Жертва 2117 - Юсси Адлер-Ольсен

– Вот эти цветы принесли вчера без указания от кого. Мы думаем, что это поклон от Галиба с намеком, что он знает, где вы находитесь.

Хоан посмотрел на цветы с длинными стеблями.

Конечно, они знали, где он. Они, естественно, ждали его на перроне во Франкфурте, а его транспортировка на машине «скорой помощи» не могла пройти незамеченной.

Хоан задержал дыхание, только теперь ему по-настоящему стало ясно его положение.

Они знали, где он.

– Мы оставим полицейского дежурить у вашей двери, это значит, что вы не сможете покинуть это место до тех пор, пока мы не дадим отмашку, вы поняли?

Хоан вдохнул полной грудью. Бог ты мой, конечно он понял.

Потом повернул голову к букетам.

– А кто прислал тюльпаны, это вам известно?

Герберт Вебер кивнул:

– Мы сообщили вашему работодателю, как только выяснили, где вы находитесь, так что тюльпаны от «Орес дель диа». У меня остался последний вопрос, и я покину вас.

– Хорошо.

– Лагерь Меногея…

Хоан вскинул брови. Почему он говорит об этом?

– Там умерла женщина. Ей перерезали горло, так вы написали.

– Э-э… м-да. – Хоан попытался сохранить ясность в голове, но вдруг почувствовал, что к горлу подкатывает тошнота. Говорить с Вебером об этом он очень не хотел бы. Именно об этом.

– Убийц той женщины так и не нашли. Если у вас есть хоть какие-нибудь предположения о мотивах убийства, вы должны мне рассказать.

– Нет, на самом деле нет, но там ведь все друг друга ненавидят, такое у меня сложилось ощущение.

– Как это?

– Несколько человек из той группы утонули, и оставшиеся обвиняли друг друга в содействии. Имен не называли, тем не менее так оно и было.

– Если у вас есть какие-то соображения на этот счет, поделитесь. У нас тоже есть своя теория.

– Среди них были сторонники джихадистов. Я же написал об этом, разве нет?

– А убитая женщина, что она им сделала?

– Она со мной поговорила, этого было достаточно. Я искал двух женщин, стоявших на берегу рядом с Галибом. Думал, что таким образом удастся подобраться поближе к нему и лучше разобраться во всей этой истории.

– Значит, мы можем предположить, что тот человек или те люди, которые убили женщину в лагере, так или иначе симпатизировали Галибу и его делу или как минимум не были его противниками. Тогда, возможно, именно они и сбежали из лагеря? Я спрашиваю, потому что есть мнение, что они уже в Европе и вряд ли у них добрые намерения.

– Я не знаю, откуда мне знать? Я не знал даже, что кто-то вообще сбежал.

Хоан забеспокоился. Вебер считает, что он замешан в этой истории?

– Администрация лагеря переслала фотографии двух женщин, которые сбежали из лагеря для интернированных. Их ищут. – Он показал фото. – Вот! Вы их узнаете?

У Хоана не очень хорошая память на лица, но этих он узнал сразу. Это были те женщины, которые устроили драку, когда ситуация вышла из-под контроля. Значит, драка была только спектаклем.

– Да, узнаю. Они устроили драку.

Вебер склонил голову набок.

– Изображали ссору.

– Да, мне так показалось, но, по-видимому, это был спектакль.

Вебер вытянул губы дудочкой. Казалось, он был доволен, и дай-то бог, чтобы на этом все кончилось.

Потом Вебер протянул ему мобильник:

– Мы оставим себе ваш мобильник, а вы получите взамен вот этот. Мы перекинули все важные номера, например последний использованный Галибом номер, местные номера нашей службы от Мюнхена до Берлина и, конечно, номера редакции «Орес дель диа». Ваша редакторша просила передать, что была бы вам очень благодарна, если бы вы позвонили ей, как только придете в сознание.

Хоан взял мобильник. Той же модели, что и его прежний телефон.

– На этот раз мы решили не подшивать GPS к вашей одежде, а встроить в мобильник, и он будет работать независимо от того, включен телефон или нет. Мы будем знать, где вы находитесь, когда вас отсюда выпустят. А пока позвольте пожелать вам скорейшего выздоровления.

И он ушел.

Хоан вытянулся в постели и пощупал свой гладко выбритый затылок и повязку, которая шла от уха до уха. Вид сзади был, вероятно, ужасным.

Он посмотрел по сторонам. Пустая кровать рядом говорила о том, что палата рассчитана на двоих. В изножье стояли стол и два стула, по-видимому для предполагаемых посетителей. У каждой кровати столик с небольшой полкой. К большому облегчению, он увидел свой лэптоп на полке столика под цветами.

Хоан схватил его и включил, к счастью, аккумулятор еще не разрядился. Он открыл документ, над которым трудился в купе поезда, и перечитал его, очень довольный. Там было достаточно материала, чтобы дать «Орес дель диа» то, за что ему платили деньги.

Немного подумав, Хоан взял мобильник и позвонил Монтсе Виго. Черт возьми, он покажет ей, что нужно нечто более серьезное, чем кровоизлияние в мозг, чтобы остановить ее звездного репортера.

– Спасибо за тюльпаны, – было первое, что он сказал.

– О-о, Хоан Айгуадэр, прекрасно. – Она была удивлена или раздражена из-за того, что ей помешали? Но ведь она сама попросила, чтобы он ей позвонил. – Мне только что сообщили из больницы, что ты очнулся, – продолжила она. – С тобой все в порядке?

Он улыбнулся. Наконец-то состояние его здоровья что-то значило для мадам.

– Да, спасибо, – ответил он. – Немного кружится голова, но это все. В отделении интенсивной терапии надо мной хорошо потрудились. И сорняк, как известно, уничтожить нелегко, – засмеялся он.

– Это меня радует. Ты прочитал карточку, приложенную к цветам?

Он посмотрел на тюльпаны. Маленькое белое пятно среди зеленых стеблей – это карточка, что ли?

– Нет, еще нет.

– Ну и ладно, раз мы уже разговариваем. Я скажу тебе все сама.

– Да-да, но сначала я хотел бы сообщить, что мне, конечно, очень жаль, что я пропустил один день, но я уже на коне. В ближайшие дни я не смогу писать все, что захочу, потому что имеются серьезные предположения о подготовке теракта и немецкая разведка должна одобрить все мои тексты. Но у меня с собой статья, которую я писал в поезде, и…

– Мы знаем, Хоан. Мы ее уже опубликовали. Немцы прислали нам ее, немного отредактировав. Поэтому спасибо.

Хоан вскинул брови:

– Вы ее опубликовали?

– Да. Разве не за это мы платим тебе деньги?

Он не мог понять, радоваться ему или нет.

– Но то, что мы печатаем в «Орес дель диа», немцев не касается, поэтому мы больше не потерпим цензуры, – сказала Монтсе Виго.