Сказка о заветном месте - Ульяна Каршева

обработать оленью шкуру — возможно, чтобы не оставлять её до утра, к которому та засохнет и станет неудобной для выделки. Впрочем, в последнем Наташа не разбиралась, просто видела весёлое облегчение на лицах воинов, когда они выпроваживали мальчишку.

Маленькую процессию на второй этаж завершал Аедх.

Вели на второй этаж три лестницы. Наташа обрадовалась им, широким и с плоскими ступенями: подниматься удобно, без напряжения. Хотя в конце первой Эктор нерешительно взглянул-таки на неё. Привыкнув понимать его с полуслова, а то и со взгляда (видела, как он на последних ступенях не шёл, а волочил ноги), она кивнула мальчику и, обняв, подняла его. Тёплые руки, сцепленные за её затылком, заставили улыбнуться. Сейчас ей, отдохнувшей, гораздо легче было нести его.

Взгляд Аедха она тоже прочитала легко: если бы не родовая сила Наташи, он бы предпочёл сам нести Эктора. Но… что есть — то есть, так что воин-маг продолжил идти рядом с Димой, который ему что-то взволнованно рассказывал: наверное, делился впечатлениями от выделки шкуры.

Глядя вперёд, на ступени и на идущую перед ней девчачью парочку, девушка усмехнулась: когда шкура будет выделана и готова для последующих операций, дадут ли ей кусочек, чтобы она могла сшить из него пару-другую игрушек? И чуть не засмеялась: а пробьют ли эту шкуру иглы из её походного набора? Для работы с таким материалом нужна, как минимум, самая толстая швейная игла. Хотя… возможно, такую можно купить и в здесь, в какой-нибудь лавочке?

Ладно. Время есть. Разберётся ещё.

Выяснилось: второй, а именно спальный этаж — это другой корпус. Если учесть, что замок похож на притиснутую и толстую букву «П», то этот корпус находился напротив кухонно-столового и тоже окнами выходил с видом на парк. Переход в этот корпус незаметен как раз из-за трёх лестниц. Двери в это помещение заменяли занавеси из толстой и грубой ткани (точно не гобелены!), тем не менее с вывязанными (или всё-таки вышитыми? Уж больно толстая нить) по ней листьями и цветами. Сейчас придверные занавеси были аккуратно раздвинуты и прикреплены железными кольцами к боковым сторонам косяка. Аедх сразу предупредил, что перед сном занавеси надо будет вытащить из колец и распустить. Получится такая мягкая, но тяжёлая дверь.

Внутри, за этими занавесями, Наташа увидела просторное помещение — и немного растерялась. А как же здесь спать? Но подбежали девочки, и, усадив Эктора в кресло, Наташа прошлась возле стен этого помещения, таким образом и выяснив, что в семь спален ведут уже настоящие двери, небольшие, деревянные, расписанные в тон самому помещению: в нём по стенам тоже «цвели цветы и летали птицы». Поскольку экскурсию проводили не торопясь, Аедх объяснил:

— Такое раскрашивание залы при спальне является магическим — для спокойного сна, а в некоторых случаях и для сна провидческого.

Постояв у окон и полюбовавшись сверху садом и парком, Наташа спохватилась, что время-то идёт, а солнце вот-вот сядет.

— И где этой ночью… — она споткнулась: «мы» или «я»? Но сообразила взглянуть на Эктора, который, сидя в кресле и выпрямившись, не спускал с неё насторожённых глаз. И улыбнулась, закончив: — …мы с Эктором расположимся спать?

Мальчик с облегчением откинулся на спинку кресла.

— Ой, мы покажем! — обрадовалась Миранда, оглянувшись на Свету, которая за собой тащила Шастю за шкирку, а кот только чуть-чуть упирался, не желая уподобляться людям-торопыгам, но шёл-таки следом. — Света, идём — покажем! Натали! У вас спальня будет с окнами в сад!

Наташа притаила улыбку: чем дальше, тем больше Миранда становилась похожей на обычную девочку в тринадцать лет — со своими детскими эмоциями и желаниями, особенно теми, которые радуют не только её, но и других. Кажется, в такой толпе народа, которая готова к защите бедняжки от довлеющего над нею навязанного брака, Миранда постепенно, что называется, поднимала голову и расцветала.

И пошла следом за девочками, оглянувшись на Эктора, который кивнул ей.

Спальня её удивила. Она думала, что её заставят восхищаться громадными и роскошными кроватями под роскошными балдахинами. А здесь нашлись две обычные кровати, безо всяких роскошных крыш, причём сразу было видно, что вторую, маленькую — наверняка для Эктора, поплотнее придвинули к кровати побольше. Кроме всего прочего, за отдельным тяжёлым занавесом спряталось местечко для утренних и вечерних процедур. А у окна расположился небольшой столик, со стулом и с небольшим зеркалом на металлической ножке, чья поверхность слегка волновалась, но успешно отражала главное в лице человека, глядящегося в него.

— Миранда, а как здесь расположились остальные? — выдав порцию похвалы этой спальне, спросила Наташа.

— Мы со Светой заняли спальню слева от тебя, — заявила девочка. — Пока будем здесь вдвоём. Справа будет спать Дима.

Озадаченная Наташа только хотела спросить, а где же будет спать Элфрид, как Миранда закончила:

— Когда Эктор излечится, у него тоже будет отдельная комната. Как и у Светы.

Но Наташа не была бы Наташей, если бы упрямо не уточнила:

— А Элфрид?

— Он будет спать на первом этаже, — беспечно сказала Миранда. — Но в отдельной от волков комнате.

— Почему? — настойчиво добивалась ответа девушка. Ей показалось несправедливым, что пожилого эльфа оставят не там, где собраны основные члены… Она удивлённо заморгала. Основные члены семьи?

Но Миранда ничего не заметила. Объяснила так, чтобы гостья из иного мира её поняла:

— Там есть комната для травников. Элфрид скоро начнёт собирать травы и другие ингредиенты, чтобы исцелять тех, кому понадобится его помощь.

«И она тоже уверена, что мы здесь на постоянной основе», — снова поразилась Наташа и обернулась к входу, где стоял так и не вошедший в спальную комнату Аедх.

Итак… Аедх с волками будет спать на первом этаже, где обычно спит прислуга и охрана. Там же — Симас и Уэйтн. И — Элфрид. С практической точки зрения, всё логично и нормально. Воины должны быть ближе к входной двери, особенно если учесть, что входная дверь наружу, к лесу, а значит — ближе к опасности. И со старым эльфом всё логично, потому что с первого этажа ему удобнее уходить в сад или парк, чтобы собирать эти свои… ингредиенты…

Но Наташа сейчас всё ещё тревожилась: а с точки зрения человечности? Не будет ли обижен Элфрид? Ведь он так переживал из-за своего воспитанника, что поборол свою боль и буквально полз, чтобы защитить Эктора и вызволить его из сарая, предназначенного для казни мальчика!.. Тут же вспомнились прочитанные когда-то книги, в которых рассказывалось, что раньше в её мире воспитатели, то бишь гувернёры, всегда жили дверь в дверь со своими воспитанниками. А