Роза для Палача - Франциска Вудворт

Богдан встал, чуть поколебался и положил ампулу на стол.

– Что это? – сузил глаза Савицкий.

– Противоядие. У вас три минуты… и три дня, чтобы исчезнуть, – произнес он и пошел на выход.

– Но почему?! – донеслось в спину.

Богдан оглянулся и поморщился:

– Никогда не любил «Ромео и Джульетту».

Выйдя из подъезда, Ковальский дал отбой своим людям и сел в машину. Вбитые правила требовали вернуться и привести приговор в исполнение. Разум твердил, что он сошел с ума, но Богдан чувствовал, что поступил правильно. Нет, его не разжалобила речь Савицкого. За свою жизнь он наслушался и не такого. Перед смертью у многих красноречие просыпается.

Немаловажную роль сыграло знакомство с Эвелиной. За последние дни он узнал о ней больше, чем о собственной сестре. Из небогатой семьи, отличница, пела в хоре, занималась в театральной студии, училась танцам. Прошла отбор в группу, успешная карьера, любовников не меняла. Был долгий роман с продюсером, который бросил ее и заменил в группе, как только понял, что она больна, а лечение баснословно дорого. Потом в ее жизни появился Савицкий. Они практически нигде не появлялись в светских хрониках. Ездили по лучшим клиникам.

Последние пару лет Эвелина поет в клубе. Можно подумать, что ей стало лучше, но вот медицинская карта говорит обратное, болезнь прогрессирует. Ей грозит инвалидность.

Эвелина действительно никому ничего плохого не сделала. Отзывы тех, кто с ней работает, лишь положительные. Не корчит из себя звезду, со всеми отношения ровные. Она и не думала использовать вещи в корыстных целях, озабочена лишь своим здоровьем. И как такую отдать Ордену, на показательный суд? Убить самому казалось гуманнее, но, глядя на умирающую девушку, он чувствовал лишь горечь. Ей и так немного осталось, кто он такой, чтобы решать ее судьбу? Просто забрать скверну тоже нельзя – потеря вещей обречет девушку на мучения. Она уже сейчас испытывает без них боли. Вот и повезло Савицкому. Хотя его Богдан бы пристрелил не раздумывая и без всяких угрызений совести.

Но Савицкий выпил яд, желая умереть с Эвелиной. Хан тоже пошел против всех ради своей беременной Евы. Подорвал в прямом смысле Орден, чтобы вызволить ее из застенков. Прегрешения Савицкого на этом фоне казались мелкими. Богдан и сам не знал, как бы поступил, приключись подобная беда с Ирен. В глубине души понимал, что ради сестры и ее благополучия пойдет на все.

Он завел машину и, не оглядываясь, выехал со двора. В душе образовалась пустота. Ковальский и раньше видел недостатки Ордена, стоит только вспомнить, как они высмеивали с Ханом догмы в школе. И с каждым годом несогласие с действиями Магистров лишь росло. Чем выше он поднимался по карьерной лестнице, тем больше узнавал о внутренней механике Ордена и подноготную самих Магистров.

Нет, Богдан считал, что делает нужное дело. За годы работы повидал многих отравленных скверной женщин, чувствующих власть и безнаказанность. Хищниц, которых следовало остановить. Только не одобрял средневековых методов с пытками и насилием, предпочитал действовать более чисто и быстро, не затягивая.

К чему эти театральные процессы? Для Богдана все было просто. Если владелица скверны не приносила людям зла – он просто изымал у нее вещь. В ином случае – быстрая казнь. Он и в Палачи пошел после увиденного в юности показательного процесса, на котором его стошнило от вида изуродованной и сломленной женщины. Захотел иметь возможность самому вершить правосудие, без садизма, шел к этой цели и стал лучшим.

Главному офису сейчас не до Богдана, но отец ждет отчета по проверке. Три дня – оптимальный срок, как для Савицкого, чтобы скрыться с Эвелиной, так и для него, чтобы попридержать результаты, пока Вацлав в больнице. А дальше… Все на волю судьбы. Иногда она бывает жестока, и его первая грешница, Лилиан, ставшая инвалидом, тому пример, а иногда – благосклонна. Ведь самоубийственная выходка Хана увенчалась успехом. Он же умывает руки.

После завершения дела навалилась усталость. В офисе больше делать нечего, а когда он вспомнил о том, что дома его дожидается Роза, идея запереться с ней на несколько дней в доме и отдохнуть показалась весьма привлекательной.

Ковальский вырулил на проспект и хотел уже ехать домой, но тут вспомнил, какой гардероб взяла с собой рыжая. Явно не для соблазнения. Не-е-ет! Перфекционист внутри его хотел видеть эту женщину в дорогих кружевах и чулках. Задумался, куда поехать, но тут вспомнил про ЦУМ возле театра. Там он точно подберет все необходимое.

Хотелось подарить и украшения, но Богдан был абсолютно уверен, что Роза ничего не возьмет, да еще и оскорбится. Что ж, белье он заставит ее принять, даже если для этого придется самому на нее надевать подарки. Мысль показалась неожиданно привлекательной. Единственная женщина, которую он одевал, – его сестра, и то очень давно, когда она была маленькой.

Потолкавшись по пробкам, Богдан добрался до центра и пошел по магазинам, придирчиво выбирая вещи. Одним нижним бельем не ограничился, купив несколько сексуальных комплектов для сна и пару вечерних платьев с аксессуарами. Увешанный фирменными пакетами, он уже шел на выход, когда за стеклом одной из витрин увидел знакомое лицо. Да, точно – блондинка, игравшая в снежки у ресторана, в тот день, когда Кристоф закрыл его от пули.

Не задумываясь, свернул и зашел в магазин, разглядывая девушку. Она увлеченно перебирала вешалки с платьями, ничего не замечая вокруг. Сейчас он имел возможность рассмотреть ее поближе. Красивая. Тонкие черты лица, минимум косметики. Длинные волосы заплетены в небрежную косу, не для красоты, а чтобы не мешали. Одета дорого и стильно. У Богдана была хорошая память на лица, но он мог поклясться, что они не знакомы.

Продавщицы, завидев денежного покупателя, наперебой бросились к нему.

– Могу я вам чем-нибудь помочь?

– К нам поступила новая коллекция из Милана.

– Благодарю, но я пока осмотрюсь. Сам, – осадил их.

При первых же звуках его голоса девушка резко вскинула голову. В глазах ее Богдан увидел узнавание. А когда подошел, заметил, как она напряглась.

– Я думаю, вам это подойдет. – Он снял первую попавшуюся вешалку с платьем и предложил ей, чтобы начать разговор.

– Да, если я решу порыбачить, – отозвалась она.

Богдан перевел взгляд на вешалку и увидел, что по задумке дизайнера к тонкому платью на бретельках прилагалась накидка из крупной сетки, напоминающая рыбацкую сеть.

– Почему мне кажется, что мы знакомы? – прямо спросил он, вешая обратно свой неудачный выбор.

– Не в этой реальности, – отозвалась она.

Его поразило, как интересно она сформулировала. Вопрос напросился сам собой:

– А в какой?

– Скажи, почему ты ко мне подошел?

Богдан отметил, что обращается она на «ты», как к давнему знакомому. Это еще больше заинтриговало, и он понял, что не успокоится, пока не докопается до правды.