Пароль «Стрекоза» - Владимир Лукьянович Разумневич

Вот тут-то он и рассвирепел. Вы думаете, эти мужчины были настоящие? Дудки! Разбойники! Все двенадцать в черных масках, в перчатках. И с ножами!

— Ой, умру на месте! — пискнула Зина Синицына.

Мы на нее зашикали:

— Молчи, трусиха! Не перебивай человека на самом интересном.

Петя продолжил:

— Двенадцать разбойников задумали убить Джульетту. Им, видишь ли, не понравилось, что она помогла бедным и пригрела пса Барбоса, который больно кусал капиталистов.

— Жуть, — простонала Зина. — Неужели зарезали?

— Я тоже испугался, когда смотрел. Чуть не заикал снова. Выручил пес Барбос. Он растерзал разбойников на мелкие части и спас красавицу Джульетту.

— И это все? — спросили мы. — Так мало?

— Нет, там был еще один кадр, в самом конце. Джульетта напевает веселую песенку, а пес Барбос виляет хвостом. Но это уже неинтересно.

Теперь мы знали содержание фильма «Двенадцать мужчин и одна девушка» и могли не завидовать шестнадцатилетним.

Но, как назло, афиши у входа в клуб целый месяц запрещали смотреть фильмы детям до шестнадцати лет, хотя в названиях картин не было ни одной женщины. Названия самые что ни на есть детские: «Когда деревья были большими», «Попрыгунья», «Люди и звери». Мы возмущались — до какой жизни докатились, даже о деревьях и зверюшках не дают посмотреть!

Один только Петя каким-то образом ухитрялся ходить на взрослые картины. И все, что видел, нам пересказывал. Какие это были картины! Обалдеть можно. В каждой действовал наш любимый пес Барбос, с ним приключались самые невероятные истории. Даже как-то не верилось.

— Других собак, что ли, не нашли? — спросил у Пети староста класса Володя Курбатов. — Все пес Барбос да пес Барбос…

— Фью! — насмешливо свистнул Петя. — Староста, а не понимаешь простых вещей. Собак на свете много, но все они чепуховые собаки. Пес Барбос артист. Киношники забрали его и не выпускают. Заставляют, пока пес молодой и лаять не разучился, в каждом фильме сниматься.

Тут из окна школы мы увидели киномеханика. Он шагал важно и, словно первомайский плакат, держал в руках фанеру с новой афишей. Мы прочитали:

«Мишка, Серега и я».

— Ура-а! — закричал Сеня Куликов. — Детский фильм.

— Откуда ты взял, что детский? — спросил Володя Курбатов. — По названию? Так нам даже «Попрыгунью» не показали. Не покажут и «Мишку…».

— А я его видел, — сообщил Петя. — В каникулы. Фильм про медведя Мишку и двух его друзей-мальчишек.

— И про Барбоса? — спросил я.

— И про Барбоса тоже.

— Вот здорово! Расскажи…

Неожиданно раздался звонок.

— В следующую перемену… — пообещал Петя.

Урок Петя не слушал. Скрестил руки на парте, склонил голову и уставился в пол. Долго-долго смотрел. А потом зажмурился.

Александр Федорович, объясняя урок, водил указкой по карте и рассказывал нам, какие высокие горы есть на Кавказе, какие там растения растут и какие животные по лесу бродят. Слушать было интересно, и я не обращал внимания на своего соседа.

— Косолапый, стой… Сейчас позову Барбоса…

Я не сразу сообразил, чей это шепот. Думал, померещилось. Взглянул на Петю. Он сидел в прежней позе. Только рукой водил, словно гладил что-то живое, а не парту. Я решил, что Петя разыгрывает меня, и снова стал слушать учителя.

И тут снова тихое Петино бормотание:

— Серега, вяжи бандиту руки… так… Пусть Барбос караулит… Мишку на погранзаставу послал…

Больше я уже не мог смотреть на карту и слушать про какие-то Кавказские горы. То, что говорил Петя, было куда интереснее! Он двигал под партой ногами и чуть слышно лепетал:

— Мы просим также наградить Барбоса с Мишкой… Вели себя героически… Нет, нет, и этот не уйдет… Хорошо… Выполним… Вперед, друзья!

Последние слова Петя произнес громче, и я испугался, что услышит Александр Федорович. Но учитель был занят картой и не услышал.

После урока я спросил у Пети:

— Ты все новые картины про Барбоса сам придумал?

— Ага, — признался Петя. — Только ты никому не говори. Завтра я еще интереснее придумаю.

Вечером перед сном я долго старался придумать что-нибудь необычное и веселое про пса Барбоса и разбойников. Но, как я ни старался, у меня ничего не придумалось и ничего не приснилось. Всю ночь я спал очень скучно.

Приключение третье

УМНЫЙ ЛОБ

На дом нам задали басню Крылова «Кукушка и Петух». Александр Федорович сказал, что учить ее мы будем не так, как другие стихи, а по-особенному.

— Разыграем басню в лицах. Один из вас выучит речь Кукушки, второй — Петуха, а третий будет изображать Воробья. Согласны?

— Согласны! — обрадовались мы, потому что учить басню по кусочкам куда легче, чем целиком.

— Вот и хорошо, — одобрил Александр Федорович. — Кто же будет Кукушкой?

В классе сразу стало тихо. Никому не хотелось брать какую-нибудь роль. Лишь одна Света Мамонтова подняла руку.

— Значит, так и решим: Света исполняет роль Кукушки. А кто будет Петухом? Хотелось, чтобы его играл мальчик.

С разных мест сыпались предложения:

— Петю Кулемина в Петухи!

— Петуха будет играть Петух!

— Он кукарекать умеет…

Петя ерзал на парте и недружелюбно посматривал на ребят. Но учитель уже записывал в тетрадь его фамилию.

Речь Воробья поручили выучить мне лишь потому, что я Воробьев. Я не стал ломаться и согласился. Во-первых, у Воробья в басне слов меньше, чем у других, а во-вторых, из всех птиц, о которых пишет Крылов, Воробей оказывается самым умным. Это он набрался храбрости сказать Кукушке и Петуху: «Друзья! Хоть вы охрипните, хваля друг дружку, — всё ваша музыка плоха!»

Всю перемену Петя ходил мрачный и надутый. Он даже не захотел заглянуть в газету, которую мы рассматривали всем классом. Там были напечатаны портреты инженеров, которые изобрели могучий корабль с подводными крыльями. Володя Курбатов сказал, что они очень умные люди.

«Вот тот, у которого до самой макушки волос нет, наверное, самый умный», — решил я.

Петя стоял в сторонке. Я думал, что он не слышал нашего разговора. Но на уроке истории Петя неожиданно сказал:

— Покажи, Воробей, газету.

Он долго и внимательно рассматривал лица изобретателей.

— Да, лбы у них не то что у меня. С большим лбом я бы стишок одним махом выучил…

Басню в лицах мы разыгрывали в понедельник.

Александр Федорович