Владыка морей - Эмилио Сальгари

— Чего же вы потребуете от нас? — спросил «губернатор» дрожащим голосом.

— Англичане устроили здесь небольшой склад угля? Не так ли?

— Это верно. Но уголь принадлежит не нам, а правительству Великобритании, господин. И без ордера адмиралтейства я не могу прикоснуться к нему»

— Этот ордер вы получите, должно быть, с запозданием. Но сейчас по праву воюющего я объявляю весь английский уголь своей собственностью.

— Но это грабеж, разбой! — завопил старик.

— Ба! — отозвался португалец. — Мой милый! Война — всегда грабеж. Война — всегда разбой. И ваша старушка Англия всегда грабила весь мир, разбойничала во всех водах земного шара, захватывая то, что ей никогда не принадлежало, по единственному праву — праву силы. Что за беда, если ей временами приходится и самой расплачиваться? Но мне надоела болтовня. Давайте уголь, или мои люди возьмутся за ружья.

Этой угрозы оказалось вполне достаточно, чтобы все наличное население островка, собравшееся на пристани, разбежалось куда глаза глядят. Надо отдать должное «губернатору»: старик ретировался последним, еще раз высказав протест против действий Янеса.

Не обращая внимания на его сетования, Янес направился к угольному складу и принялся за работу.

На складе, против всяких ожиданий, оказался очень большой запас каменного угля, по меньшей мере в шестьсот тонн. Но транспортировка его на борт «Властителя океана» оказалась делом достаточно затруднительным и, главное, требовала много времени.

Пока экипаж парохода занимался погрузкой угля, Янес под угрозой оружия вытребовал у островитян пятьдесят коз и столько же свиней для пополнения припасов судна.

Надо было видеть выражение лица старика «губернатора», когда, сосчитав доставленную живность, Янес хладнокровно достал свой бумажник и выдал чек на пятьсот фунтов стерлингов.

— Что это? За что? — удивился «губернатор».

— Мой милый! — ответил ему португалец. — Вы в самом деле считаете нас разбойниками? Но ведь я же вам сказал, что мы объявили войну вашей покровительнице Англии. По праву воюющей стороны мы захватываем, разумеется, не платя ни гроша, собственность Англии, этот уголь. Но не вашу частную собственность. За коз и за свиней, являющихся уже вашей личной собственностью, мы платим. И, надеюсь, платим так, как вам едва ли заплатил бы какой-нибудь английский командир…

— Да. Но все же…

— Что?

— Мы предпочли бы не давать вам ни единого животного. Они нужны нам самим! — сердито проворчал старик. Однако, увидев взгляд Янеса, брошенный в сторону наблюдавшего за переговорами конвоя, добавил: — Я молчу, молчу!

— Самое лучшее, что вы можете делать, милейший, это именно помалкивать! — ответил, улыбаясь, Янес.

Работа по погрузке угля велась с лихорадочной быстротой, и люди экипажа «Властителя океана» соперничали друг с другом в проворстве и ловкости, стремясь как можно скорее закончить это дело, пока море около Мангалума было относительно спокойно. Так прошел весь день, но и на ночь работы не прекратились. К утру выяснилось, что в бункеры погружено больше половины захваченного угля, но и на берегу остается еще значительное количество, так что в распоряжении пассажиров оказалось достаточно времени для прогулки по скалам, лежащим у острова Мангалум, и для организации небольшой охоты на ютящихся на этих скалах птиц.

В полдень, после завтрака, Морленд, Янес и Дарма отправились к скалам на небольшой гичке на эту охоту.

На уступах скалы были видны целые стаи птиц. По большей части это были альбатросы, чайки, нырки и так далее.

Оставив шлюпку у подножия скалы, ее пассажиры принялись за дело, укладывая меткими выстрелами десятки птиц, выбирая тех, чье мясо было пригодно для еды.

Морленд оказался превосходным стрелком, так что Янес, самолюбие которого было несколько задето успехами пленника, в свою очередь лез из кожи, производя время от времени исключительно меткие выстрелы.

Не отставала и Дарма, мастерски управлявшаяся со своим индийским дальнобойным карабином.

Совершенно незаметно охотники увлеклись настолько, что позабыли о первоначальном намерении — провести на скале не больше полутора—двух часов — и опомнились только тогда, когда до их слуха вдруг долетел рев сирены парохода.

— Нас зовут! — встрепенулся Янес. — Ах, черт! Кажется, мы здорово запоздали, господа. Погрузка угля, должно быть, закончена, и «Властитель океана» собирается уходить в море. Смотрите. Скоро сумерки.

Охотники торопливо стали спускаться по скале к морю, где они оставили на привязи лодку. Лицо Янеса потемнело, брови нахмурились.

— Эх! — пробормотал он. — Мы, кажется, сделали большую глупость. Смотрите, как разыгралось опять море.

— Поторопимся! — подтвердил его опасения Морленд. — В самом деле, волнение усилилось. Нам придется поработать…

В это время с борта «Властителя океана» снова донесся призывный гул сирены. Охотники торопливо уселись в шлюпку и поплыли к пароходу, едва выгребая против быстро катившихся навстречу волн. Прошло минут десять, а шлюпка все еще билась о скалы.

С того места, на котором сейчас находились охотники, им было уже видно настойчиво и властно призывавшее их судно. Они увидели также, как накатилась с моря огромная волна и подняла, швырнула крейсер, словно щепку.

— Якорная цепь лопнула! — вскрикнул Янес, не веря своим глазам, при виде судна, почти опустившегося на бок и увлекаемого течением.

В то же мгновение и сама шлюпка, подхваченная волной, завертелась, как волчок, набирая воды бортом.

— Вернемся, мистер Янес! — предложил Морленд. — Смотрите, ночь наступает. Темнеет страшно быстро. Крейсера нам не догнать, потому что его тянет к морю, и…

Он не успел докончить начатой фразы: словно подстерегавший добычу зверь, на шлюпку налетел огромный вал, поднял ее, поставил боком, так что все трое вылетели из суденышка и оказались во власти бушующей стихии. К счастью, Янес, никогда не терявший присутствия духа, в одно мгновение, падая в воду, схватил девушку одной рукой, а другой сорвал с крюка на корме шлюпки спасательный круг. Его примеру последовал в момент крушения и сэр Морленд, схватившийся за другой спасательный крут, висевший на носу шлюпки. И когда вал, бурля, прокатился дальше, все трое оказались на поверхности, держась друг около друга. Но вал оторвал от португальца девушку, и она, оглушенная ударом волны, готова была погрузиться на дно.

— На помощь, Морленд! — крикнул Янес, напрягая все усилия, чтобы доплыть до Дармы раньше, чем накатится новый вал.

Морленд, к которому в этот роковой момент, казалось, вернулись его былые силы, быстрый, как стрела, нырнул и в два взмаха рук оказался около Дармы.

— Держитесь, держитесь, Дарма! — кричал он. — Хватайтесь за меня. И я, и мистер Янес — мы тут.

Дарма открыла глаза. Ее лицо было бледно, как полотно, в глазах можно было прочесть ужас смерти. А смерть в самом деле была так близка. — Она стонала тысячами голосов разбивавшихся о скалы волн, она пела свои песни ревом катящихся валов»