мной делать. - Она вновь засмеялась. - В свое время я решала задачи потрудней.

- Ох, Лоис, но так же нельзя! Они предложат вам спать на стойке!

Лоис безразлично пожала плечами.

- Янси, - торопливо заговорила Беверли, зарумянясь. - Ты помнишь, как двое насквозь промокших приезжих никак не могли найти постель, и как им помогли?

На этот раз он встретился с Лоис взглядом. Вот когда началось ужасное сердцебиение.

- А теперь настал наш черед, - объяснила Беверли. - Поедем дальше вместе. Мы что-нибудь найдем. Поехали! Ну же, Лоис!

Только послушайте ее, думал Янси, как закусила удила! Ведь обычно сначала спросит, чего хочу я. Он тут же поправился. Нет, в большинстве случаев жена просто делает то, что мне по вкусу, не спрашивая. Ладно, оборвал он себя, хватит болтать чепуху.

В десяти милях к югу им попался городок с гостиницей. Мест нет. Еще четыре мили - мотель. Забит по самые стропила. Двадцать миль до следующего населенного пункта, а дело шло к вечеру. Снаружи хлестал дождь, совсем как два года назад. Под таким же ливнем они плелись к дому Лоис, только теперь потоки воды низвергались с неба в сопровождении завывающего ураганного ветра.

Пока они добирались до следующего городка, портовые сигналы успели убрать: ураган, верный своей непредсказуемой природе, повернул на восток, оставив за собой дождь и беснующийся океан, уже никому не страшные. Они торжественно въехали в город, мокрый и ярко блестящий от дождя, еще не оправившийся полностью от испуга, но успевший вздохнуть с облегчением.

То тут, то там попадались открытые магазины. В городе имелось три отеля, два оказались переполненными. Они остановились возле круглосуточной аптеки, чтобы узнать у кого-нибудь дорогу к третьей гостинице. Лоис купила сигареты, а Беверли обнаружила "Анну Каренину" в издании "Книжного клуба" и с радостью схватила книгу, сказав при этом, что давно хотела се прочесть.

В третьем и последнем отеле остался лишь двойной номер с ванной.

Служащий кивнул. Янси посмотрел на Лоис, но та опустила веки. Бросил взгляд на свою жену. Та сказала:

- Почему бы и нет? Мы с тобой поместимся и одной! кровати. Я не особенно крупная.

Да, Бев, подумал он, не особенно...

- Беверли, - начала Лоис, - Тес, - прервала ее Беверли. - Берем, - заявила она портье.

***

Лоис снова повернулась. Теперь оба они смотрели на потолок. Так вот что у нас общего, стерильно-холодный лунный свет, возникла злая мысль.

Она отвлекла его ненадолго. Сердце принялось за свое. Оно с каждым ударом сотрясало все тело. Сотрясало кровать, стены, все здание и истерзанный океаном утес, заставляя его с еще большим упорством отбрасывать беспрерывно идущие на приступ волны.

Его груди коснулся своими хрупкими, нежнейшими крылышками мотылек: Беверли открыла глаза. "Господи, это похоже на одно из бессмысленных спряжений, которые дают в первый год обучения французскому, - в бешенстве подумал Янси. Я смотрю в темноту, ты смотришь в темноту, она смотрит