Королевство Хатуту - Дмитрий Романовский

– Хотя бы глоток, – сказал Антуан и как-то необычно посмотрел на Поля.

– Коньяк невкусный, – сказал Поль.

– Ты предпочитаешь другие вина?

– Я предпочитаю ликер, – сказал Поль.

– Ты уже пил ликер? – спросил Антуан. Роже проинформировал:

– Ликером его угостили матросы во время ночной смены, и это, повидимому, пришлось ему по вкусу. – Антуан тотчас поднялся из-за стола.

– Я принесу лекер. – Поль вскочил на ноги.

– Я сам принесу.

– В следующий раз, – сказал Антуан, глядя Полю в глаза. – А сегодня угощаю я. – И Антуан вышел.

– Я бы тоже выпила глоток ликеру, – деловито сказала мадам Планше. Бернар, благожелательно глядя на Поля, сказал:

– Это странно, что матросы угощали вас ликером.

– А почему бы матросам не пить ликер? – спросил Поль. – Ликер вкусный, а коньяк нет. – Бернар, благодушно улыбаясь, сказал:

– Это ничего. Уж чему-чему, а этому современная цивилизация научит вас в первую очередь. Это вам не транскрипция. – Вернулся Антуан уже с откупоренной бутылкой ликера и сразу налил Полю. Мадам Планше подставила свой бокал, заметив:

– Хотя это и не ликерная рюмка. – После кофе Поль подошел к киоску и купил бутылку ликера, бутылку лимонного напитка и бутылку зельтерской воды. Всё это он принес в свою каюту и, наконец, приступил к украшению своего халата. В кармане у него был моток ниток, которые он оставил у себя после того, как надувал с Мари шарики. На концах пояса халата с помощью штопора он проделал дырки. На золотых кистях были плотные золотые узлы, в которых он тоже проделал дырки. Потом он из ниток сплел тонкие шнуры. Эти шнуры он пропустил сквозь дырки в концах пояса. Самым сложным делом было пропустить шнуры сквозь золотые узлы. Он долго пропихивал штопором шнуры в узлы. Пропихал. Осталось притянуть кисти к концам пояса. Тут он вспомнил, что сегодня еще не включал динамик. Он повернул рычажок. Из динамика раздалась музыка. Некоторое время Поль слушал, а потом стал вертеть рычажок, то убавляя, то прибавляя громкость. Поставил самую сильную громкость, некоторое время послушал. Музыка была ритмичной, вероятно, танцевальной. Мелодия была красивой, но что-то отталкивающее было в ней, как в рассуждениях мадам Туанасье. Ритмичная музыка кончилась, и началась музыка очень странная, будто кто-то кому-то угрожал, в чем-то обвинял. А потом была и приятная музыка, будто незнакомая женщина говорила приятные вещи, только не Полю, а кому-то тоже незнакомому. Поль стал притягивать кисти к концам пояса. Когда работа была закончена, он надел халат, повязался поясом, посмотрел в зеркало. Концы пояса свисали один ниже другого, и на этих концах висели золотые кисти. Поль сделал перед зеркалом несколько резких поворотов, и при этом золотые кисти раскачивались из стороны в сторону. Красиво. Музыка в динамике кончилась. И вдруг из динамика раздался искаженный, но всё же знакомый голос Мадлен. Несколько растягивая слоги, она сказала: – Вы прослушали музыку Эдварда Грига к драме Ибсена «Пергюнт». Координаты коробля в данный момент: двадцать шесть градусов северной широты и двадцать восемь градусов западной долготы. – Послышался щелчoк: трансляционная передача закончена. Поль тотчас вспомнил предупреждение мсье Курбэ о том, что еще задолго до острова Мадеры радиостанция корабля сможет принимать Париж. И тогда все на корабле смогут услышать последние известия из Парижа, в том числе и подробности о Поле Дожере. Когда Поль пришел к ужину, на столе по-прежнему стояла начатая бутылка ликера. Коньяка не было. Выпили. У Антуана лицо было красным, как это бывало иногда к вечеру, а глаза туманными. После ужина Поль выпил глоток ликеру и первым поднялся от стола. Он спешил на радиостанцию узнать, далеко ли Мадера. Всё же он успел заметить, что Антуан мрачно посмотрел ему вслед. И тут Поль вспомнил, что он при Антуане договорился с Мари, что зайдет к ней на медицинский пункт за брошюрой. К разочарованию Поля на радиостанции вместо Мадлен был один мсье Курбэ.

