Полоний на завтрак Шпионские тайны XX века - Борис Вадимович Соколов

тщательно камуфлировать другие, «непатриотичные». Вот и получается «причесанная» история, особенно Великой Отечественной войны, где камуфлировать и мифологизировать приходится практически все значительные события. И столь же «причесанная» современность. Недаром путинскую Россию называют «империей пиара». Поэтому-то и приходится все время создавать у общественности впечатление, что вокруг России одни только внешние враги, а внутри страны достаточно врагов внутренних, начиная от разных там «несогласных» и кончая иностранными неправительственными организациями. Ведь только в осажденной крепости легко говорить о том, что неважно, права моя страна или неправа. Вот только никто не задумывается, право ли правительство, которому приходится постоянно нагнетать страсти, чтобы не отвечать на неприятные вопросы.

Либеральные историки имеют то преимущество перед патриотическими, что не считают СССР «своей» страной. Да, я родился и вырос в Советском Союзе, но задолго до того, как эта страна навсегда перестала существовать, я уже не считал ее своей. И в этом был отнюдь не одинок, причем не только в либеральном лагере. Возьмем хотя бы Александра Солженицына, в особых симпатиях к либеральным идеям, кстати сказать, не замеченного. В юности он был искренним почитателем Ленина. После ареста и ГУЛАГа советская страна стала для Александра Исаевича чужой, превратившись в некий уродливый коммунистический нарост на теле исторической России. Так и для меня «своей» скорее является та Россия, которая была до 1917 года, хотя я вовсе не монархист и прекрасно вижу все недостатки Московской Руси и Российской империи в сравнении со странами Запада. Также и Россия после 1991 года — это моя страна, хотя со многими действиями российской власти я категорически не согласен. Не согласен с войной в Чечне. Не согласен с истреблением демократии и свободы слова. Не согласен с попытками Кремля рассматривать постсоветское пространство в качестве своей вотчины, и со много чем еще. Но это все станет пищей для историков десятилетия спустя. А вот советскую историю либеральные историки могут оценить вполне объективно уже сейчас, смотря на события как бы извне. И если обратиться к истории Великой Отечественной войны, то здесь вполне оправданным будет вывод о том, что диктаторский, кровавый режим вполне может вести справедливую войну и победить, причем победить только ценой очень больших и с точки зрения демократических обществ совершенно неоправданных жертв, но отнюдь не меняя при этом свою природу. Однако было бы глупо полагать, что сталинские генералы и маршалы были тупоголовыми садистами или жестокими трусами. Нет, просто в той тоталитарной системе, которая была создана в СССР, воевать можно было только большой кровью, для иной войны требовались другие солдаты и другие генералы, которых Сталин не потерпел бы, ибо в настоящих профессионалах видел угрозу собственной власти. Если бы поместить на высшие командные должности в Красной Армии Манштейна, Эйзенхауэра или Монтгомери, то они в первые же недели потерпели бы тяжелые поражения и пошли бы под трибунал. Нет, Красной Армией могли командовать только советские маршалы, Жуков, Рокоссовский, Конев и им подобные, которые, в свою очередь, в американской или германской армии очень скоро пошли бы под трибунал.

М. Панин утверждает: «К оценке событий отечественной истории надо подходить очень деликатно, взвешенно и внимательно. Это вовсе не значит, что надо скрывать все плохое и показывать только хорошее. Просто некоторым нашим историкам хорошо бы всегда помнить, что они все-таки пишут об истории СВОЕЙ СТРАНЫ, а не какой-то инопланетной цивилизации». Получается, что подход к истории своей страны должен отличаться от подхода к истории всех остальных стран. Но как же тогда можно говорить о какой-то объективности и собственно научном, а не конъюнктурном подходе! Получается, что когда пишешь о своей стране, надо подчеркивать все хорошее, а для создания объективности добавлять и кое-что плохое, но далеко не все и не главное, чтобы не очень расстраивать читателей. Напротив, когда пишешь о чужих странах, то дозировать надо хорошее, чтобы у читателей не создавалось впечатления, что за границей дела обстоят лучше, чем в родной стране. Наоборот, все негативное в этом случае необходимо подмечать, ничего не утаивая. По такому принципу пишут патриотические историки и работают пиарщики нынешней власти. А «ура-патриоты» отличаются от патриотов, по всей вероятности, только тем, что о своей истории пишут только хорошее, а о чужих — только плохое.

Был ли бой на острове Рюген?

Публикации историка Дмитрия Фоста в журнале «Родина», «Вокруг света» и в других периодических изданиях о последнем бое Второй мировой войны в Европе на острове Рюген, а также в Интернете привлекли большое внимание общественности. Прочитанное впечатляет. Тут и ставшая модной в последние годы тема советских зверств в Германии, и герои-немцы, помогающие русским героям-разведчикам отстоять несчастных обитательниц приюта ослепших жертв англо-американских бомбардировок от насильника-майора, плечом к плечу сражающиеся против общего врага — обманутых подонком-офицером советских же солдат. Замечательная мелодраматическая история, готовый сценарий для сериала — смесь «мыльной оперы» и военного боевика. Однако многие детали в изложенном в «Русской былине» явно придуманы и никак не соответствуют реальным фактам, что позволяет предположить, что вся эта история — чистый плод фантазии автора, ни на какие подлинные документы не опирающаяся. Так, в 1945 году в составе советских стрелковых дивизий не существовало отдельных танковых батальонов. В составе 2-й ударной армии был 46-й гвардейский отдельный тяжелый танковый полк, но в его составе были не средние танки Т-34, а тяжелые танки ИС-2. Кроме того, в состав отдельного полка входили не только танковые подразделения, но и рота автоматчиков, так что картина боя должна была быть совсем иной: не танки против пехоты, а танки с пехотой против пехоты, и в таком случае наши разведчики вряд ли бы смогли продержаться до подхода немецкого подкрепления. Во 2-й ударной армии также были два самоходно-артиллерийских полка, 1196-й и 1176-й. Один из них теоретически мог быть размещен на острове Рюген. Но, опять-таки, он никак не мог быть вооружен «тридцатьчетверками», а имел в своем составе СУ-76 (именно эти самоходки были в составе обоих полков), опять-таки, в состав самоходно-артиллерийского полка входила рота автоматчиков. Кроме того, крайне сомнительно размещение одного из трех перечисленных полков на острове Рюген для ведения огня по немецким транспортам. Даже 122-мм пушки ИС-2 для стрельбы по транспортам вряд ли годились, не говоря уж о СУ-76. И немцам, которые искали убежища в Дании и в занятых западными союзниками германских портах, в ночь с 7 на 8 мая не было никакого смысла близко подходить к Рюгену, давно уже занятому советскими войсками, и тем более