Чаша Торна - Дмитрий Воронин

Сам же хозяин таверны придерживался мнения, о чем он счел незамедлительно сообщить благородным господам (хотя его мнением никто не интересовался), что портить отношения с грифонами — наипоследнейшее дело. Мало того что стали они редкостью — это и его, и местных беспокоило мало, — но ведь в силу своей почти человеческой натуры грифоны могли и отомстить. А мстить простым крестьянам куда легче, чем герцогу с его гвардией.

Наконец взгромоздив на стол небольшой бочонок пива и с некоторым огорчением убедившись, что господа больше ничего заказывать не намерены, парень удалился, оставив гостей одних в грязноватом, плохо освещенном и не слишком приятно пахнущем зале.

* * *

Утро выдалось неожиданно теплым и солнечным. Рон не стал будить Айрин, справедливо полагая, что девушке следует хорошо отдохнуть. Особо радужных надежд на предстоящий день он не питал— был уверен, что им предстоит в течение долгих часов рыскать по лесу в поисках того, ради кого они сюда приехали. Сам же рыцарь поднялся рано, еще до рассвета, и вышел во двор — сон не шел, мешали мысли о предстоящей кампании. Снова и снова он думал о том, как смогут четверо, а точнее, три человека, гном и еще несколько грифонов справиться с армией зомби и сильным темным магом. В голову ничего мудрого не приходило, оставалось только надеяться на случай да на озарение.

Наконец он решил, что его спутникам пора вставать, и направился в таверну. Еще в дверях он услышал голос Айрин, что-то выпытывающей у мрачного хозяина заведения. Тот, видимо, достаточно долго не мог уразуметь, чего именно хочет от него благородная госпожа, так что в голосе девушки уже начали проскальзывать нотки раздражения. Вероятно, ей все же удалось достичь понимания, поскольку Рон разобрал ответ.

— Ну да, да, госпожа, я понял… Чудно вы изъясняетесь, однако… Ну есть место такое, тута ручей текет, стало быть, у него, ежели вверх по течению пройти с лигу али чуть меньше, скала будет… приметная такая скала… а больше и не знаю, что сказать-то вам… Уж не серчайте, благородная госпожа… Да и вот еще… чаща там непролазная…

— Ладно, достаточно, — оборвала она его. — О, сэр Сейшел, вы уже встали?

— Да, леди. Думаю, нам пора приступать к поискам.

Брик, душераздирающе зевая, уже спускался по кособокой лестнице. Видно было, что подъем в столь ранний час дался ему нелегко — парня основательно пошатывало. Рон лишь усмехнулся — молод еще, если не бросит ремесло наемника, научится наслаждаться даже часом сна.

Услышав последние слова командира, юноша удивленно уставился на него сонными глазами:

— А мы… это… насчет поесть перед делами праведными, а?

— Это дело доброе… Эй, хозяин, давай, что там у тебя есть! — И, уже оборачиваясь к своим товарищам, Рон серьезно добавил: — Вы не особенно наедайтесь, кто знает, что у нас впереди… А махать мечами на полный желудок не слишком удобно.

Завтрак был съеден в молчании и без особого удовольствия. Рон еще раз отметил про себя, что с таким отношением к постояльцам таверне не стоит рассчитывать на большую прибыль. «Впрочем, — подумал он, — посетители бывают здесь редко, а уж благородные…»

— Лошади нам не понадобятся, — сообщила Айрин, когда Рон направился к конюшне.

— Вы собираетесь искать грифона пешком, леди? — саркастически поднял бровь Рон, однако волшебница лишь улыбнулась:

— Я вообще не собираюсь его искать… Если захочет, он сам нас найдет.

— Надеюсь, он будет искать нас как собеседников, а не как завтрак, — пробурчал рыцарь, по привычке проверяя, легко ли меч выскальзывает из ножен.

Ручей, снабжавший деревушку водой, обнаружился за холмом, на котором стояла таверна. Айрин уверенно двинулась вверх по течению, жестом пригласив своих спутников последовать ее примеру. Берег ручья был сухим, и шагать по протоптанной тропинке было одно удовольствие.

Шли они довольно долго. Рон, вспоминая слова хозяина таверны, пришел к выводу, что понятие о расстояниях у того столь же относительное, сколь и о кулинарии. И все же спустя час они вышли к скале, одиноко возвышающейся возле ручья. Последние несколько сот шагов дались им нелегко, тропа давно исчезла, а сплетающиеся ветви деревьев создали преграду, сквозь которую пришлось местами продираться, а местами и прорубаться, используя меч Рона отнюдь не по назначению.

— Здесь мы и остановимся, — удовлетворенно сообщила девушка.

Брик с наслаждением растянулся на траве, сунув под голову мешок с продуктами, — Рон настоял на том, чтобы прихватить с собой кое-что из еды, неизвестно было, сколько времени займут поиски. Глядя на юношу, явно намеревавшегося подремать на солнышке, рыцарь вздохнул: сколько же еще у парня этакой детской беспечности.

— Ну, сания… и что мы планируем делать?

— Будем звать грифона… Нет-нет, мой рыцарь, не стоит кричать. Есть более надежный способ. Это заклинание не из сложных, но требует подготовки и хорошей памяти. Кроме того, действует лишь на открытом воздухе и, не знаю почему, только днем… И прошу вас, сохраняйте молчание. После того как я завершу заклинание, любая сказанная на этой поляне фраза будет слышна лиг на сорок вокруг.

— На сорок лиг? Чар подери… но ведь получается, что и в селе услышат?

— Так ли уж это теперь важно? Услышат… Или вы думаете, что парень из таверны не видел моего кулона? Кому какое дело до того, чем занимается волшебница или благородный рыцарь. Ладно, я приступаю… Еще раз прошу, молчите. И, если можно, отойдите вон туда, к кустам.

Айрин набрала полную грудь воздуха и, совершая руками странные отталкивающие движения, начала что-то напевать на неизвестном Рону языке. Заклинание оказалось неожиданно длинным — а он-то всегда считал, что для любого действия магу нужно лишь несколько фраз или жестов. Наконец последовал последний взмах, последнее непонятное слово, и Айрин на мгновение замолчала. Потом заговорила снова, уже понятно. Говорила она негромко, но в ее голосе сквозили ранее не слышанные Роном властные нотки.

— Грифон, к тебе обращаюсь я, Айрин, сания Пламенного ордена. Нам необходимо поговорить. Мы ждем тебя у одинокой скалы в нескольких лигах вверх по ручью от деревни Серый Лог. Приходи.

Рон заметил, что голос волшебницы он слышит как-то странно. И из ее собственных уст — она стояла недалеко от него, и… прямо из воздуха. Стараясь не производить шума, он сделал несколько шагов назад, но звуки не стали тише. Девушка повторила призыв несколько раз, незначительно меняя фразы, но сохраняя повелительные интонации, затем сделала быстрый жест руками и уже нормальным тоном обратилась к своему спутнику:

— Ну вот, если он нас услышал, думаю, он придет.

— А если он спит?

— Это не важно, мои слова он услышит и во сне.

— Не следовало пообещать ему безопасность?

— Ни в коем случае. Для грифона это оскорбление… Они слишком верят в собственные силы, чтобы чего-то бояться. Иногда, кстати, необоснованно верят. Поэтому их осталось не так много.