Рыцарь справедливости - Алексей Макеев

с увлечением расковыривая слоящуюся пятку. Носки он разложил проветриваться на лавке, там же валялась его куртка с вылезающим из множества прорех наполнителя и куцая шапка. Лена старалась не смотреть на этот нищий гардероб, хотя ее наряд выглядел примерно так же: черная куртка дедушки, которую она дополнительно разодрала ножницами со всех сторон, старые штаны, в которых иногда ее мама копалась на дачных грядках, старенькие кроссовки она измазала на улице грязью, а пушистые волосы залила растительным маслом и спрятала под колпак из собачьей шерсти, который ее бабушка использовала при лечении шейного хандроза.

Она час присматривалась к мужчине, который, ничуть не смущаясь, рассматривал свои ранки, чесался под аккомпанемент собственного шепота. Лена долго прислушивалась, но никак не могла понять смысл речи:

– Домой, домой, Патлатому домой. Дорога, дорога, длинная и черная, куда ведет бродягу. Поклонюсь и простит, приютит бродягу. Поклониться надо, привести для наказания, чтобы камнями, пинками и плевками. Плакали и бежали… – Взгляд мужчины остановился на протянутом Ленкой пирожке, он протянул руку, вцепился в угощение и жадно принялся жевать.

– Как… – Лена осеклась, по привычке чуть не сказав «вас», – зовут? Я… Леха Малой.

Она старалась говорить шепотом, чтобы голос звучал как осипший и не выдавал в ней девушку.

– Малец, малец. – Бомж хитро погрозил Лене пальцем и с причмокиванием облизал пальцы.

– У меня еще есть, будешь? – Девушка протянула новый пирожок и тот так же быстро исчез в беззубом рту.

Патлатый так же продолжал бормотать, но теперь в круг своего внимания он включил и нового соседа, время от времени хихикая и толкая девушку в бок. От бутылки газировки он пришел в восторг и огромными глотками осушил ее.

– Он же здесь сидит без еды и воды уже вторые сутки, – мелькнула у Лены мысль, и тут же она вздрогнула от грозного окрика полицейского, который пришел открыть решетку двери и проводить их до крыльца.

– И чтоб не шлялись здесь, если увижу, снова закрою, – дежурный толкнул длинноволосого мужчину носком форменного ботинка чуть ниже спины, так что тот кубарем скатился с лестницы. Лена бросилась на помощь мужчине, еле сдержавшись, чтобы не накричать на грубого полицейского. Но маргинал, привыкший к агрессии, молча поднялся, отряхнулся и резво бросился прочь, таща за собой за рукав нового знакомца.

– Малец, малец, пошли… Порыскать жратвы, хавчика, – Патлатый закрутил головой в поиске, куда им бежать. Сначала он завернул в первый попавшийся дворик и принялся обыскивать помойку в поисках еды, но бдительная бабулька отогнала их, окатив с балкона ведром воды. Бомж погрозил ей кулаком и направился на поиски еды дальше, Лена предложила:

– Я тут сотку заныкал от ментов, может, че купим пожрать?

При виде купюры ее спутник возликовал, заметался в поисках магазина; они вышли из жилого района на проспект. Девушка шла и непривычно вздрагивала от десятков взглядов, полных брезгливости, раздражения и злости, которые то и дело бросали на нее прохожие; их демонстративно обходили, кривили губы и даже выкрикивали вслед обидные ругательства. Девушке казалось, что ее покрывают плевки прохожих, но Патлатый ничего не замечал, он упорно шел к своей цели. Возле киоска с выпечкой он замер, вытянул шею и подтолкнул Лену к окошку. Но дородная продавщица при виде них захлопнула окошко и через него подняла крик:

– Пошли вон, пошли отсюда. Я сейчас ментов вызову. Вы мне покупателей распугиваете, уходите.

Лена показывала ей деньги, зажатые в кулаке, но все было напрасно – продавец возмущенно кричала до тех пор, пока они не ушли. И такая история повторялась в каждом месте, где они пытались купить еду, отчего у девушки начался приступ отчаяния, она не понимала, как же им можно приобрести хоть что-нибудь из еды. Ее длинноволосый спутник не унывал, он с удовольствием собрал со столиков летнего кафе недоеденный гамбургер и остатки картошки в коробочке и успел запихать объедки себе в рот, прежде чем из заведения выскочил охранник и пинками погнал их прочь. Вместе с едой бомжу удалось так же умыкнуть парочку бутылок с остатками жидкости, так что после сытного перекуса и нескольких глотков воды спутник Лены задремал на лавочке под теплым весенним солнцем, постелив куртку для удобства. Девушка же никак не могла найти себе места, от голода уже сводило желудок. В начале парка Лена заметила тележку с мороженым и решила, что успеет купить хотя бы сладкое лакомство, чтобы немного успокоить растущий аппетит. Продавец, совсем мальчишка, скучал с телефоном в руках, но при появлении молоденького бродяжки сунул его в карман и напружинившись замер. Девушка показала ему купюру:

– Извините, прошу вас, продайте мне мороженое, самое дешевое! – Голос у нее дрожал от того, что приходится умолять и выпрашивать такую малость.

Но мальчишка внезапно наклонился и швырнул в нее увесистым булыжником; камень вскользь прошел по ноге, но Лена охнула от неожиданности, присела, а потом похромала обратно, чувствуя, как изнутри ее разрывает желание закричать, ударить в ответ, проявить такую же бессмысленную жестокость. По соседней аллейке к ней торопился Гуров с пакетом, полным свежей выпечки, он уже несколько часов наблюдал, как девушка в паре с Патлатым пытается найти себе еду.

– Ты в порядке? Вот держи… – Лев помедлил и предложил: – Давай закончим операцию? Я же вижу, как тебе не нравится то, что происходит.

Чтобы слезы в голосе не выдали ее состояния, девушка отрицательно помотала головой и побрела обратно к скамейке, где спал Патлатый.

Лев тяжело вздохнул, ему эта затея не нравилась все больше и больше, хотя они со Стасом уже успели выпросить у генерала выходной день за свой счет, чтобы до самого вечера посвятить время слежке за девушкой. Он вернулся в машину; Лена присела на край лавки и торопливо принялась есть пирожок из пакета; проснувшийся бомж сладко потянулся после сна и с радостным восклицанием выдрал у нее из рук весь пакет с угощением.

– Малец, малец, – улыбался щербатым ртом бездомный, запихивая один пирог за другим. Он подскочил и заметался по парку. – Ехать надо, ехать к братикам, ехать. Пошли, малец, к братикам.

Они поспешили по улицам города, заскакивая в трамваи и