Ее секрет - Наташа Лестер

– Завей мне волосы, – резко бросила она горничной.

Затем она принялась обматывать чем-то свои груди, и Лео не смогла удержаться, чтобы не поинтересоваться:

– Что это?

– Бюстгальтер. Ну, ты понимаешь. Выравниватель груди. Большие груди уже не в моде, это пережиток эдвардианской эпохи[4]. Ты тоже должна примерить его. Он, кстати, отлично подчеркнет твою помаду.

Лео покачала головой и, подойдя к кровати, принялась бережно перебирать груду платьев. Горничная вышла из комнаты, чтобы принести что-то для Фэй, и Лео, подняв голову, заметила, что Фэй наблюдает за ней в зеркало. Она не успела справиться с собой, и выражение враждебности и жестокости на ее лице на мгновение сменилось болью. Лео закрыла глаза: она не хотела видеть Фэй в минуту слабости. Дочь владельца бара, умершего, когда она была еще совсем маленькой, так отчаянно хотела любви, что сбежала в Англию с мужчиной, хотя и подозревала его в распутстве; ее фактически вырастил брат, которого она обожала, но который относился к ней куда легкомысленнее и высокомернее, чем следовало бы. Быть может, выпивкой и наркотиками она пыталась заполнить пустоту в душе.

– Ты ведь так и не сказала Бену о том, что я беременна, верно? – спросила Лео.

– Нет.

– Почему?

Фэй ненадолго задумалась, прежде чем ответить.

– Я решила, что угрозы будет достаточно, – наконец проговорила она. – Я не думала, что ты сама расскажешь ему обо всем.

– Я не могла принять его деньги и начать бизнес, не сказав ему правду.

– Или ты понимала, что если не сделаешь этого, я расскажу ему все сама, так что у тебя не было выхода.

Стук в дверь прервал их, дав возможность выйти из тупика, сохранив лицо.

– Вы готовы? – донесся до них голос Бенджамина.

– Почти, – отозвалась Лео и схватила первое попавшееся платье, когда Фэй вышла из комнаты.

Платье скользнуло по ее телу, и она буквально ощутила вес долларовых банкнот, в которые обошлась бы ей покупка подобного наряда. На этикетке, пришитой на спине, значилось название фирмы – «Вионнет». Полоска черного стекляруса обрамляла вырез у шеи, поддерживала лиф и убегала за спину, причем бисеринки становились все крупнее, заканчиваясь посредине спины под лопатками. Талию украшал присборенный пояс, ниспадавший вниз с одной стороны, а юбка была плиссированной, и крошечные складки были длиннее сзади, спереди же поднимались до середины лодыжки. Платье было черным, а вырез его гораздо ниже, чем она привыкла.

Лео поспешно привела в порядок макияж, а волосы собрала в низкий тугой узел на затылке. Смотреться в зеркало она не стала, боясь потерять остатки самообладания.

Бен вскинул на нее глаза, когда она спускалась по лестнице, и от удивления отступил на шаг. Ему понадобилось несколько мгновений, чтобы обрести дар речи.

– Вы выглядите… Я собирался сказать «как настоящая красавица», но эти слова не могут передать то, что я чувствую. Ослепительно. – Он протянул ей руку. – Идемте?

– Да, – ответила Лео и вложила в нее свою ладонь. – Идемте.

Ресторан «Эмпайр Рум» был таким же роскошным, как и его название, и здесь все казалось приглушенным: разговоры, неяркие тона атласных платьев посетительниц, а также их консервативные прически и цвет их лица, уж точно без всяких румян. Войдя в комнату, Лео почувствовала, как на нее устремились взгляды. Но затем, заметив возле нее Бенджамина, люди отводили глаза в сторону – его присутствие явно обеспечило ей входной билет.

Они сели за столик. Бенджамин заказал шампанское, устриц и икру.

– Итак, за наше наконец-то состоявшееся первое свидание, – сказал он, поднимая бокал.

Лео чокнулась с ним краем своего бокала и улыбнулась.

– Я хочу сказать вам кое-что, что, наверное, должна была сказать давным-давно.

– Я начинаю тревожиться, – ответил Бенджамин, отставляя свой бокал.

Лео рассмеялась.

– Нет, дело не в этом. Я хотела сказать, что вы замечательный человек, раз согласились так рисковать из-за меня. Не думаю, что найдутся многие или хотя бы кто-нибудь еще, кто сделал бы то же самое. Так что спасибо вам.

Выражение его лица смягчилось.

– Спасибо вам, – сказал он. – Это самые приятные слова, которые я услышал за весь день.

Лео потянулась через столик и взяла его за руку. Он улыбнулся ей, и она ответила ему тем же, позволяя себе очароваться этим мужчиной, который так много сделал для нее.

– Полагаю, люди нечасто благодарят вас, учитывая, что компания принадлежит вам.

– Нечасто. Но мне нравится, когда они это делают.

Они долго смотрели друг на друга, чувствуя, как между ними зарождается нечто большее, чем просто близость, которую они испытывали раньше, как вдруг Лео ослепила вспышка.

– Для колонки светской хроники, – сказал какой-то мужчина. – Ищите заметку в «Таймс». Такая женщина, как вы, станет украшением любой газетной страницы. – И он развязно ухмыльнулся, глядя на Лео.

Появился официант и стал расставлять на столе тарелки с основным блюдом. Когда он отошел, Лео увидела, что за соседним столиком мужчина опустился на одно колено, предлагая синюю коробочку от «Тиффани» женщине, которая выглядела такой восторженно-взволнованной, словно только что осуществилась ее самая заветная мечта.

– Настоящая любовь, – заметил Бенджамин, проследив за ее взглядом. – Интересно, когда они поймут, что она вовсе не так прекрасна, как говорят. – Он взялся за вилку. – Полагаю, вы сочтете меня циником.

– Я думаю, что настоящая любовь не так прекрасна, как разрушительна. – Лео покачала головой. – Не знаю, почему я сказала это. Не самая подходящая тема для разговора за ужином, не так ли?

– Но ведь вы правы.

Лео увидела на его лице отражение боли, которую она подметила в тот день в Тендерлойне, когда он сказал, что она не единственная, кто живет с разбитым сердцем.

– А что случилось с вами?

– Два года тому назад, – сказал он, – я влюбился слишком быстро и безрассудно, полагая, что и она испытывает ко мне такие же чувства. Но оказалось, она заигрывала с еще двумя мужчинами, выманивая у них столько наличных, сколько могла, и развлекаясь при этом от души. Она вышла замуж за самого состоятельного из нас, после чего спустя некоторое время бросила его ради кого-то еще.

Когда он умолк, в глазах Бена ей на миг почудился подозрительный блеск, и, чтобы скрыть его, он поднял руку и щелкнул пальцами, подзывая официанта.