Мир-Кольцо. Строители Мира-Кольца - Ларри Нивен

Но пустые каналы выглядели весьма уродливо. Неодобрительно поморщившись, Луис полетел дальше.

Недалеко впереди виднелись горы.

Луис летел всю ночь и большую часть утра — он не знал точно, как долго. Неподвижное полуденное солнце загоняло в психологическую ловушку, то ли сжимая, то ли растягивая время, — Луис не мог точно понять, что именно.

Эмоционально он чувствовал себя так, словно пребывал в очередном своем путешествии, почти позабыв об остальных. Полет в одиночестве над бескрайней, постоянно меняющейся поверхностью кольца ничем не отличался от полета в одноместном корабле за пределы известных звезд. Луис Ву был один во вселенной, и вселенная была игрушкой для Луиса Ву. И самым важным вопросом стал: достиг ли Луис Ву полного удовлетворения?

Его едва не повергла в шок возникшая над приборной панелью мохнатая оранжевая морда.

— Ты, наверное, устал, — сказал кзин. — Хочешь, я возьму управление?

— Лучше я приземлюсь. Ноги затекли.

— Тогда действуй. Управление у тебя.

— Не хочу никому навязывать свое общество, — Луис понял, что говорит совершенно искренне. Прежнее настроение еще не успело его покинуть.

— Тебе кажется, что Тила тебя избегает? Возможно, ты прав. Она не связывалась даже со мной, хотя я разделяю ее чувства.

— Ты принимаешь это чересчур близко к сердцу. Нет, погоди, не отключайся.

— Мне, Луис, хочется побыть одному. Пожиратель листьев всерьез меня опозорил.

— Но это же было так давно! Нет, не отключайся; сжалься над одиноким стариком. Ты видел ландшафт внизу?

— Да.

— Заметил обнаженные области?

— Да. Местами эрозия добралась сквозь коренную породу до неразрушимой основы кольца. Здесь когда-то давно серьезно нарушилось движение воздушных масс. Подобная эрозия не могла случиться за одну ночь, даже на Мире-Кольце.

— Разумеется.

— Луис, почему вообще рухнула огромная и могущественная цивилизация?

— Понятия не имею. Нам придется смириться с тем, что мы никогда этого не узнаем. Даже кукольники так и не достигли высот технологий Мира-Кольца. Мы можем только гадать, что отбросило их назад на уровень каменных топоров.

— Нужно побольше выяснить насчет туземцев, — сказал Говорящий-с-Животными. — Судя по тому, что нам о них известно, вряд ли они сдвинут с места разбитого «Лжеца». Надо найти тех, кто бы это сумел.

Именно на это и рассчитывал Луис.

— У меня есть мысли, каким образом мы могли бы выходить на связь с туземцами так часто, как нам бы захотелось.

— Ну и?

— Я бы предпочел сначала сесть, а потом все обсудить.

— Тогда садись.

Горы образовывали высокую сплошную гряду вдоль пути скутеров. Их вершины и ущелья между ними сияли уже знакомым Луису жемчужным блеском. Бушевавший ветер счистил каменную породу, обнажив материал основы кольца.

Луис посадил флотилию неподалеку от пологих холмов, возле устья серебристого ручья, который изливался с гор и исчезал в бесконечном лесу, покрывавшем подножие холмов подобно зеленому меху.

— Что ты делаешь? — требовательно спросила вышедшая на связь Тила.

— Сажусь. Устал летать. Но не отключайся. Хочу извиниться.

Она прервала связь.

«Вряд ли стоило ожидать иного», — с сомнением подумал Луис.

Но, возможно, теперь она будет больше готова его слушать, зная о грядущих извинениях.

— Мне пришла в голову эта мысль после всех наших разговоров об «игре в бога», — сказал Луис.

Увы, общался он только с Говорящим. Сойдя со скутера, Тила бросила на Ву испепеляющий взгляд и удалилась в лес.

Говорящий качнул лохматой оранжевой головой. Уши его дернулись, словно маленькие китайские веера в чьих-то нервных пальцах.

— В этом мире мы в относительной безопасности, — продолжал Луис, — пока находимся в воздухе. В том, что мы сумеем долететь до цели, нет никаких сомнений. Если понадобится, мы можем добраться до стены без единой посадки или садясь в тех местах, где проступает основа кольца. На ней не выживет ни один хищник. Но без посадки мы мало что можем узнать. Нужно убраться с этой гигантской игрушки, а для этого нам требуется помощь местных. Похоже, кому-то все-таки придется тащить «Лжеца» на протяжении четырехсот тысяч миль.

— Ближе к делу, Луис. Мне хочется размяться.

— К тому времени, когда мы доберемся до стены, необходимо знать о Мире-Кольце намного больше, чем сейчас.

— Бесспорно.

— Почему бы не поиграть в бога?

Говорящий поколебался.

— Ты в буквальном смысле?

— Именно. Мы подходим на роль строителей Мира-Кольца. Мы не обладаем таким могуществом, как они, но даже то, что у нас есть, выглядит достаточно божественно для туземцев. Богом мог бы стать ты...

— Спасибо.

— ...а мы с Тилой — его служителями. Из Несса выйдет неплохой пленный демон.

Говорящий выпустил когти:

— Но Несса с нами нет и не будет.

— Вопрос решаем. Если...

— Луис, это даже не обсуждается.

— Жаль. Чтобы у нас все получилось, без него не обойтись.

— В таком случае придется тебе придумать что-то другое.

Луис все еще пребывал в некоторых сомнениях насчет когтей кзина. Насколько те подчинялись его воле? Они оставались выпущенными. Если бы обсуждение шло по интеркому, Говорящий наверняка бы уже отключил связь.

Собственно, именно потому Луис настоял на посадке.

— Только представь всю интеллектуальную красоту нашего предприятия. Из тебя получится отличный бог. С человеческой точки зрения ты выглядишь адски впечатляюще — хотя, полагаю, тебе придется поверить мне на слово.

— Зачем нам Несс?

— Нам нужен его тасп. Будучи богом, ты разорвешь усомнившегося на куски, а потом сожрешь — в наказание. А как награду — используешь тасп кукольника.

— Без таспа никак нельзя?

— Но это же прекрасный способ вознаградить истинно верующего! Порция чистого удовольствия прямо в мозг. Никаких побочных эффектов, никакого похмелья. Говорят, будто тасп даже лучше, чем секс!

— Мне не нравится это по этическим соображениям. Хотя туземцы всего лишь люди, не хотелось бы подсаживать их на тасп. Куда милосерднее было бы их убить, — сказал Говорящий. — И вообще, тасп кукольников действует на кзинов, а не на людей.

— По-моему, ты ошибаешься.

— Луис, нам известно, что он был разработан для возбуждения мозговой структуры кзинов. Я знаю, что это такое. И ты прав — ощущения по-настоящему религиозные. Дьявольские.