Проклятый ректор - Лена Летняя

– Самое… хм, интересное дальше, – тихо сказал мне Алек и поманил за собой.

Сара и Реджина пошли с нами, удивленно и заинтересованно оглядываясь по сторонам. Подвал выглядел очень уж просторным. И сюда пожар явно не добрался.

В дальнем конце помещения с бассейном обнаружилась еще одна дверь, на этот раз вполне обычая, деревянная. Алек потянул ее на себя и сделал приглашающий жест, предлагая нам посмотреть комнату за ней. Выглядел он при этом как-то… обескураженно.

Я поняла причину этого, едва переступила порог. Комната походила на жилую: здесь стояла кровать, небольшой стол с парой стульев, даже шкаф с вещами. Еще одна дверь вела в некое подобие очень маленькой ванной. Это можно было бы назвать скромным жилищем, если бы эта комната не находилась в подвале. Здесь она больше походила на тюремную камеру.

Это впечатление усиливал вбитый в стену крепеж, от которого тянулась прочная цепь. На другом конце цепи висело замыкающееся кольцо. Достаточно широкое, чтобы сомкнуться на небольшой лодыжке. Длина цепи позволяла тому, кого на нее посадили бы, ходить по всей комнате и даже выходить к бассейну-колодцу.

– Древние боги, – ошарашенно пробормотала Сара. – Кого же здесь держали?

– Мне кажется, не мага, – предположил Алек. – Маг бы разомкнул кольцо.

– Если только на него не накладывали какое-то очень мощное запирающее заклятие, – возразила я, вспоминая шкатулку, которую пока так и не удалось открыть. – Или у мага не забрали фокусирующий артефакт. Я вот без своего поток никогда не направлю.

– У меня та же проблема, – согласилась Реджина.

– Если бы вас держали на привязи в подвале, и от этого зависела ваша жизнь – направили бы, – не согласилась с нами Сара.

– Давайте уйдем отсюда, – несчастным голосом попросила Реджина. – Здесь холодно и страшно. И… мерзко.

– Согласен, – кивнул Алек.

Согласны оказались все. Вероятно, именно это и хотел показать мне профессор Блэк, вот только что все это значит? Кого Блэки могли тут держать? И почему? И не было ли это как-то связано с тем, что он исступленно просил прощения у дочери, когда мы с Фарлагом пришли к нему?

Когда мы снова пересекали комнату с бассейном, я старательно смотрела в другую сторону. Не знаю почему, но глубокий каменный мешок, до краев наполненный водой, пугал меня. Только по этой причине я заметила почти стершиеся линии на полу, которые не увидела раньше. Я остановилась и чуть увеличила шар, чтобы он давал больше света.

– Чего ты там застряла? – недовольно спросила Реджина, которая уже ступила на лестницу.

– Тут какая-то пентаграмма, – сообщила я остальным, вглядываясь в линии. – Уже едва различимая, но еще частично видна.

– Да брось ее! – немного истерично велела Реджина. – Идем отсюда.

– Вы поднимайтесь, – велел Алек ей и Саре. – А мы сейчас.

Видимо, Реджина действительно испугалась этого подвала, потому что предпочла оставить Алека наедине со мной.

Он подошел ко мне, доставая из внутреннего кармана пиджака небольшую записную книжку и карандаш.

– Жаль, я пока не освоил заклятие мгновенного рисунка, – посетовал он, перерисовывая пентаграмму – точнее, то, что от нее осталось, – вручную. – Не уверен, что по такому рисунку будет легко восстановить ее предназначение, – заметил он, когда закончил, – но попробовать можно.

Я кивнула. С каждым новым открытием история, связанная с моим рождением, выглядела все более мрачной и пугающей. По крайней мере, теперь я не сомневалась: и мою маму, и моего деда убили, надеясь похоронить эту историю навсегда. И от этого осознания мне впервые в жизни стало по-настоящему страшно.

Ведь по логике теперь должны были убить и меня.

Следующие несколько дней мы вчетвером изображали из себя очень примерных студентов, потому что почти все время пропадали в библиотеке, пытаясь найти в учебниках, справочниках и прочей имевшейся в нашем распоряжении литературе совпадения по рецепту снадобья и по неполной пентаграмме.

Для меня было неожиданно и приятно, что энтузиазм Реджины и Сары не угас сразу после посещения сгоревшего коттеджа. В том, что Алек меня не бросит, я не сомневалась, а вот в их желание помочь поверила только в воскресенье, когда они и второй выходной решили потратить на изыскания в библиотеке. Реджина даже передвинула свои приемы пищи, теперь мы завтракали, обедали и ужинали вместе.

– Так будет удобнее, – сдержанно прокомментировала она свое решение.

Я даже не знала, что так обрадуюсь этому. Есть в одиночестве после Орты, где я привыкла делать это в общей столовой, было тяжело.

Конечно, мы не могли посвятить все дни только этому. Домашние задания никуда не делись, в понедельник и вовсе пришлось отправиться на занятия, а во вторник немного попрактиковаться в снадобьях в лаборатории: Фарлаг хоть и не явился на лекцию, но домашнее задание и предупреждение, что в четверг он будет ждать результатов, с Лессандр передал.

Поэтому во вторник мы собрались в библиотеке только во второй половине дня. Правда, источники, которые мы еще могли изучить, стремительно заканчивались, а вместе с ними угасала и надежда разобраться.

– Мне кажется, в университетской библиотеке мы такого не найдем, – заявила Сара, захлопывая очередной справочник. – Во всяком случае, не в открытых источниках. Сдается мне, что и снадобье, и пентаграмма пахнут чем-то грязным и запретным. Попросту говоря – темным.

– Тогда нужны совсем другие книги, – согласилась Реджина. – Только где их взять?

– У нас в домашней библиотеке всего полно, – Алек со вздохом откинулся на спинку стула, сцепив руки в замок на затылке. – Только вот до каникул не стоит и надеяться покинуть Лекс. Интересно, если я попрошу отца прислать мне пару десятков справочников с темной магией, что он мне скажет?

– Может быть, обратиться к Фарлагу? – предложила Реджина. – В конце концов, на вверенной ему территории какая-то камера пыток обнаружилась. Он имеет право знать. Пусть вызовет легионеров. Они разберутся.

– Именно вызова легионеров я и опасаюсь, – призналась я. – Уже две очень подозрительные смерти моих родственников они без колебаний признали естественными. Да и двадцать лет назад, очевидно, не обошлось без их временной слепоты. Иначе как могли мою мать похоронить, если она жива.

– Если был пожар, то мог погибнуть кто-то другой, а тело оказаться неопознаваемым, – предположила Сара. – В таких случаях порой опознают по фокусирующему артефакту, например. Или как-то еще возникла путаница.

– Все равно я боюсь, что без покровительства Легиона тут не обошлось, а потому мне не хотелось бы, чтобы они лезли в это. Поэтому и к Фарлагу обращаться не хочу!

Тут я, конечно, несколько сместила акценты. К Фарлагу я не хотела обращаться совсем по другим причинам. Мне казалось, что убедить его не вызывать Легион как раз будет не сложно. Я только не хотела думать о том, чего это может стоить лично мне.