Некромант на страже человечества. Том 2 - Никита Клеванский

Так вот кто весь день сверлил меня взглядом.

Наша конфронтация зашла в тупик, но мы оба синхронно повернули головы, когда услышали, как заворочался чуть в стороне настоящий клиот с растроенной правой ступней. Ефим же наконец осознал, что если бы я хотел его смерти, мне достаточно было поднять шум и разбудить соседей.

— Что ты здесь делаешь? — задал он первый вопрос по существу.

— Могу спросить тебя то же самое. — ответил я. — Нож убрать не хочешь?

Чуть помедлив, Ефим ослабил давление, а потом кивнул головой в сторону выхода. И хоть мне и до чертиков хотелось спать, но игнорировать такую встречу я не мог. Пришлось топать следом.

На черном пастбище неба мирно маслись мириады мерцающих звезд. Здесь, в Диких Землях, наполненных множеством смертельных опасностей, они одним своим молчаливым присутствием успокаивали мятущиеся души, холодной неизменностью вселяя надежду на благоприятный исход экспедиции.

Так же и их извечный пастух — Луна — безмятежно взирал на свое разбредшееся стадо. Сегодня луна была полной. Хотя, по сути, полной ее назвать уже можно было лишь с определенной натяжкой. Ведь, как я прочитал в книгах, во время одного из Катаклизмов ей тоже досталось, и теперь ночное светило выглядело словно головка сыра, в край которой выстрелили из дробовика. Оторванные же ошметки не разлетелись по всему космосу, и не упали на поверхность планеты, а так и застыли, неизменно напоминая о перенесенных человечеством страданиях.

Ефим не стал затевать беседу прямо на платформе, рискуя попасться на глаза сменяющимся охранникам, но и в пустыню меня тоже не повел. Вместо этого он жестами показал следовать за собой и, озираясь, пришел к одному из двух шатров, где обитали рабыни для развлечений.

— Прости, но такой отдых не по мне. — хмыкнул я, отметив для себя, что либидо даже не колыхнулось.

Хотя организм уже давно намекал, что неплохо бы познать тепло женского тела. Наверстать, так сказать, и за эту жизнь, и за прошлую. Но вот с невольницей… Сексуальное насилие никогда не входило в число моих фантазий.

Вместо ответа Ефим ожог меня полным призрения взглядом и, пару раз хлопнув ладонью по пологу, шепнул внутрь:

— Олька, это я. Не бойся. — после чего добавил мне. — Тут нам не помешают. Идем.

Пожав плечами, я шагнул прямо за ним.

Закончится вообще этот день когда-нибудь?

В шатре на удивление оказалось в какой-то степени даже уютно. Мягкие пледы, подушки, небольшой столик с нехитрой снедью, меха. Для освещения использовалась лампа с каким-то светящимся песком, а для ночного тепла стояла жаровня, где потрескивали крохотными язычками пламени уставшие угли.

Наличествовала и рабыня. Не молодая, но и не старая потасканного вида женщина с растрепанными черными волосами и в некогда красивой, а теперь выцветшей одежде. Сперва она радостно подалась вперед, но, завидев меня, испуганной ланью отскочила в сторону и забилась в угол, прижав колени к груди. При этом она тщательно пыталась скрыть синяк на левом запястье, оставленный кем-то из предыдущих визитеров. Других повреждений я не заметил. Физических по крайней мере.

— Не бойся, Олька, он не клиот. — успокаивающим тоном проговорил Ефим. Слышалось в его голосе и искреннее сочувствие. — Он тоже человек, как и мы. Нам нужно поговорить. Ты ведь не против?

Женщина немного расслабилась, хоть и продолжала настороженно меня изучать, Ефим же поплотнее задернул полог и защепил тот зажимом — знак находящимся снаружи, что внутри гость, и страждущим придется дождаться своей очереди.

— Можешь говорить свободно. — нормальным голосом произнес бывший караванщик Алаума. — Здесь плотные стены с какой-то магией. Нас не услышат.

— А она? — я кивнул головой на рабыню.

— Ольке я доверяю, как себе. Иногда прихожу к ней. Поболтать. Чтобы не сдохнуть от тоски. К тому же, пока мы здесь, к ней не придет никто другой. Тоже плюс.

— Понятно. — согласился я. — Но могу ли я доверять тебе?

— А я тебе?

Мы пристально уставились друг на друга. Смуглокожий юноша, каким я его помнил, за прошедшие годы подрос и возмужал. И хоть он не мог похвастаться развитой мускулатурой, но внутренний стержень в нем определенно имелся, а сквозь океан усталости во взгляде проступали так же и островки решимости с надеждой.

С таким можно иметь дело.

К тому же я с удивлением обнаружил, что уже простил его за ту выходку в Трещине. Причем простил давно. Все-таки тогда все закончилось хорошо. Но вот недавнее предательство Евгена еще сидело в сердце отравленным шипом, заставляя держаться настороженно.

— Мы не могли победить того гнолла. — нарушил затянувшее молчание Ефим. На извинение эта фраза не походила. — Он был слишком силен, а мы были детьми.

— Но мы его победили! — возразил я. — Причем без тебя.

— Вас спас барон.

— Я так не считаю.

— Я хотел жить!

— А мы, по-твоему, нет?

Ефим замолчал. Я видел, что мое появление всколыхнуло в его душе старые раны, но чувств его щадить не собирался. За что собственно?

— Если бы мне пришлось выбрать снова, я поступил бы так же. — буркнул мужчина.

— Это не делает тебе чести. Но спасибо за прямоту. Мило поболтали. Бывай.

Я развернулся к выходу и потянулся отцепить прищепку, но Ефим остановил меня, схватив за плечо. Я легко скинул его руку.

— Ну, чего еще? — немного резче, чем собирался, спросил я. — У меня, знаешь ли, выдался тяжелый день. Чертовски тяжелый! И если я не отдохну в ближайшее время…

— Как ты притворился клиотом?

Ах вот оно что. Чуть подумав, я оттянул воротник и продемонстрировал нос Малрендила.

— Дохлый номер. — отмахнулся Ефим. Судя по реакции, его мотивы я пока не угадал. — Мы так пробовали. Нос сгниет, и тебя рано или поздно поймают. Или ты планируешь добыть новый?

— Кто такие «мы»? — заинтересовался я.

Ефим понял, что сболтнул лишнего, но он явно уже определился с вектором поведения и решил идти до конца.

— Мы — те, кто борется с Караванами нелюдей. И нам не помешал бы еще один воин ступени Освоившего. Обещаю тебе и твоим спутникам маскировку получше нынешней.

Принял меня за воина. Забавно. Но не удивительно.

— За мою маскировку можешь не волноваться. — усмехнулся я. — С ней я разберусь сам. И