Татары и русские в едином строю - Александр Широкорад

Тимур постоял под Ельцом две недели и 26 августа 1395 г. отправился на юг, в Крым.

Понятно, что Тимур не испугался ни дружины Василия Дмитриевича на Оке, ни дружины великого князя литовского Витовта, двинутой под Смоленск. Его войска выполняли задачу по уничтожению остатков воинства Тахтомыша. Севернее Ельца таковых не было, и Тимур отошел обратно.

В Крыму «великий хромец» разоряет несколько золотоордынских городов, как, например, Салхат и Кафу, а затем идет на Азак (Тану).[173]Осенью 1395 г. отряд во главе с сыном Тимура Мираншахом остановился недалеко от Азака. Находившиеся в то время в Тане генуэзские, венецианские, каталонские и другие купцы направили к Тимуру послов с подарками и просьбой не разорять город. Тимур обещал выполнить просьбу, но многие купцы не поверили ему и бежали на стоявшие в гавани Таны галеры и другие суда. Они оказались правы, так как Тимур, нарушив все обещания, 14 сентября двинул свое войско на город. Мусульман отделили от остальных жителей и отпустили, немусульман казнили, а дома их сожгли. Многих жителей Таны захватили в рабство.

От Азака войско Тимура двинулось на Среднюю Волгу. Тимур уничтожил город Бельджамен (у современного города Дубовки) и Сарай ал-Джедид (у села Царево). Историки спорят, был ли разрушен Сарай (Селитряное городище) налевом берегу Ахтубы.

Зимой 1395/96 г. войско Тимура подошло к Хазтаракани (Астрахани). Защитники города залили водой стены, и город стал «ледяной цитаделью». В «Книге Побед» персидского хрониста Шереф ад-дина Йезди так описано это событие: «Хаджи-Тархан лежит на берегу реки Итиля, и укрепления его проведены (начиная) от бега этой реки вплотную к воде так, что (обогнув город) опять доходят до реки. Таким образом, с одной стороны города место укрепления занимает река. Так как зимою там лед до того крепок, что поверхность воды становится такой же, как поверхность земли, то по берегу реки из кусков льда, вместо кирпича и глины, строят стену, которую ночью поливают водой до тех пор, пока все соединится в один кусок. Сделав таким образом высокую (стену), они одним куском льда соединяют стену города с этой стеной и ставят ворота». Вышедший навстречу Тимуру Мухаммед был схвачен и брошен в прорубь, где «сделался добычей рыб». Город был занят, на жителей наложена гигантская контрибуция, а после этого «все, что в нем было одушевленного и неодушевленного (имущества) подверглось грабежу», жителей выселили, а город сожгли[174].

От погрома Тимура Золотая Орда уже не сумела оправиться, но считать, что Тимур «переломил ей хребет», было бы большим преувеличением, хотя ущерб, нанесенный им Орде, был более чем на порядок или два больше, чем Куликовская битва.

А теперь мы вновь вернемся к захвату Москвой Нижегородского княжества. В 1399 г. князь Семен Дмитриевич с татарским войском в тысячу человек во главе с каким-то татарским царевичем Ейтяком подступил к Нижнему, где заперлись трое московских воевод. Три дня татары осаждали город, наконец нижегородцы открыли ворота, взяв с татар клятву, что те не будут грабить и пленить христиан. Но татары, естественно, разграбили все, что можно, а князь Семен оправдывался: «Не я обманул, а татары. Я в них не волен, я с ними ничего не могу сделать». Две недели пробыли татары в Нижнем, но потом, узнав, что Василий I собирается на них с войском, убежали в Орду.

«Василий Дмитриевич же послал большую рать с братом своим князем Юрием, воеводами и старшими боярами; они вошли в Булгарию, взяли города: Булгары, Жукотин, Казань, Кременчуг, в три месяца повоевали всю землю и возвратились домой с большой добычей»[175].

Так просто и неясно написал С.М. Соловьев о первом походу русских на Казань. По версии же Мифтахова, войско Василия I ходило на Булгарию по указанию эмира Едигея, причем одной из целей похода было уничтожение семьи Тохтамыша, жившей в Казани. Напомню, что все это происходило непосредственно после битвы на Ворскле (12 августа 1399 г.). Согласно Мифтахову, Василий I «отправил в поход против Волжской Булгарии 50-тысячное войско: 8 тысяч воинов-моряков (салчиев), 30 тысяч пехотинцев и 12-тысячную конницу. Перед воеводами была поставлена четкая задача — захватить Казань. Однако служилый хан Енейтек расстроил планы воевод. Произошло это так.

Когда русская пехота добралась до Буратской переправы (у современного г. Зеленодольска), она стала ждать подхода судов. На утренней заре хан Енейтек внезапно совершил нападение на спящих пехотинцев. В результате этого нападения русские войска потеряли 6 тысяч, а хан Енейтек потерял "всего 60 всадников". Когда весть об этом дошла до великого князя, он "пришел в сильнейшее неистовство и велел своим выжечь всю Горную сторону". Началась война, названная в народе "Горной".

В соответствии с повелением великого князя русская конница и оставшиеся в живых пехотинцы (24 тыс.) изменили направление движения: от переправы они пошли не на Казань, а в глубь Горной Булгарии. Русские войска взяли и разорили крепость Чирмыш-Керман. В этой крепости находился монетный двор, пожалованный хану Енейтеку эмиром Азаном за хорошую службу.

После этого русские войска разгромили крепость Дэбэр-Казан, а затем вторую ставку хана Енейтека Ташлы-Болгар.

Одновременно с нападением на Ташлы-Болгар (совр. Ташовка) русские войска, находящиеся на судах, приблизились к Казани. Они атаковали пригород Джукетау. При штурме его вала и частокола русские потеряли 2 тысячи воинов. Когда они ворвались в посад Джукетау, то "изрубили на куски проживавшего в нем доброго и незлобливого хана Мохаммед-Султана со всем его женами и детьми". Однако воеводы не решились напасть на центральную часть города. Тому было несколько причин.

Во-первых, они ждали подхода эмира Едигея.

Во-вторых, русские войска понесли большие потери на Горной стороне»[176].

В октябре 1408 г. золотоордынский хан Едигей внезапно двинулся на Москву, попытавшись ввести Василия I в заблуждение утверждением, что идет на Витовта. Разведка у москвичей работала неплохо, и Василий I за месяц узнал о походе Едигея. Верный семейной традиции, Василий «поехал собирать полки» в Кострому. Понятно, что в другом месте, поближе к противнику, их собрать никак нельзя было! Но, в отличие от 1382 г., в Москве все-таки было оставлено начальство — Владимир Андреевич Серпуховской. Москвичи выжгли посад вокруг столицы.

1 декабря 1401 г. Едигей подошел к Москве и разбил лагерь в селе Коломенском. В Тверь был отправлен посол с требованием прислать войска, а главное, пушки. Троицкая летопись утверждает, что тверской князь Иван Борисович пошел на хитрость, чтобы не поссориться как с Едигеем, так и с Василием I. Он поехал к Москве с одной дружиной и без пушек, но двигался медленно и доехал лишь до Клина, где и узнал об уходе Едигея от Москвы.