Адский дом - Ричард Матесон

Но как действует этот механизм? Каково его происхождение? Райхенбах, австрийский химик, в годы между тысяча восемьсот сорок пятым и шестьдесят восьмым установил существование некоего физиологического излучения. Сначала в его экспериментах участвовали экстрасенсы, наблюдающие за магнитами. Они увидели свечение на полюсах, как языки пламени неравной длины, короче у плюса. Наблюдение за электромагнитами привело к тем же результатам, что и наблюдение за кристаллами. В конце концов тот же феномен наблюдался и на человеческом теле.

Полковник де Роша продолжил эксперименты Райхенбаха и открыл, что эти эманации голубые у положительного полюса и красные у отрицательного. В тысяча девятьсот двенадцатом году доктор Килнер, член Лондонского Королевского медицинского колледжа, опубликовал результаты четырехлетних экспериментов, во время которых, используя «дицианистый» экран, сделал так называемую человеческую ауру видимой для всех. Когда к ауре подносили полюс магнита, появлялся луч, соединяющий полюс магнита с ближайшей точкой тела. Далее, когда субъект помещался в электростатическое поле, аура постоянно исчезала и возвращалась, когда заряд рассеивался.

Я, конечно, слишком упростил последовательность открытых фактов, но окончательный результат неопровержим: психическая эманация, которую разряжают все живые существа,— это излучение электромагнитного поля. Барретт оглядел стол, разочарованный безразличием на лицах. Неужели они не поняли, что он сказал?

Он заставил себя улыбнуться. Они не могут понять важность его слов, пока он не докажет их.

— Электромагнитное излучение — ЭМИ — и является ответом. Все живые организмы испускают эту энергию, генерируют дух. Электромагнитное поле вокруг человеческого тела ведет себя в точности так же, как все подобные поля, — спирали вокруг центра силы, электрические и магнитные импульсы, действующие под прямым углом друг к другу, и так далее. Такое поле должно натыкаться на окружение. В крайних проявлениях чувств поле становится сильнее и давит на окружение с большей силой — силой, которая, если ее сдержать, сохраняется в этом окружении, не разряжается, пропитывает его, тревожит чувствительные к нему организмы: экстрасенсов, собак, кошек — короче говоря, устанавливает атмосферу «одержимости темными силами».

Удивительно ли в таком случае, что Адский дом является тем, чем является? Подумайте о годах страшно эмоциональных, разрушительных — порочных, если хотите, — излучений, оплодотворивших его нутро. Подумайте, каким хранилищем пагубной энергии стал этот дом. По сути, Адский дом является гигантской батареей, отравляющая энергия которой должна быть с неизбежностью поймана всяким, кто входит в него — преднамеренно или невольно. Вами, мисс Таннер. Вами, мистер Фишер. Моей женой. Мною самим. Все мы стали жертвами этих скоплений ядовитой энергии — и вы больше всех, мисс Таннер, потому что вы активно разыскивали их, бессознательно стараясь воспользоваться ею, чтобы доказать собственную интерпретацию темной силы.

— Это неправда.

— Это правда, — возразил Барретт. — Это было правдой и в отношении тех, кто входил сюда в тысяча девятьсот тридцать первом и сороковом годах. И правда в отношении вас.

— А как насчет вас? — спросил Фишер. — Откуда вы знаете, что ваше толкование не ошибочно?

— Ответ прост, — сказал Барретт. — Вкратце: мой реверсор охватит дом мощным встречным электромагнитным излучением. Это встречное излучение будет противостоять полярности здешней атмосферы и разрядит ее. Так же как световое излучение сводит на нет спиритические феномены, излучение моего реверсора сведет на нет феномен Адского дома.

Барретт откинулся на спинку кресла; до сих пор он сам не замечал, что подался вперед. Флоренс сидела в пораженном молчании. Эдит ощутила прилив жалости к ней. Разве после сказанного Лайонелом могут остаться сомнения в его правоте?

— Один вопрос, — сказал Фишер.

Барретт посмотрел на него.

— Если аура может восстанавливаться после того, как выключить электромагнитный заряд, почему не вернется и сила этого дома?

— Потому что человеческое излучение имеет живой источник. Излучение в этом доме всего лишь остаточное. Однажды рассеявшись, оно уже не вернется.

— Доктор, — произнесла Флоренс.

— Слушаю вас.

Она как будто собралась с духом.

— Ничто из сказанного вами не противоречит моим верованиям.

Барретт изумленно посмотрел на нее.

— Вы это серьезно?

— Серьезно. Конечно, излучение существует — и, конечно, сохраняется. Потому что его обладатель живет после смерти. Ваше излучение — это дух, переживший тело.

— Здесь мы с вами расходимся, мисс Таннер, — возразил Барретт. — Остаточное излучение, о котором я говорю, не имеет ничего общего с продолжением жизни личности. Дух Эмерика Беласко не рыскает по этому дому. Так же как и дух его сына или так называемых существ, в которых вы верите и с которыми якобы входили в контакт. В этом доме есть лишь неразумная, ненаправленная энергия.

— О, — спокойным голосом сказала Флоренс. — Тогда не остается ничего другого, верно?

Ее поведение застало всех врасплох. Плавным винтовым движением она встала на ноги и бросилась к реверсору. Все трое на мгновение замерли. Потом одновременно Барретт вскрикнул, а Фишер вскочил с кресла, в спешке опрокинув его, и метнулся от стола вслед за Флоренс.

Но не пробежал он и полпути, как она схватила лом и, размахнувшись, со всей силы ударила по циферблату реверсора. Барретт закричал, поднимаясь на ноги, его лицо смертельно побледнело. Он дернулся от звона стали о сталь и, отпрянув, словно удар пришелся по нему самому, завопил:

— Нет!

Флоренс снова замахнулась и ударила по лицевой панели агрегата. От удара разлетелось стекло на циферблате. Барретт с ужасом на лице рванулся из-за стола. Его правая нога подогнулась, и он с испуганным вскриком упал. Эдит вскочила.

— Лайонел!

Фишер уже догнал Флоренс. Схватив за плечо, он дернул ее назад, подальше от реверсора. Она повернулась и с выражением безумной ярости опустила лом ему на голову. Фишер увернулся, и лом прошел в дюйме от его уха. Сделав выпад, он схватил Флоренс за правую руку, стараясь завладеть ломом. Она метнулась назад, рыча, как бешеный зверь, а когда рванула руки вверх, освобождаясь от его захвата, Фишера как молния пронзила мысль: она слишком сильна!

Не видя ничего, кроме угрозы своему реверсору, Барретт даже не взглянул на Эдит, помогшую ему подняться на ноги. Оттолкнув жену, он без трости быстро заковылял к аппарату с криком:

— Остановите ее!

Фишер снова обхватил Флоренс, прижимая ее руки к туловищу. Она бросилась назад, и оба ударились о лицевую панель прибора. Фишер ощущал на щеке ее дыхание, изо рта у нее капала пена. Флоренс вырвала правую руку и замахнулась на него. Фишер нырнул, и лом ударил по металлической поверхности. Фишер снова попытался схватить ее за руку, но она двигалась слишком быстро. Он поднял руки и закричал от боли, когда Флоренс ударила его по запястью. Жгучая боль пронзила руку до плеча. Он видел приближающийся лом, но ничего не мог поделать. Следующий удар пришелся по черепу, и в голове вспыхнула ослепляющая боль. Выпучив глаза, Фишер упал на колени, а Флоренс подняла лом для следующего удара.