Незнакомцы в поезде - Патриция Хайсмит

Гай обернулся туда, где стояла Анна. Прислонившись к грот-мачте, она смотрела на него сверху — и улыбнулась сдержанной, гордой улыбкой, как мать, выходившая больного ребенка. Гай улыбнулся в ответ. Его поражало то, что она обыкновенный человек, простая смертная — так беззаветно он верил в ее непогрешимость и правоту. А больше всего его поражало, что она принадлежит ему. Он посмотрел на свои сцепленные руки и стал размышлять о больнице, над которой продолжит работать завтра, о всей будущей работе, всех будущих событиях, уготованных судьбой.

Бруно позвонил через несколько дней. Сказал, что он неподалеку и хотел бы зайти. Голос у него был трезвый и печальный.

Гай спокойно и твердо объявил, что ни он, ни Анна не желают его больше видеть. Он уже чувствовал, как переполняется чаша его терпения, а с трудом приобретенное душевное равновесие рушится на глазах — потому что безумием являлся сам факт этого разговора.

Бруно знал, что Джерард еще не выходил на связь с Гаем. Он не сомневался, что возможный допрос займет всего несколько минут. Он хотел предупредить Гая, что Джерард знает его имя, что его могут вызвать на допрос, хотел заверить его, что впредь будет встречаться с ним только тайно и только с его позволения. Но Гай оборвал его так холодно, что Бруно не смог обо всем этом даже заикнуться.

— Я понял, — глухо произнес он и нажал на отбой.

Не успел Гай перевести дух и закурить, как телефон снова зазвонил. Он воткнул сигарету в пепельницу и взял трубку.

— Добрый день. Вас беспокоит Артур Джерард, частное детективное бюро. Скажите, могу ли я приехать? Я должен задать вам несколько вопросов.

Гай в испуге обвел взглядом гостиную. У него возникло бредовое подозрение, что дом на прослушке, Джерард в курсе всех их разговоров и уже поймал Бруно.

Он поднялся наверх предупредить Анну о том, что у них будет посетитель.

— Частный детектив? — изумленно переспросила Анна. — Что ему нужно?

Гай на секунду растерялся. Предательская растерянность, как часто она нападала на него не вовремя! Какого черта Бруно не мог держаться подальше?!

— Не знаю.

Вскоре прибыл Джерард. Он галантно поцеловал Анне руку, извинился за вторжение, похвалил дом и прекрасный сад. Гай несколько растерялся. Джерард выглядел глуповатым, усталым, каким-то неопрятным. У Гая закралась мысль, что Бруно не зря отзывается о нем с таким пренебрежением. Отсутствующий вид и медлительная речь не вязались с образом блестящего детектива. Но когда Джерард устроился в кресле с сигарой и бокалом виски, Гай заметил во взгляде его светло-карих глаз проницательность, а в короткопалых руках — энергию. Тогда Гай занервничал по-настоящему. Джерард был непредсказуем.

— Вы дружите с Чарльзом Бруно, мистер Хэйнс?

— Я с ним знаком.

— Вы, наверное, знаете, что в марте убили его отца и убийца до сих пор не найден?

— Я этого не знала! — воскликнула Анна.

Джерард медленно перевел взгляд с нее на Гая.

— Я тоже об этом не знал.

— То есть вы не близкие знакомые?

— Нет.

— Где и когда вы с ним познакомились?

Гай покосился на Анну.

— В Институте искусств Паркера. Насколько я помню, в прошлом декабре.

Гай чувствовал, что сам загнал себя в ловушку. Он зачем-то повторил версию, которую Бруно выдал Анне на свадьбе — а ведь Анна, вероятно, уже про нее забыла. Джерард явно не поверил ни одному его слову. Неужели Бруно не мог предупредить? И почему они не договорились об ответах? Бруно ведь когда-то предлагал врать, что они познакомились в баре…

— А потом? Вы продолжали общаться?

— Нет, потом я встретил его лишь на своей свадьбе в июне.

Гай напустил на себя озадаченный вид, словно не понимал, к чему Джерард клонит. К счастью, он успел заверить Анну, что Бруно называет себя его другом не всерьез. И добавил на всякий случай:

— Мы его не приглашали.

— То есть он просто взял и явился? — без удивления спросил Джерард. — А на вечеринку в июле он тоже пришел без приглашения?

— Он позвонил и напросился, — пояснила Анна. — Я возражать не стала.

Джерард поинтересовался, от кого из общих знакомых Бруно мог узнать о вечеринке, и Гай назвал миссис Честер Болтинофф, которая встретила Бруно с такой ужасающе радостной улыбкой. Больше ему никто в голову не пришел.

Джерард с улыбкой откинулся на спинку кресла.

— А он вам нравится?

Гай молчал. Вместо него ответила Анна.

— Да, вполне, — сказала она тактично.

— Ну да, — подтвердил Гай, поймав на себе взгляд Джерарда. — Хотя он бывает назойлив.

Он подумал, не осматривает ли Джерард его лицо на предмет шрамов, и порадовался тому, что правая бровь у него в тени.

— У него есть склонность находить себе кумира. — На этот раз улыбка у Джерарда вышла неискренней, хотя, вероятно, она с самого начала такой и была. — Извините, что побеспокоил вас, мистер Хэйнс.

Через пять минут за ним захлопнулась входная дверь.

— И как это понимать? — спросила Анна. — Он подозревает Чарльза Бруно в убийстве?

Гай закрыл дверь на задвижку.

— Скорее кого-то из его знакомых. Наверное, думает, что Чарльз покрывает убийцу. Чарльз ненавидел отца. По крайней мере он сам мне так говорил.

— И ты полагаешь, он знает убийцу?

— Ну, тут можно только гадать. — Гай вытащил сигарету.

— Боже мой… — Анна остановившимся взглядом смотрела на диван, на котором сидел Бруно на новоселье. — Что у людей случается в жизни!

— Послушай! — резко сказал Гай в трубку. — Послушай меня, Бруно!

Бруно был пьян, еще пьянее обычного, но Гай твердо решил достучаться до его замутненного сознания. Потом он подумал, что за плечом у Бруно вполне может стоять Джерард, и опасливо понизил голос. Он выяснил, что Бруно звонит из телефонного автомата и рядом с ним никого нет.

— Ты говорил Джерарду, что мы познакомились в Институте искусств?

Бруно ответил, что да. По крайней мере Гай так понял из его пьяного бормотания. Он хотел приехать! Гай никак не мог донести до него, что Джерард уже являлся сюда с расспросами. Нашел время звонить!

Гай с грохотом опустил трубку на рычаг и ослабил ворот. Джерард придавал грозящей ему опасности конкретную форму. Прекратить всякие контакты с Бруно теперь было важнее, чем продумать с ним легенду об их отношениях. Самое неприятное, из бессвязной речи Бруно Гай так и не понял, что там у него стряслось или хотя бы в каком он настроении.

Они с Анной были в студии на втором этаже, когда затренькал дверной звонок. Гай приоткрыл дверь слегка, но Бруно ударом распахнул ее, ввалился в гостиную и рухнул на диван. Гай застыл над ним, лишившись дара речи — сначала от гнева, потом от омерзения. Воротник рубашки впивался Бруно в отекшую, красную шею. Он напоминал раздутый труп, даже веки у него настолько опухли, что глубоко посаженные глаза неестественно выкатились. Гай подошел к телефону, чтобы вызвать такси.