Замуж по приказу - Нари Орлан

И все же… Ник или Герман? Как решить? Опытным путем? Ждать ночи?

Опытным путем проверять страшно. Как я выкручиваться буду, если меня засекут? Заблудилась? Подводная лодка правда огромная, двери кают все похожие. Ее хозяин рассказывал, что не любит самолеты и корабли, а к своим островам добираться как-то нужно. Поэтому ему соорудили на заказ гибрид военной и туристической субмарины. В итоге быстрая и комфортная. И явно стоит как остров.

Складывалось впечатление, что мы ужинаем в ресторане пятизвездочной гостиницы. Мурёныш веселил хозяина — седого крупного мужчину, с лица которого вообще не сходила улыбка. Бас расслабился в компании старого приятеля.

Расслабился — это хорошо. Пьют они, правда, мало. Зато Афина уже бутылку вина всосала и клевала носом. Ник предложил ее проводить в каюту, на что получил убийственный взгляд.

Жаль, что Афина и Лаура не подходят для моей задумки. Кальвин тоже — он вроде заселился вместе со стилисткой. А Афина скоро уходит. С Ником может быть, с одной стороны, сложнее, а с Германом легче. Но с другой… личный телохранитель Баса наверняка внимателен к деталям и с легкостью меня раскроет.

Ладно, буду опытным путем.

Бас после ужина выглядел сытым довольным котярой. Приобнял меня за талию по пути в каюту, наверняка предвкушая страстную ночь. Мы больше суток не трахались — и я дико боялась того, что после секса растаю и не захочу никуда идти. Тем более один наш секс легко превращался в марафон, который тяжело остановить. Не хватало мне кувыркаться до рассвета. Тогда я точно ничего не успею.

— Давай утром… — пробормотала я, выворачиваясь из объятий, когда мы вошли в каюту.

Но Бас завернул меня в них снова, нашел мои губы и мелкими, но уверенными шагами двигал меня к двуспальной кровати.

— Послушай, — я нехотя разорвала поцелуй и отклонилась, — у меня все тело болит после поездки…

— Я сделаю массаж. — В подтверждение слов, он провел руками по моей спине, мягко сминая мышцы, разгоняя горячие волны под кожей.

Настойчивый, гад. И руки его… умелые, сильные, теплые. Почувствовать бы их на спине, затем на обнаженных ягодицах, бедрах. Я тряхнула головой, прогоняя хмельное наваждение.

— Нет, я просто сначала хочу выспаться по-человечески на матрасе, а не в кресле. Потом хоть целый день не будем вылезать из кровати.

— Я тебя за язык не тянул. — Бас сощурился, выпустил меня из кольца рук и скрылся за дверью ванной комнаты. Я приняла душ еще когда мы только спустились в субмарину и нас определили в каюты, ибо надо было искупать Мурёныша. А после его водных процедур пришлось мыться и мне.

Теперь я шустро переоделась, попросила немного подвинуться сонного кота, нырнула под одеяло и закрыла глаза.

Как далеко мне позволит зайти Бас, если видел будущее сегодняшнего дня? Или так же, как в прошлый раз, недосмотрел до конца и я останусь незамеченной?

Отдохнуть действительно хотелось. И мне стоило дичайших усилий притворяться спящей, пока Бас принимал душ, шуршал вещами, устраивался в кровати, обнимал меня.

Я несколько раз за последние сутки, пока мы ехали в машине, пыталась завести разговор о прошлом Баса. А он постоянно соскальзывал с темы. И как докапываться до правды? Какими путями? Еще не придумала, поэтому решила начать с безобидного — выяснить, у кого из парней реально ночью украсть мобильник, если все-таки понадобится выполнять инструкции Командира.

Или, может, стоит попытаться объяснить Басу более доходчиво, зачем мне его прошлое? Что это не просто рядовой интерес, что мне крайне важно…

Я развернулась в объятьях и прошептала:

— Бас?

Он резко распахнул глаза, ослепляя меня на миг своими огненными сполохами.

— Не спится все-таки? — Бас с игривой улыбкой провел рукой по моему бедру.

— Нет, подожди, — я накрыла его руку своей, останавливая. И надеясь остановить желание, которое пожаром вспыхнуло от одной искры. — Я поговорить.

— О чем?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я хочу знать о тебе все. Разве жене это не положено? Почему ты не делишься со мной своим прошлым?

Он со вздохом откинулся на подушку и заложил руки за голову.

— Потому что ты снова скажешь, что я ужасный, жестокий, бессердечный…

— А ты хочешь, чтобы я полюбила только одну твою сторону, а вторую продолжала ненавидеть?

— А ты хочешь полюбить меня всего, без остатка?

Куда меня несло? Тормоза совершенно отказали. Я только сейчас заметила. И очутилась спутана по рукам и ногам своими же словами. Стыд покалывал щеки, я отвела взгляд в темноту, к спящему Мурёнышу.

Кой черт дернул меня говорить о любви? Будто она так близко, что вот-вот накинется и собьет с ног.

Бас сграбастал меня в объятья, и над ухом проурчало довольное:

— А ты, похоже, ни в кого еще не влюблялась.

— Так, Бас, перестань, я вообще не об этом, — завертелась в его руках. — Я просто хочу знать о тебе все!

— Придет время — узнаешь. Ты пока не готова.

— Готова.

— Нет.

— Тогда спокойной ночи, — буркнула я и повернулась к Басу задницей. Не хочет говорить — клещами из него слова вытаскивать? Придет время… Просто отмазка.

— Спи сладко, Диана… — Он тесно пристроился сзади, положил руку на талию и ровно задышал. Я тоже постаралась дышать спокойно, но сердце колотилось как ненормальное. Сколько ждать прежде, чем выбраться из постели?

Я досчитала до пятнадцати минут, и выползла из-под тяжелой руки Баса и одеяла.

В метре от кровати холод пробрал до костей. Или это стыла кровь от тревоги? Не сводя взгляда со спящего мужчины, я на носочках, дыша через раз, прокралась в коридор, по дороге захватив халат.

Времени на сомнения не было. Которая каюта Германа? Я прокрутила в голове воспоминания, как мы размещались часами ранее, и двинулась вправо. Хоть бы он спал! Уставшими мы были все, поэтому я очень надеялась, что Герман не сова.

Найти его дверь легко. Повернуть бесшумно ручку и переступить порог — немного сложнее, меня притормаживала дрожь в руках и задеревеневшие ноги. Глаза быстро привыкли к темноте — Герман лежал на кровати, раскрывшись по пояс. Спал, крепко. Шторы наглухо закрыли панорамное окно. На тумбочке виднелся смартфон. Стоило мне сделать два шага к кровати, Герман молниеносным движением достал из-под подушки пистолет и направил на меня. Лишь потом проморгался, когда я чуть не обделалась от страха, и опустил пушку.