Лола Роза - Жаклин Уилсон

Я не могла понять, почему они не боятся. Некоторые улыбались акулам, как будто это были золотые рыбки. Правда, взрослые иногда пугались, вскрикивали и поспешно отходили.

Я выдержала бесконечные круги, которые описывали акулы, никогда не сталкиваясь друг с другом. За каждой следовали похожие на привидения скаты, как будто ведя медленный хоровод. Стаями проносились золотые каранксы. Акулы плавали поодиночке, словно каждая была единственной жительницей аквариума: усатая акула, зебровая акула, тигровая песчаная акула, коричневая акула.

Я смотрела на них, и каждый раз, когда они проплывали мимо, сердце у меня бешено колотилось, а на лбу выступал пот. Меня мутило, хотелось в туалет, я не могла унять дрожь — и все же не двигалась с места.

Я считала секунды, пока не добралась до трех тысяч шестисот. Тогда я отошла от стекла. На витрине остался влажный силуэт. Казалось, призрачная Лола Роза прошла сквозь стекло и плавает теперь внутри вместе с акулами.

— Ты, похоже, действительно увлекаешься акулами, — сказал служитель в ярко-желтой майке.

Я слабо улыбнулась в ответ, потирая лоб.

— Приходи как-нибудь во время кормления.

Я представила, как эти челюсти сжимаются, жуют, глотают.

— А как вы их кормите? Неужели вы заходите к ним в воду?

— Нет. Угрей мы кормим в воде, а акул нет.

— В конце концов они вас самих съедят, — сказала я.

— Нет, эти лапушки уж точно нет. Мы иногда с ними плаваем, но только не при публике.

— Не может быть! — Я не могла понять, смеется он надо мной или говорит правду.

— Правда плаваем. — Служитель сунул руку в карман и вытащил что-то белое и острое. — Это акулий зуб. — Он протянул его мне: — Держи, я тебе его дарю, раз ты так любишь акул.

— Серьезно? — Я поспешно схватила зуб, пока он не передумал.

— Говорят, они приносят удачу.

— Спасибо большое, — прошептала я, крепко сжимая зуб в ладони.

Служитель кивнул, помахал мне рукой и отправился восвояси.

— Что он тебе дал? — спросил Кендэл.

— Мятную жвачку. — Я быстро поднесла руку ко рту и притворилась, что жую. — Ты ведь не любишь мятную жвачку, правда?

— Я люблю мятное печенье «Кендэл», — сказал Кендэл.

— Я тоже, — сказала я. — Пойдем купим тебе мороженое за то, что ты был таким молодцом.

Всю дорогу домой я сжимала в руке акулий зуб. Совесть моя была неспокойна, потому что я знала, в какой восторг этот зуб привел бы Кендэла. Но тогда он захотел бы взять его себе. Мне нужно было сохранить зуб в целости, чтобы отдать его маме.

Я нисколько не сомневалась, что это волшебный талисман, способный вылечить маму. Не зря же я выдержала часовую пытку перед акульей витриной. Зуб был знаком, что я справилась с задачей. Я выполнила то, чего требовал голос Рока.

Теперь мама поправится.

Когда мы вернулись, тети Барбары не было. Она, конечно, поехала в больницу. Лучше бы мы подольше остались в городе. День тянулся бесконечно. Наконец вернулась тетя Барбара. Я слышала, как она торопливо подымается по лестнице. Войдя в квартиру, она сперва не могла говорить — так она запыхалась. Волосы у нее растрепались, голубая рубашка была в мокрых пятнах.

— Где вы были? — задыхаясь, спросила она. — Я пришла за вами в школу, а вас нет. Миссис Бэлсэм сказала, что вы вообще сегодня в школу не пришли. Как ты могла так со мной поступить, Лола Роза, особенно сейчас?

— Простите. Мне… мне нужно было в аквариум. Я не хотела, чтобы вы волновались. Я оставила записку.

— Чтобы этого больше не было! — сказала тетя Барбара. — В аквариум? Да боже ты мой, неужели Кендэл все еще туда не находился?

— Мы ходили не из-за Кендэла, а из-за меня. Чтобы мама поправилась. Ей ведь лучше — правда, тетя Барбара?

Я так сжала акулий зуб, что он воткнулся мне в ладонь. Тетя Барбара посмотрела на меня, борясь с волнением. По ее раскрасневшемуся лицу потекли слезы.

— Нет, ей хуже, — сказала она. — Врачи не могут сбить температуру. Антибиотики не действуют. Поэтому я и пошла за вами. Зайти к маме вам не позволят, но вы могли бы поговорить с ней из коридора.

— Она умирает, да? — спросил Кендэл.

— Нет, — сказала я.

— Может быть, и умирает, Лола Роза. — Тетя Барбара обхватила меня рукой за плечи.

— Этого не может быть! Я сделала так, что она поправится! Я стояла рядом с акулами. Они подплывали прямо ко мне, но я не убегала. У меня есть волшебный зуб! Не может быть, чтобы она умерла, — всхлипывала я. — Что я не так сделала? Может быть, мало постояла? Что?

— Прекрати, Лола Роза. Все так. Но не ты наслала на маму болезнь, и не в твоих силах вернуть ей здоровье, что бы ты ни делала.

— В моих! Я так старалась! Смотрите, я получила счастливый акулий зуб!

— Покажи! Откуда ты его взяла? Дай мне! — закричал Кендэл, пытаясь выхватить зуб.

— Это маме! — Я подняла его высоко над головой.

— Тогда поехали, отвезем его ей, — сказала тетя Барбара. — Но ты должна понимать, Лола Роза: это просто подарок. Это не волшебство. Этот зуб не может вылечить маму.

— Может!

— Ну что ж… Попробуем, — сказала тетя Барбара. — Я только быстренько сполоснусь и переоденусь, ладно, дети? Через пять минут выходим.

Я тоже решила переодеться. Я надела свою лучшую черную блузку и малиновую бархатную юбку. Погода была слишком теплая для курточки на меху, но все же я надела и ее. Кендэла я одела в черную кожаную куртку, несмотря на его протесты. Он все пытался выхватить у меня акулий зуб.

— Я же сказала тебе, Кендэл, это маме. Когда мы пойдем в следующий раз в аквариум, я попрошу еще один для тебя.

— Только, пожалуйста, не тогда, когда вы должны быть в школе.

Тетя Барбара вышла из ванной, вся розовая после душа. На ней был лиловый шелковый тайский костюм, отороченный серебряной тесьмой, и серебряные шлепанцы.

— Какая вы красивая, тетя Барбара!

— Спасибо, Лола Роза! Ты тоже. И ты, Кендэл. Ну что, акулий зуб взяли? Тогда вперед, хорошие мои. В путь.

На лестнице мы встретили Энди и Стива.

— Вы нарядились, как на торжество, — сказал Стив.

Голос Рока разнесся по лестничному пролету:

"Торжество прощания".

Я так крепко сжимала акулий зуб всю дорогу до больницы, что на ладони у меня остался глубокий красный след.

— Он тебя укусил, — сказал Кендэл.

Мы шли по бесконечным, сияющим белизной коридорам. Сандалии Кендэла скрипели, мои каблуки стучали, а шлепанцы тети Барбары хлопали при каждом шаге. Когда мы добрались до нужного отделения, тетя Барбара оставила нас в коридоре, а сама пошла в бокс, где лежала мама.