Исправляя ошибки - Аля Кьют

оставлен Митяй, стояли две машины. Я узнал внедорожники отца и брата. Семейство примчалось быстро.

Они все нашлись на веранде. Даже мама была тут. Саша увидела Мили с Даном на руках, вырвалась и побежала бегом. Мои тактично молчали, пока Саша обнимала и целовала сына. Я смотрел на нее, злился и радовался одновременно. Обида кипела вперемешку с возмущением, все это причиняло больше боли, чем разбитое лицо. Я сжал кулаки, но тут Саша посмотрела на меня. Она беззвучно плакала. Дан прижимался к ней. Позади них стояла моя мама. Я перевел на нее взгляд, а потом посмотрел на Дана.

Я прозрел. Вот кого напоминал мне Сашин сын. Мой сын. Он же копия моей мамы. У меня защипало глаза. Я пересек веранду и обнял Сашку вместе с Даном. Он захныкал от моей слишком тесной хватки и стал выбираться.

– Мы его придавили, – всхлипнула Саша, чуть отодвинувшись.

Дан тут же перелез ко мне. Я посадил его на руку, обнял Сашку другой и сам позорно шмыгнул носом.

Чтобы спрятать эмоции, я уткнулся лицом в макушку Даниса. Ничего сейчас не было важно. Тайны и ложь, обиды и непонимание. Все ушло. Осталось только счастье, что мы здесь и живы. Ничего для меня нет важнее, чем эти двое.

Любовь вытеснила весь негатив. У меня даже уши горели от радости. Я целовал то Дана в макушку, то Сашку в висок. Вдыхал запах сына и любимой женщины.

Ничего никогда не будет прекраснее.

Никто никогда не будет важнее.

Казаевы дали нам несколько минут, но они быстро истекли. Майор быстро вернулся из леса. Костя кашлянул, привлекая внимание. Отец взял на себя ответственность и отдал распоряжения:

– Девочки и дети, поезжайте домой. У нас тут дела еще.

Я отпустил Сашу. Она задрала голову и вцепилась в меня взглядом. Даже со мной разбираться и ругаться ей было не так страшно, как уезжать в неизвестном направлении с чужими людьми.

Я склонился и поцеловал ее в губы.

– Поезжай с мамой и Ми. Все будет хорошо, – пообещал я и отдал ей Даниса.

Саша смело кивнула и последовала за мамой и Миланой к машине.

Глава 17. Все дома

Саша

Я сидела на заднем сидении с Данисом на руках. Мили устроилась впереди, а за руль села Айза, мама Марата. Я не могла прекратить на нее смотреть. Дан действительно был ее маленькой копией. Ощущение, что я украла их гены, не отпускало.

Шок после встречи с Женей прошел, и теперь я боялась не смерти, не потерять сына и Марата, а вот эту женщину, что сидела за рулем авто, больше похожего на танк. Мы едва перекинулись парой слов, пока шли до машины. Я не могла понять, что меня ждет, и от этого становилось жутко.

Конечно, на фоне всего пережитого даже самый громкий скандал, самые жестокие упреки были мелочью. Но моя совесть проснулась и вместе с чувством вины отравляли счастье, что мы все живы и у меня теперь есть крутой повод развестись.

Мили с Айзой тихо разговаривали в дороге. Я не различала слов, следила за Даном, который впервые ехал без кресла и пытался все потрогать, елозил и крутился.

Все мои опасение превратились в панику, как только мы въехали на территорию загородного дома. Это была настоящая фазенда из маминых сериалов. Если я боялась, что Марат сможет забрать сына, то теперь можно было не бояться. Его родители точно смогут раздавить меня, как червяка.

Мили открыла мою дверцу и забрала Дана, помогая выйти. Я очень старалась не глазеть, но меня выдал приоткрытый рот. Челюсть никак не поднималась.

– Вижу, ты так и не гуглила, кто такие Казаевы, – с лёгкой насмешкой укорила меня Мили.

Она опустила Дана на дорожку. Он тут же потопал, как у себя дома, остановился около клумбы с совами, стал изучать гипсовый рельеф и, конечно, попытался сорвать цветок.

– Данис, нет. Не надо, – сразу рванула я, умирая со стыда.

Свалились как снег на голову, еще и цветы дерем. Я взглянула на Айзу, ожидая от нее разноса, но та едва ли обратила внимание. Наоборот, махнула рукой.

– Ох, Саша, пусть хоть все оборвет – ребенок ведь, мир изучает.

– Но как же..?

– Ой, ой, а вот есть, думаю, не стоит, – не дала мне договорить Айза.

Дан и сам уже понял, что цветочек не очень вкусный, и пытался его выплюнуть. Бабушка подняла его на руки и убрала с ротика лепестки.

– Какой ты шустрый, молодой человек.

Дан посмотрел на бабушку и не нашел повода для протеста. Его заинтересовала брошь на блузке Айзы, и он стал трогать ее изучая.

– Я слышала, что дети чувствуют родных, – тихонько дрожащим голосом проговорила Мили.

У меня тоже ком стоял в горле.

Айза прижалась щекой к голове Дана и прикрыла глаза от удовольствия. Я часто моргала. Говорить было сложно, но я протолкнула слова через сухие губы.

– Он так похож на вас. Как будто я его украла. Пожалуйста, не забирайте его у меня.

Слезы хлынули из глаз. Я стирала их, стараясь успокоиться, но ничего не получалось. Дан устал сидеть на руках Айзы и попросился вниз. Она отпустила его, и маленькие ножки потопали по лужайке. Я хотела пойти забрать, но Мили уверила:

– Я похожу с ним.

Айза подошла ко мне и взяла за руки. Я судорожно выдохнула и шмыгнула носом. Даже через слезы я видела силу и красоту, которые сочетались в зрелой женщине. Она могла уничтожить меня, но теплые руки, что сжимали мои пальцы, уверяли, что не станет.

– Я совсем не знаю тебя, девочка Саша. Я не знаю, почему у тебя сын от Марата, но замужем ты за другим. Я не знаю, почему ты ничего не говорила ему и нам. Я ничего о тебе не знаю, но очень надеюсь, что ты готова заполнить все пробелы.

Я закивала, уверяя ее в готовности.

– Я никогда не заберу ребенка у матери. И не позволю никому забрать, если это будет в моих силах. Поверь, даже мой муж не справится с нами двумя.

Я пыталась вспомнить мужчину, что был на веранде, но не могла. Однако в его могуществе можно было не сомневаться. Хорошо, что Айза сказала мне такие важные слова. На душе сразу стало спокойнее. Я смогла взять себя в руки и остановить слезы.

Айза отпустила мои ладони и нежно вытерла пальцами мои мокрые щеки. Совсем как Марат.

Я не могла