Обещать – не значит жениться - Дарья Калинина

Разговор адвоката с Соней многое прояснил. Невеста для Михаила из нее была никакая, а вот клиентка очень даже привлекательная. Интересно, какую сумму отвалила Соня за соблазнение ее – Инги? Но Инга тут же осадила саму себя. Это опять были мелочи. Женщина поморщилась, но на сей раз она была недовольна уже собой. Что она все о ерунде думает? Надо думать о главном.

– У Михаила никакой другой богатой невесты, кроме Таисии, на примете не было. Он должен был серьезно зацепиться за эту жирную курочку. Став законным мужем Таисии, негодяй сам занялся бы бизнесом жены и катался бы как сыр в масле. Или же вовсе сплавил бы Таисию с рук, как и собирался: запихнул в сумасшедший дом или поручил бы ее устранение кому-то из братков.

Но тут адвокат с Ингой не согласился:

– Таисия жива, а вот Михаил мертв. Вряд ли в деле замешаны братки.

– Да, да, вы правы.

Мысли Инги снова и снова возвращались к тому, о чем она подумала в самом начале, едва прослышав, что у Таисии есть какой-то бизнес, которым управляет ее дядя.

Так как же могла отреагировать на этот вызов родня Таисии? Особенно мужская ее часть, состоящая почти исключительно из людей горячих и к компромиссам отнюдь не склонных? Иллюзий на сей счет у Инги не возникало.

– А не мог ли дядя Тамерлан, или Марат, или кто-то из очередных дядьев – кузенов – племянников расправиться с Таисией и ее женихом?

– Вот это как раз и вопрос…

И Блумберг невозмутимо принялся за свой кофе. Инга искренне позавидовала его спокойствию. Адвокат утверждал, что принимать пищу надо в спокойной и даже умиротворяющей обстановке. И сам твердо придерживался этого принципа. Ни единая морщинка не омрачала в данный момент его лба. И все время, пока он цедил кофе, на его лице играла приятная, даже безмятежная улыбка.

Домой Инга вернулась в смешанных чувствах. Адвокат галантно проводил ее до машины, долго держал за руку, уверяя, что сделает все от него зависящее, чтобы помочь ей и ее подруге распутать эту историю. Инга так и не поняла, ради нее он будет стараться или ради уважаемого Василия Петровича – мужа Алены, чье имя прозвучало в прощальной речи адвоката не меньше пяти раз.

Но это как-то Инге не очень понравилось. Все-таки на свидание явилась она, а не могущественный Василий Петрович. Или Блумберг надеется, что через Ингу он сможет ближе сойтись с мужем Алены? Действовать через саму Алену несколько рискованно, а вот ее ближайшая подруга, да еще угодившая в затруднительную ситуацию, вполне подойдет…

Настроение у нее стремительно портилось. Блумберг все зудел и зудел. И час прощания действительно растянулся на целый час стояния перед дверями ресторана. А сев в машину, Инга обнаружила еще одну проблему: Ваня сидел надувшийся и молчал, словно бы проглотил целый футбольный мяч, и тот, не дойдя до желудка, застрял у него во рту.

– Ваня, ты что, голодный?

Молчание.

– Обиделся, что я не позвала тебя с собой в ресторан?

Молчание.

– Ну ладно, поехали домой.

Только после этого охранник отмер:

– Что он вам говорил?

– Блумберг?

– Этот тип, что он вам говорил? В любви, небось, объяснялся?

– С чего ты взял?

– Я видел, как он держал вас за руку! Вот так вот прямо держал! Почти полчаса!

Блумберг и впрямь тискал руку Инги так долго, что ей стало даже неприятно.

– Он вас хочет, этот Блумберг!

– И что с того?

Неожиданно Инге стало почти весело. Неужели Ваня ее ревнует к Блумбергу? Похоже на то. Но если у Вани в голове зреют злые мысли насчет адвоката, то совершенно напрасно: Блумберг ей совсем не нравится. Впрочем, как и сам Ваня.

Но Инга не была бы настоящей женщиной, если бы не принялась легонько поддразнивать разгорячившегося мужчину:

– У нас с господином адвокатом намечаются дружеские и плодотворные отношения.

– Дружеские! – горячо фыркнул Ваня. – Еще чего придумайте! Я же видел, как этот тип на вас смотрит!

– И как же?

– Как кот на сметану! Он на вас запал, вот что! Втюрился по уши! Только и мечтает, как затащить вас в свою постель!

– Ваня, мы с господином Блумбергом всего лишь друзья, – произнесла Инга, с трудом сдерживая смех. – Как, между прочим, и с тобой тоже.

– Ясно. Понял. С ним вы друзья. Со мной тоже. С Михаилом этим покойным вы тоже дружили. Похоже, вы со всем миром дружите, а? Что скажете?

В голосе Вани явственно прозвучала злость. И Инга решила, что пора ей тоже обидеться. Надув щеки по примеру того же Вани, она замолчала. Охранник завел мотор. И в полнейшем молчании они доехали до дома, поднялись наверх и разошлись по своим комнатам.

Глядя на окаменевшие лица телохранителя и лучшей подруги, Алена произнесла:

– Ну, похоже, свидание удалось.

– Спокойной ночи, – сквозь стиснутые зубы произнесла Инга.

– Спокойной ночи, – так же холодно ответил охранник.

На следующее утро Ваня опять не разговаривал с Ингой. Алена наблюдала за подругой, но той и дела было мало. К ней явился с визитом еще один посетитель мужского пола – участковый Татаринцев.

– Очень у вас кофе вкусный. Никак забыть не могу. Не угостите чашечкой? А я вам в знак признательности расскажу последние новости с места боевых действий.

Под выразительным взглядом хозяйки Ваня молча направился к плите. Но Инга заметила, что кофе он варил без прежнего энтузиазма. Не стал тереть мускатный орех, турку поставил на полный огонь, хотя полагалось держать ее на минимальном пламени горелки. Одним словом, выполнял приказ, не вкладывая ни частички своей души.

Но Татаринцев все равно выглядел довольным. Он не спускал глаз с Инги. И если отвлекался на остальных, то лишь на какую-то сотую долю секунды. Ни у кого из присутствующих не оставалось сомнений в том, что Татаринцев заявился сюда исключительно ради прекрасной Инги, ее одной и никого другого!

– Ну что, подруга ваша каяться в содеянном не желает, – бодро заявил он, хлебнув кофе и не поморщившись. – Наоборот, во всех смертных грехах она обвиняет вас.

– Меня? В чем же?

– Говорит, что у вас всегда была масса поклонников. И что вы исключительно из вредности выбрали именно того молодого человека – Дмитрия, на которого положила глаз сама Соня.

– Ничего не из вредности. Мы с Димой полюбили друг друга еще в институтскую пору. Неужели вы думаете, что я могла выйти замуж исключительно ради того, чтобы насолить приятельнице?

– Я? Я – нет! Я так не думаю. Но вот ваша подруга думает.

– Никакая она мне больше не подруга! Таких подруг… – У Инги перехватило дыхание от внезапно охватившего ее гнева. – Лживая двуличная типша, вот кто она такая! Втиралась ко мне в доверие, в любви и дружбе клялась, а сама ненавидела меня всю свою жизнь.