– Получено сообщение из Санта Круз, – сказал мсье Курбэ. – Над островом Мадера прошел ураган. Радиобашню снесло. На островах обычные радиомачты и нет мощных передатчиков. Так что связь с Парижем будет установлена только на подходе к Гибралтару.

От ликера слегка кружилась голова. Придя в свою каюту, Поль тотчас надел свой красный халат с кистями, посмотрел на себя в зеркало. Красиво. Он опять вспомнил, что надо зайти на медицинский пункт, где дежурила Мари. Поль решил пойти туда в красном халате с золотыми кистями.

Но в этот момент в каюту постучали. Дверь была не на замке, и Поль открыл ее. Вошла мадам Туанасье. Поверх платья на ее плечи был накинут красный жакет, и Поль понял, что как и в прошлый раз, платье было надето на голое тело. В руках у нее был том энциклопедии. Своим обычным официальным тоном мадам Туанасье сказала:

– Завтра на конференции к вам будут обращаться с вопросами. Здесь статья о языках Астронезии. К этой группе относятся полинезийские языки. Я заложила это место. – Она положила книгу на столик, на котором стояли ликер и напитки, подошла к двери с намерением закрыть замок, но тут же замерла, прислушиваясь. Потом она быстро взяла книгу, снова подошла к двери. Послышался стук. Мадам Туанасье неторопливым движением окрыла дверь. В дверях стояла медсестра Мари с брошюрой в руке.

– Извините, я не помешала? – спросила она.

– Нисколько, – официальным тоном сказала мадам Туанасье. – Я только занесла мсье Дожеру книгу. Ему необходимо ознакомиться с некоторыми сведениями к завтрашней конференции. – И она обратилась к Полю, продолжая прерванный разговор: – Правда, некоторые сведения здесь устарели, но для вас это не имеет большого значения. – Она подошла к столику, положила книгу рядом с бутылкой ликера. Мари прикрыла за собой дверь, сказала:

– Я тоже принесла. Брошюру. Мсье Дожер заинтересовался ядерной физикой. – Мадам Туанасье строго посмотрела на Поля:

– Я думаю, мсье Дожер, прежде, чем знакомиться с ядерной физикой, следует, хотя бы вкратце, ознакомиться с обычной физикой.

– Брошюра написана популярно, – сказала Мари, показывая брошюру. – Здесь всё и так понятно. – Поль, освоившись в присутствии этих двух женщин, с которыми уже был в интимных отношениях, сказал:

– А вот Антуан объяснил мне теорию Эйнштейна безо всякой ньютоновской физики.

Мадам Туанасье усмехнулась:

– Я где-то читала, что сам Эйнштейн признался, что кроме него его теорию понимают только тринадцать человек во всем мире.

Поль тоже усмехнулся:

– Значит, Антуан четырнадцатый, – и уже с широкой улыбкой добавил: – А я пятнадцатый. – И он по привычке выбросил десять пальцев на обеих руках и еще пять пальцев на одной руке.

– Ну что ж, – со скептическим видом согласилась мадам Туанасье. – Тогда вы вполне готовы к освоению ядерной физики. Но сперва ознакомьтесь со статьей в этом томе, – и она указала на том энциклопедии. – Завтра утром не забудьте вернуть этот том в библиотеку. Он обязательно понадобится кому-нибудь еще. – Она сделала шаг к выходу, но в дверь опять постучали. Поскольку Мари стояла у самой двери, она открыла. Вошла радистка Мадлен.