Чужое счастье. Мой чужой монстр - Валентина Савенко

С одной стороны, я злился на брата — он не принял мой выбор, решил влезть в мою жизнь. С другой — после встречи с Мариной я остро ощущал свою ущербность. Жалел, что не смогу дать смуглянке то, чего она достойна.

А после того, как она призналась мне в любви, вообще хотелось выть. Ведь тепло в груди и желание защищать Марину никак не могло быть ответным чувством.

Могло. Очень даже могло.

И ее метка реагировала на это с самого начала.

Каким же я был слепцом!

Подозревал, что у моего рода появился новый член. Мне даже в голову не пришло, что это я!

Марина встретила меня обеспокоенная и такая родная. Я смотрел на нее и замечал столько нового. Она тревожилась за меня. Боялась за Стена. Переживала, как бы я не натворил глупостей.

— Ну что? Узнал? — Она покосилась на занявших одно из кресел ребят. Стен обнимал Лилу за плечи, она прижималась к его боку.

— Узнал. — Я, взяв ее за руку (какие же тонкие у нее пальчики!), подвел к креслу и усадил к себе на колени. Марина лишь украдкой улыбнулась мне. Только мне.

Как же приятно, когда тебя любят. И ты можешь ответить взаимностью.

— Эти двое отнесли магическую пыль в храм Таророса, — я показал на виновато переглядывающихся ребят. — Кто из них это сделал, мы сейчас узнаем.

Ребята поспешно изложили суть дела. Глядя на них, я не знал, выгнать этих борцов за всеобщее счастье из дома или рассмеяться. Бедняга Стен столько натерпелся с этой фальшивой избранницей и вынужденным воздержанием, что мне чисто по-мужски его было жаль. Без малого семь квартонов не иметь возможности стать ближе той, которой дышишь, а потом сдерживать себя, потому что иначе обман раскроется. Не будь у нашей расы отменного здоровья, Стен заработал бы проблемы по мужской части.

Именно этот момент Стен выбрал, чтобы проявить родственные чувства — полез обниматься. С детства он так: ты его побить собираешься, а он лыбится виновато и извиняется. И рука сама опускается.

— Это нужно отметить! — счастливо улыбаясь, предложила Лила, глядя на нас блестящими от слез глазами. Марина согласно кивнула. Стен обнял меня с новой силой, я даже заподозрил, что дельфин решил отомстить и собрался под шумок меня придушить. И тут его избранница радостно добавила: — А давайте выпьем чаю! Все равно Стен и Лир ничего крепче не пьют!

Прозвучало обиженно, но такая у нашего народа физиология. Под воздействием алкоголя мы можем потерять контроль. Поэтому был принят закон, запрещающий иераклионцам пить алкогольные напитки. Нарушителю грозил внушительный штраф и тюремное заключение. Но это лучше, чем разносящий город озверевший чародей.

Глядя на воодушевленное личико Лилы и кислые Марины и Стена, я начинал думать, что лучше уж штраф и в тюрьму, чем выпить сотню разных сортов чая.

— Сейчас заварю! Я там такой вкусный купила! Идите в гостиную на нашем этаже! — И Лила упорхнула, оставив нас мрачно переглядываться.

— Жаль, что в вашем мире замки не заедает! — пробормотала Марина.

— У нас их почти нет, если настроить чары, дерево само никого не пустит в дом, — отозвался Стен. Задумчиво посмотрел на меня и расплылся в пакостливой улыбке. — Лир! Не дай нам умереть молодыми!

— Нет. — Брат намекал на принудительную блокировку части дома по приказу главы рода. Но это было бы нечестно по отношению к Лиле. Брюнетка искреннее радовалась за нас. Должен же быть и у нее маленький праздник.

— Марин? — Стен повернулся к смуглянке. — Одна надежда на тебя! Спасай!

— Ну почему же только на меня? Не можешь отвлечь молодую жену? — хмыкнула Марина, подошла ко мне, обняла за талию. — А мы пока отнесем в сад то, что вы с ней накупили. Вы же не могли просто так полдня там шататься?

Умница! Стен с Лилой много всего привезли, так что в саду мы задержимся надолго. Нет, лучше сплаваем куда-нибудь. Пусть наши молодожены порадуются.

Уже у ракушки, перебирая покупки Лилы, Марина задумчиво поглядывала на дом:

— Одного не пойму, как вы их выращиваете? Дома, в смысле?

— Строим новую платформу для дома, потом переносим на нее частичку старого и окутываем чарами. За несколько дней вырастает новое здание. А что?

— Вот думаю, может, мы с тобой тоже того… отделимся? Закрытые этажи — это хорошо, но вдруг мы опять с тобой где-нибудь не там уединимся?

— Двери тоже блокируются по желанию. — Предложение Марины показалось мне странным. Но весьма заманчивым. Род выращивал новые дома, когда старый перерастал в высоту защитный барьер города и начинал расползаться по дну, превращаясь в лабиринт.

— А в нашем доме мы будем одни. — Марина мечтательно прикусила губу. Смуглянка не настаивала, она соблазняла.

— Построим, уговорила! — Притянув избранницу к себе, я крепко ее поцеловал. Отпустив довольную Марину, оплел чарами кучу пузырей с анемонами, намериваясь одним разом отнести все вниз и отправиться с ней на прогулку. Идея показать ей красивые места все больше захватывала. А начать хотелось с находящегося довольно далеко. Там я не был больше пяти лет. С тех пор, как пытался найти ответ на свой главный вопрос: почему я выжил. Но лучше начать знакомство Марины с местными красотами с другого места, того, где мне помогли понять свое предназначение.

Непривычно думать, что мы пойдет туда вдвоем. Я и моя избранница… моя! Избранница. Захотелось глупо улыбнуться. Если бы знал, что она будет такой — сразу бы согласился и сам понес жемчужину в храм Таророса! Однако не факт, что бог выполнил бы мою просьбу.

Марина

Высокое, напоминающее кристально прозрачную, аквамариновую волну здание, казалось, вырастало прямо из воды. Издалека я вообще приняла его за застывшую воду. Сразу подумала, что его создала магия. И не ошиблась. Невероятное сооружение действительно было скованной чарами гигантской волной.

— Что это за место?

— Храм Таророса. — Лир подвел нашу ракушку вплотную к застывшей стене воды, легко коснулся ее пальцами, и перед нами появились прозрачные ступеньки, сквозь которые я, будто через лупу, видела морское дно и его занятых своими заботами обитателей. — Когда я пытался понять, что со мной случилось в Туманных Водах, первым делом отправился в храм Лейтаны, она мне не ответила, потом пришел сюда. Но оракулы так ничего не сказали. Однако они дали мне цель — защищать города. И убедили, что даже такой неправильный дар можно использовать во благо. Тогда я был совсем мальком… тогда я сожалел, что выжил.

Я обняла иераклионца за талию, прижалась к его груди щекой.

— А сколько тебе было лет?

— Двадцать. — Лир коснулся губами волос на моей макушке. — Но по развитию едва дорос до восемнадцати. Стен — не исключение, мужчины нашего рода взрослеют медленно.

Тем не менее у Лира хватило храбрости пожертвовать собой, чтобы дать стражам время. Всего несколько дней, но ведь и они могли быть очень нужны.