Соболиная Вершина - Девни Перри

груди руками. Каждый раз, когда мы были вместе, я становилась увереннее. Мои щеки пылали — от желания и нервозности. Без покрова темноты я была такой смелой, как никогда.

Мне это нравилось. А ему?

Его взгляд остановился на моей киске, и когда его кадык заметно дернулся, я едва сдержала улыбку. Ему это нравилось.

— Ты чертовски идеальна, Персик, — прошептал он.

Одной рукой Матео стянул с себя простую черную футболку, сбросив ее на пол. Мой рот наполнился слюной от вида его широких грудных мышц и пресса, как у модели. Хотя я и любила проводить языком по его горлу, тот треугольник на бедре всегда был моим любимым местом, чтобы его лизать.

Овальный медальон на его пряжке звякнул, когда он стал расстегивать ремень, и этот звук эхом отразился по всему лофту. Он позволил ремню свисать, пока расстегивал пуговицу на джинсах. Его пальцы замерли, готовые спустить молнию, когда я перебросила ногу через спинку дивана.

— Черт, женщина, — он откинулся на пятки. — Ты вся мокрая.

Я покраснела. Но в последнее время это ощущалось как награда, а не что-то, что нужно скрывать. Поэтому я позволила взгляду скользить по его телу. Мускулистые руки. Грудь, такая твердая, словно высеченная из камня, но при этом идеальная для того, чтобы на ней спать каждую ночь. Толстые, мощные бедра, которые так натягивали джинсы.

Матео сбросил ботинки и снял джинсы. Его член сразу освободился, как только они упали.

Никакого нижнего белья. Мое тело напряглось. Господи, это было сексуально. Почему это так возбуждало?

Он сжал свой член в кулак и несколько раз провел по нему, не отрывая взгляда от меня. Потом он опустил колено на диван и накрыл меня своим мускулистым телом, его кожа была горячей, когда прижалась к моей.

Его руки погрузились в мои волосы, а взгляд был прикован к моим глазам.

Я поднялась, готовая к поцелую, но он отстранился.

— Что?

— Я… — он покачал головой. — Ты прекрасна.

Прежде чем я успела ответить, его рот впился в мой, а язык проник внутрь. Он прижался ко мне, его возбуждение касалось моего самого сокровенного, а основание его члена терлось о клитор.

— Ещё, — прохрипела я ему в губы. — Ты нужен мне внутри.

Он зарычал, покусывая мою челюсть. Затем он прижался к моему входу и вошел в меня, полностью заполнив меня.

Я вскрикнула, когда он растянул меня, мое тело трепетало вокруг его длины. Каждую ночь я пыталась продлить это, сдерживать тот первый оргазм, но сколько бы я ни пыталась, это было бесполезно. Мое тело было во власти Матео, и когда он поцеловал меня глубже, его руки сжали мои волосы с усилием, мои внутренние стены сжались вокруг него.

Он немного вышел и снова вошел в меня. Звук наших тел смешивался с прерывистыми вдохами.

— Ты чертовски хороша, — пробормотал он.

— Да, — мои пальцы вцепились в его плечи, когда он снова вошел в меня.

— Я буду трахать тебя жестко и быстро, дорогая. А вечером мы будем медлить и играть, — он провел рукой по моей попе, сжимающимся ягодицам. Обещание, что игра будет позже.

Моя киска сжалась.

— Да.

Его бедра не сбавляли темпа, а толчки попадали в то место, которое заставляло мои конечности дрожать. Он сдержал свое обещание, трахая меня быстро и жестко, пока я не стала извиваться под ним.

— Кончай, Вера. Кончай вместе со мной, — он провел пальцем по моему клитору.

— О, Боже, — оргазм настиг меня, моя спина выгнулась, отрываясь от дивана, когда я выкрикнула его имя. Грубые волосы на его груди щекотали мои соски, пока я разрывалась на части. Мир померк, и оставалась только сжимающаяся вокруг него грудь.

Матео выругался, когда я сжалась вокруг него. Его ноздри раздулись, челюсть сжалась, затем он откинул голову назад и издал рычание, когда его собственный оргазм охватил его.

Его сперма горячо вытекала между нами. Пот блестел на моей коже. Моя грудь поднималась и опускалась, когда я пыталась отдышаться. Когда я наконец открыла глаза, Матео был прижат ко мне, его руки поддерживали тело на диване, когда последние волны его оргазма утихли.

Прошлой ночью был первый раз, когда мы занимались сексом без презерватива. Я принимала противозачаточные средства, и у нас давно ни с кем не было секса.

Теперь между нами ничего не было. Это делало все еще лучше.

— Черт, Персик, это всегда так хорошо, — он поцеловал меня в грудь, прямо в сердце, и отстранился. Но не встал с дивана. Он протянул руку между нами, нащупав мою чувствительную плоть. Затем, с усмешкой, он толкнул свою сперму обратно в меня пальцем.

Я ахнула, рот приоткрылся.

— О.

— Это новое «о». Мне нравится, — он облизал свою нижнюю губу. Затем облизал мою.

Он удерживал меня на диване, играя со мной несколько минут, его пальцы были скользкими и теплыми. Но он не заставил меня снова достичь оргазма, а просто дразнил.

Еще одно предвкушение того, что нас ждет позже, когда мы окажемся в постели.

Когда он убрал руку, я застонала.

Он наклонился, чтобы втянуть сосок в рот и отпустить его с хлопком, затем встал и стащил меня с дивана.

— Одевайся.

— У меня есть время на душ?

— Нет, — он шлепнул меня по заднице. — Я хочу, чтобы ты оставалась липкой от меня всю ночь.

— Матео, — я закатила глаза. — Это так… — мой мозг был слишком перегрет от учебы и секса, чтобы подобрать нужное слово.

— Сексуально, — он наклонился и передал мне мою футболку, которая упала на учебник по психологии. — Это чертовски сексуально, знать, что я всюду на твоей коже. А сегодня ночью, когда мы снова испачкаемся, я всё смою с тебя в душе. А теперь одевайся.

Я прикусила губу, чтобы скрыть улыбку, и потянулась за своей сброшенной одеждой. После того как я пригладила волосы и попыталась охладить свои слишком розовые щеки, размахивая руками (не хотелось идти на семейный ужин, выглядя как только что из постели), я взяла руку Матео, и он повел меня к дому Энн и Харрисона.

Шум окутал нас, как только мы вошли в дверь. Как всегда, все были на кухне.

— Вот и она, — с улыбкой объявил Харрисон. Его улыбка стала шире, когда взгляд переместился к тому месту, где Матео все еще держал мои пальцы крепко переплетенными с его.

Все смотрели.

Дядя Вэнс тоже смотрел.

Ну вот, я и не успела объяснить ему на обеде.

Пузырь, который окружал меня и Матео, лопнул так громко, что мне в ушах зазвенело.