Тьма и пламя. На бескрайней земле - Степан Кайманов

– Что случилось? – забеспокоился и Габриэль.

Ему казалось, что уж с таким верным союзником, как спирфлам, в полусотне кабитов над землей, им нечего опасаться. Но он ошибался.

– Пригнись! – крикнула незнакомка.

Габриэль прижался к горячей чешуйчатой спине. В тот же миг Янтарь резко взял вниз. Габриэль поднял глаза и увидел, как над ним что-то промелькнуло, взмахнув перепончатыми крыльями. Зверь был чуть больше кошки, но отчего-то заставила нервно ерзать наездницу в седле. Ее правая рука выдернула из петли серебристый жезл, а левая – обнажила меч.

Янтарь раскрыл крылья, вновь набирая высоту; наездница направила диковинный жезл в сторону горы, целясь им во мрак. Ветер пригнал шиканье, свист и кошачий запах. А ночная гостья бросила стальной наконечник жезла во тьму. Тонкая и длинная цепь, блеснув в звездном свете, метнулась во тьму, унося тяжелую серебристую стрелу. Как гарпун, мелькнуло в голове мэйта.

Раздался визг, цепь, идущая от жезла, натянулась, словно рыболовная жила, и потащила упрямую добычу к спирфламу. Наездница резко дернула жезлом, и из тьмы с визгом, беспорядочно размахивая крыльями, выскочила невиданная мэйту тварь. Она была больше, намного больше, чем предполагал Габриэль. Из-за неустанного движения широких крыльев он не смог ее как следует разглядеть. Гарпун впился в нее намертво, продолжая тащить к спирфламу. Наездница была уже наготове. Она ткнула мечом навстречу крылатому, визжащему от боли противнику, вытянув руку далеко вперед и одновременно выдергивая тяжелую стрелу на цепи. Тварь закружилась, падая во мрак.

– Держись! – крикнула наездница, и Габриэль вцепился обеими руками в ремень перед седлом. – Янтарь, гарги! Биаш! Биаш! – скомандовала она.

Габриэль качнулся в седле, когда спирфлам завис в воздухе, чтобы дунуть огнем в направлении гор. Пламя заревело, освещая мрак. Мэйта обдало жаром, а из тьмы с диким визгом брызнули горящие твари, именуемые гаргами. Двое из них большими огненными шарами бросились к земле, разбрасывая крупные искры, а третья, тоже охваченная пламенем, каким-то чудом дотянула до спирфлама. Но Янтарь ударом лапы отправил ее следом за собратьями. Наездница, однако, не успокоилась. Она развернула спирфлама, не зачехляя меч.

Габриэль не знал, что делать. Но бездействовать не хотел. Он вспомнил, как в пещере на острове Ледяных слез распугивал светом летучих мышей. И высоко поднял руку над головой, складывая пальцы в тайном знаке.

Несколько слов заклинания… И белый густой свет брызнул с ладони во все стороны, вытаскивая гаргов из мрака ночи. Одна из тварей оказалась совсем рядом и, ослепленная, суматошно забила крыльями и хвостом по воздуху. Только сейчас, освещая мрак, мэйт сумел ее рассмотреть. Гарги не имели шерсти, были покрыты чешуей, но все равно больше всего походили на огромных кошек. На огромных крылатых кошек.

Габриэль ударил ослепленную тварь в оскаленную морду, отправляя противника во мрак. В этот момент наездница развернула спирфлама в сторону от гор и повела к земле. Жезл она убрала, но меч оставила в руке, не проронив ни слова.

Тьма вновь сомкнулась вокруг Янтаря. Сделалось тихо, лишь гудел воздух, рассекаемый огромными крыльями. Внизу догорали мертвые твари…

Янтарь опустился и, складывая крылья, прижался к земле. Наездница тут же слезла, поглядела по сторонам, после чего бросила спустившемся мэйту рюкзак.

– Можешь переодеться, – сказала она.

Рюкзак был легким и мягким. Габриэль развязал его, обнаружив внутри темную рубаху из плотного и грубого полотна. Под рубахой лежали штаны с широким ремнем, похожие на те, что носила незнакомка.

– Спасибо, – поблагодарил ее мэйт, сбрасывая старые, грязные, пропитанные потом одежды.

Наездница ничего не сказала, увлеченно копаясь одной рукой в сумке у седла. Другой рукой по-прежнему сжимала меч, направленный в сторону мэйта. Гарги ее почему-то уже не заботили, словно пламя спирфлама сожгло их всех. Но ночные твари и вправду как будто отступили. Не было слышно ни трепыхания крыльев, ни писка, ни шиканья, да и в воздухе лишь висел запах гари. Мэйт принюхался и в крепком духе спирфлама уловил другой, хорошо знакомый запах. Запах леса. Коры, смолы и мха.

Габриэль не переставал смотреть на наездницу. Теперь ничто не мешало увидеть ее лицо. Она была молода, лет восемнадцати-двадцати, и, пожалуй, красива. Хотя это миленькое личико никак не подходило к ночной гостье, пинающей крыс и рубящей верхом на спирфламе тварей в ночи.

Рубаху и штаны шили будто на него, порадовался мэйт. Он натянул сапоги, посмотрел на теплый плащ, лежащий на земле, и решил его оставить.

Одевшись, мэйт поднял глаза к небесам. Вот она, свобода! Он восторженно огляделся и сделал шаг к наезднице, но дальше не пошел, не желая ее пугать. Да, она была не робкого десятка и как будто не замечала, что в семи шагах от нее находится свободный маг, однако все еще держала обнаженный меч.

Тьма стояла густая, под ногами пружинила невысокая трава, справа из земли торчали три валуна, похожие на маленькие скалы.

– Гарги больше для нас не опасны? – спросил мэйт.

– Думаю, после твоего светопреставления они забились в норы, – с непонятным мэйту осуждением ответила наездница. – Ты что, не знаешь? Они же яркого света боятся, как миркль… – Она не закончила. Впрочем, Габриэлю не очень хотелось знать, чего боятся миркли так же, как ночные твари – света. Были вопросы и поважнее. – Так и знала, что раньше надо было спускаться, – раздраженно пробормотала наездница, нервно и с шумом копаясь в сумке. – Слишком близко к горам.

– Подсветить? – предложил мэйт.

Она повернулась и несколько звитт смотрела на него из темноты, размышляя над заманчивым предложением. Наконец согласилась:

– Ну давай!

Габриэль сделал три шага и опять остановился, потому что Янтарь дернул крыльями и повернул к нему голову, обжигая взглядом огненных глаз и горячим дыханием.

– Он тебя не тронет, – заверила незнакомка и со смехом добавила: – Если я не пожелаю.

«Светопреставление», как выразилась наездница, здесь не подходило. Свет, распугавший гаргов, был, конечно, ярким, но быстро гас. Требовалось что-то другое.

– Твой меч, – сказал Габриэль.

– Мой меч? – насторожилась незнакомка.

Янтарь почуял волнение своей храброй хозяйки и вновь дернул крыльями, будто напоминая о своем присутствии.

– Вытяни его.

– Зачем? – Она подняла меч, направив его на Габриэля. – Гаргов ты ослепил без моего меча.

Мэйт вздохнул. А ведь он мог прямо сейчас махнуть на нее рукой и скрыться в ночи. На нем не было грузила, его не окружали волисты, а ноги стояли на твердой земле. Ничто не мешало ему сбежать. Сбежать… так и не узнав ни мотивов, ни имени своей спасительницы.

– Это заклинание здесь не годится. Нужен какой-нибудь предмет, который я мог бы залить светом.