Когда вечность встаёт рядом - Михаил ZаправдоV

добраться до него необходимо было прогуляться по тропе, идущей через два поля, засеянных пшеницей. А поля эти с уже взросшей пшеницей почти в рост с мальчиком, были поистине волшебны и неповторимы. Чуть подует ветер и поле, по которому шел наш герой, превращалось в неописуемой красоты море. Зеленые стебли пшеницы прогибались под дуновением ветра и наклоняли еще несозревшие пушистые колосья в сторону. Появлялась волна, которая пробегала через все бескрайнее поле, уходящее за горизонт. Новое дуновение и вот уже новая волна накрывает нашего мальчика. Но волшебство не заканчивалось на этом. На бескрайнем голубом небе плыли, словно огромные айсберги льда, белоснежные облака и солнце то скрывалось, то вновь показывалось из-за них. И вся эта удивительная картина игры света и теней отражалась на бескрайнем пшеничном море, унося мальчика в мир фантазий и волшебства, где он был тем отважным и единственным капитаном. Тропинка уводила нашего героя с полей через опушку леса на проселочную песчаную дорогу, спускающуюся с холма вниз к ручью.

Редкая машина, проезжавшая по этой проселке, преодолевала ручей в брод. Путник же переходил его по дряхлому деревянному мосточку, нависшему в нескольких сантиметрах над бегущим стремительно потоком. Мальчик всегда останавливался на нем, присаживался на колени и зачерпывал ледяную воду в сложенные ладони. Он медленно умывал свое лицо, наслаждаясь моментом, когда студеная природная вода касалась его кожи. И было в этом свое непостижимое таинство, благодать соединения с живым миром природы. А дальше дорога вновь взбиралась на холм, и наш герой проходил вдоль вековых сосен, и можжевельника, который почему-то рос только здесь, вдоль кустов орешника, по которым взбирался ввысь неудержимый, развесистый хмель. Тут дорога делилась на две- одна, уходя вправо, спешила к реке, другая уводила нашего мальчика влево, где и начинался дремучий вековой лес. Он возникал пред ним резко сменяя беззаботную проселочную дорожку с играющими на ней солнечными лучами на темную лесную дорогу. Сквозь кроны вековых деревьев смешанного леса солнечные лучи даже не пробивались на нее, и мальчик вмиг переносился в мир таинственного леса, полного сказок, которые с самого входа сюда начинали рассказывать старый сыч своим словно квакающим уханьем наперебой с гнусаво клекоющим болотным лунем. Пройдя еще метров пятьсот по дороге, мальчик сворачивал вправо и взбирался ввысь по отвесному в этом месте холму. Именно на его макушке, словно на поляне из сказки, начинались земляничники нашего героя. Лесная земляника отличалась от полевой. Из-за недостатка света листья ее были крупнее и развесистее и надежно скрывали под собой алые, словно рубины, ягоды. Приходилось изрядно потрудиться, чтобы отыскать столь заветную находку. Но стоило только присесть и потянуться за одной из ягод, как взору открывались все остальные ее подруги недотроги. Тут и начинался сбор ароматных, нежных ягод. Самым сложным, как казалось мальчику, было закрыть дно ведерка слоем из лесных даров. Дальше же, когда символический барьер был преодолён, процесс переходил в размеренное наслаждение поиском и сбором ягод под упоительное пение лесных птиц, свежее дыхание лесного воздуха и любование живописными красотами природы. Мальчик перебирался на корточках с холмика на холмик, заглядывал под все новые и новые земляничные листья. Он двигался по волшебному мягкому ковру из изумрудного мха, заботливо разостланному по всем холмам в округе, среди крупных ярко фиолетовых лесных колокольчиков, с ярко желтых тычинок которых аккуратно собирали пыльцу дикие пчелы. И это был огромный, чарующий, завораживающий своей красотой мир, мир, который, как казалось мальчику, был создан только для него, а сам он был неотъемлемой его частью. Среди таких красот дикой природы время сбора земляники проносилось незаметно и трехлитровое ведерко быстро становилось заполнено ароматной ягодой.

По своей традиции и продолжая вымышленное приключение по созданному удивительному миру, мальчик спускался с холмов и возвращаясь на лесную дорогу, двигался по ней чуть дальше, до того места, где от нее отделялась тропинка, уже давно поросшая высокой травой, уводящая путника вправо, в сторону реки. Эта тропинка была необычна тем, что сразу уходила ввысь в отвесную гору и петляя и поворачивая в разные стороны не сбавляла крутости своего подъема. Когда наш герой взбирался по ней на самый верх и она переходила в ровную дорожку, ему начинало казаться, что он очутился в новом мире, перенесся в другое измерение. И действительно это было так. Лес здесь менялся со смешанного на сосновый, деревья которого располагались редко друг от друга и солнечные лучи щедро поливали шапки зеленого мха своим теплым светом. Прямо за сосновым бором простиралась широкая в этом месте гладь красавицы реки. Мальчик проходил через величественные стволы прямых корабельных сосен. Он был пылинкой пред их могуществом и мудростью. Сколько всего они могли видеть? Мимо них проплывали века, сменялись поколения и моды, приходили новые технологии и устои. Но все так же гордо возвышались они на родной земле Большой страны, непоколебимые, чистые, верные. А перед ними простиралась гладь столь же величественной и непостижимой реки. Каждый раз, открывая дверь в этот удивительный мир, мальчик осознавал мелочность человека перед лицом столь безупречно прекрасно созданного царства живой природы. Ведь все в нем было гармонично красиво от крохотной росинки, висящей на кончике травинки и переливающейся миллионами цветов, словно ограненный бриллиант в лучах полуденного солнца, до бескрайнего лазурного неба, любоваться которым чрез кроны сосен, величаво шумящих на легком ветру, лежа на пуховом одеяле борового мха, можно часами.

Наш герой доходил до достаточно крутого берега реки. От ее глади его отделяли заросли тростника и болотной осоки. Здесь он всегда останавливался, чтобы насладиться красотой речного мира. Вот в заводи несколько серых цапель внимательно высматривают в темной воде заветных зеленых лягух, а неподалеку от них бродит по мели серо- коричневый пастушок в поисках ручейников. А вот и семейство серощеких поганок показалось на глади реки из-за тростника. Из-под крыла на спине заботливой матери виднелся клювик еще совсем крохотного птенчика, в который отец пытался нежно вложить только что отловленную букашку. Вдалеке на середине реки гордо, со свойственной царственной выправкой, медленно проплывал выводок лебедей-кликунов. А вот спокойствие воды прервала скопа, которая стремительно появилась над гладью реки и врезавшись в нее острыми когтями, выхватила крупную зазевавшуюся плотвицу, проплывавшую у поверхности.

Насладившись созерцанием красот речного мира. Мальчик продолжал свой путь по отвесному берегу уже в обратную сторону. Тут простирались его заветные места, где росли желтые красавицы лисички. Он высматривал их среди пушистого мха на пригорке и прямо у воды в зарослях осоки. Ни разу не возвращался он отсюда без