Безопасник - Марина Кистяева

Егор шумно выдохнул.

– Ника.

Услышав в его голосе уже знакомые хриплые нотки, на которые её тело отозвалось горячей волной, что устремилась к низу живота, и вызвали приятное томление, одновременно с увлажнением нижних складочек, Ника быстро шмыгнула под одеяло, испортив всё представление.

– Трусиха.

Егор потушил свет, плотнее задернул шторы и присоединился к ней. Ника перестала дышать.

– Иди ко мне.

Всего три слова. Простых слова, а почему-то всё перевернулось в душе?

* * *

Ника предполагала, что спать в объятиях мужчины – это здорово. Но она и не подозревала, до какой степени. Чувствовать рядом с собой теплое большое тело, на которое даже во сне хотелось закинуть ногу и залезть под руку, или на плечо. Оно притягивало сильнее магнита. Ники эта мысль запала в голову даже спящей. Тепло, хорошо, уютно.

И странное чувство защищенности. Надежности.

Во сне Нику перевернули на бок, причем уложив на руку, а другой рукой опоясали талию. Чувствуя спиной исходящее от мужской груди тепло, Ника даже не подумала протестовать.

Ей нравилось…

Ей всё нравилось.

Спать рядом с Егором. Слышать его ровное дыхание. И ощущать на себе его руки.

Восхитительно.

Просыпаться абсолютно не хотелось, но сон был безжалостно прерван телефонным звонком. Послышалось приглушенное ругательство Беркута. Егор выбрался из-под одеяла и, как был обнаженным, абсолютно не стесняясь своего тела, прошёл к штанам, где вибрировал телефон.

Вероника, всё ещё пребывая в полусонном состоянии, натянула одеяло повыше, и открыла глаза. Выбираться не хотелось.

Егор разговаривал лаконично и быстро завершил разговор. Положив телефон на прикроватную тумбу, он, взлохматив волосы, улыбнулся Нике:

– Доброе утро.

– Доброе. Но скорее уже не утро, а день.

– Это да… Пятнадцать минут первого.

– Ого. Вот это мы спать.

– А мы куда-то торопимся?

Ника улыбнулась в ответ.

– Нет. Если честно, я ещё не готова вставать.

– Тогда и не стоит этого делать. Вернусь к тебе через минуту.

Он скрылся в ванной, а Ника снова перевернулась на бок и засунула между ног край одеяла. Она так периодически спала. И лишь когда в комнату вернулся Егор и чуть насмешливо прокомментировал её положение, она поняла, как именно выглядела её поза:

– Могу заменить одеяло.

Ника мгновенно вспыхнула. Вот черт! Со стороны её поза казалась двусмысленной.

И, естественно, Беркутов не мог ей не воспользоваться.

С хищным выражением на лице и в глазах, он обошёл кровать и, схватив край одеяла, потянул его на себя. Ника, раздираемая желанием засмеяться и понимая, что затеял Егор, вцепилась в одеяло обеими руками и мотнула головой, показывая, что не уступит. По крайней мере, без боя.

Как оказалось позже, именно подобной реакции и ждал Егор.

Потянув сильнее, он без особого труда избавил её от одеяла, тем самым заставив наигранно взвизгнуть и перекатиться на другую сторону кровати, где ранее лежал он, и где простыня до сих пор хранила его тепло.

– Убежать решила, Ника?

Вибрирующие нотки в голосе Беркута отозвались такой же сумасшедшей вибрацией внизу живота Ники. Та, до конца не осознавая, что делает, что вообще сейчас между ними происходит, медленно растянула губы в улыбке и с такой же ленцой покачала головой, отчего её волосы, растрепавшиеся после вчерашнего и после сна, упали на лицо.

– Ника, тебе от меня не убежать. Ты же это понимаешь, девочка?

Что он творил… Этот голос. Он был, точно мед, растекался по её коже, вызывая новые невероятные эмоции. Делая её более покладистой. А ещё… горячей. Ника чувствовала, как в ней поднимается градус, как огненная лава начинает бег по позвоночнику. Как всё нутро девушки откликается на этот хриплый голос искусителя. Теперь она точно знала, как говорил Змей в райском саду.

– Я попробую, – негромко отозвалась она, принимая игру.

Девушка подобралась и встала на колени лицом к Егору.

Мужчина, продолжая хищно, предвкушающе улыбаться, сказал:

– Ты хотя бы представляешь, как сейчас выглядишь с выпяченной попкой, Вероника? В моей футболке. Ника… Ника… Ты же понимаешь, что я вижу через ткань очертания твоей груди. Я вижу даже твои соски. Кстати, набухшие. Я только не вижу твою голенькую киску и шикарные ягодицы. Скажи, складочки внизу у тебя тоже набухли?

Вот теперь Вероника покраснела вся, в том числе и щеки. Вроде бы она не была пуританкой, подростки и позже молодые люди похлеще ей словечки говорили, на которые она неизменно отвечала резкостью, ставя зарвавшихся на место.

Слова же Егора пробудили в ней желание. Она чувствовала его – как увлажнилась, да, именно там, внизу, как и говорил Беркутов.

Мужчина оставался обнаженным, позволяя видеть своё возбуждение. Его член гордо стоял, увитый венами, на розовой головке поблескивала жемчужная капелька.

Он был большой. Внушительный. И желанный.

В горле Ники пересохло. И девушка точно знала – не от жажды.

Пока она рассматривала мужчину и вспоминала, что было между ними прошлой ночью, он действовал – одним ловким и быстрым движением обогнул кровать и оказался сбоку Ники. Когда девушка поняла, что потеряла время – было поздно. Крепкие мужские руки поймали её за талию, заставив вновь приглушенно вскрикнуть, и властно потянули на себя.

– Попалась, – Ника не видела его лица, но готова была поклясться, что на нем застыло торжество. Торжество хищника, зверя, что, наконец-то, схватил свою добычу и теперь уже не позволит ей ускользнуть.

Ника закусила нижнюю губу, иначе бы рассмеялась в голос.

Господи, как же ей было хорошо и легко…

Но через секунду ей стало не до смеха, когда она почувствовала влажную головку, прижавшуюся к основанию лона.

Девушка ахнула и сразу же задохнулась, потому что Егор повалил её на себя, одновременно прижимая спиной к своей груди, скользя руками по телу, по груди и входя в истекающую соками промежность. Оказавшись распластанной на его теле, чувствуя, как он заполняет её изнутри, у Ники мир взорвался перед глазами. Это ещё не был оргазм.

Это было только начало…

Вероника смотрела на себя в зеркало и не узнавала.

Это она? Серьезно?

О, Господи….

Ника и предположить не могла, что когда-то будет выглядеть настолько… роскошно. Да, именно роскошно. Другого слова она подобрать не могла, смотря на молодую девушку, что отражалась в зеркале.