Как стать лучшей подругой? - Ирина Мазаева
Шрифт:
Интервал:
– Что звонила вчера? – поинтересовалась Надя, едва они встретились утром во дворе, чтобы идти в школу.
– Да… Фокина опять со своей вечеринкой. Вчера у нее снова однокласснички гудели.
– Вичка, но ты же привыкла уже их игнорировать. Кто они нам? Плюнуть и растереть.
– У меня вчера не вышло – игнорировать…
– В смысле?
Вика рассказала подруге про общевойсковое «Ура!» в час ночи.
– Да ты че! Ну ты даешь, ну ты жжешь, подруга! Я тобой горжусь! – развеселилась Надя. – Вичка, ты – молодец. Не надо все терпеть! Надо учиться давать отпор! Так Фокиной и надо! Пусть знает наших! Думала, выспится после вечеринки – а фигушки!
– Да, фигушки. Только… – Вика запнулась, – только что мне теперь за это будет? Она же не простит. Она теперь меня со свету сживет.
– Почему не простит? Ты что?! Она имеет право шуметь у себя дома, а ты нет? Ничего она тебе не сделает, вот увидишь.
– Ты думаешь?
– Я уверена.
И, как бы Вика ни сомневалась, Надя оказалась права. Когда они появились в классе, их, как обычно, проигнорировали. Фокина даже не посмотрела в сторону подружек. «Что я тебе говорила?» – шепнула Надя. Но Вика все не могла расслабиться, успокоиться и вести себя как ни в чем не бывало.
– Что ты ее так боишься? – на большой перемене, когда подружки после столовой устроились на любимом подоконнике в рекреации, спросила Надя.
– Я не знаю… Она… она такая… Красивая, уверенная в себе, общительная… Все ее любят, все парни от нее без ума.
– Опять начинается старая песня.
– …А у меня не то что парней, даже мотоцикла у меня нет и никогда не будет. Мне шестнадцать! А прав не видать, как своих ушей. А ведь я наизусть знаю ПДД и вожу мотоцикл отлично…
– Только не вздумай плакать! У тебя будет мотоцикл, я тебе обещаю!
– Я не плачу. Почти… – Первая предательская слеза скатилась у Вики по щеке. – Я хочу быть – как Фокина! Чтобы у меня всегда, как она говорит, было все в шоколадках! И чтобы мне никогда не было больно! Я хочу, чтобы меня все любили! Как ее, ее все любят!
Сама не замечая, Вика говорила все громче и громче. Надя не отставала:
– Перестань! Ты в сто раз лучше Фокиной! И тебя тоже все любят!
– Ты мне врешь!
– Ладно, не все, но у тебя есть мама, я, Керри…
– Меня никто не любит. И никогда не полюбит. Я поняла это.
– Стой! – вдруг вскрикнула Надя. – Я же совсем забыла! Вичка! Что я слышала по телевизору! Двадцать шестого апреля, в следующую субботу около деревни Вышний Наволок будет мотофестиваль. В рамках которого каждый, кому есть шестнадцать лет, может сдать теорию по правилам дорожного движения, сдать вождение и – пабам! – прямо на месте получить права. Это инициатива нашей мэрии. Чтобы не раскатывали по улицам подростки без прав.
– Что?! – У Вики даже слезы моментально высохли.
– Что слышала. Это – твой шанс! – улыбнулась Надя. – А теперь быстро идем в туалет умываться, а то уже скоро звонок будет.
Вика попыталась воспротивиться, но подружка почти волоком потащила ее в озвученном направлении.
Но, подходя к дамской комнате, они услышали доносившиеся оттуда громкие голоса. В которых опознали своих одноклассниц Савельеву и Пономареву. Обе были лучшими подругами Фокиной, ее свитой. Вика, не обратив на это внимания, хотела было войти внутрь, но Надя, прижав палец к губам, ее удержала.
– И че было потом? – донесся до них голос Савельевой.
– Короче, нас всех она выпроводила, и Ищенко тоже, а Губина оставила, – начала рассказывать Пономарева. – Типа, они с ним давно договаривались какое-то кино посмотреть. Короче, включили они фильм, боевик какой-то, где стреляют, взрывают, короче, фигня всякая. Лизка на диванчик прилегла, типа, устала. Свечки перед этим зажгла, типа, романтика. Костян, понятно, рядом.
– И че? Че дальше-то?
– Короче, комп у них завис, и кино зависло. И тишина такая романтичная, почти темно. Костян нашу Лизку обнимает и поцеловать собирается. А тут вдруг откуда-то как начнут стрелять! И гранаты рвутся. Компьютер-то не работает, а звук откуда-то есть. В темноте. Короче, Лизка как заверещит. А Костян, прикинь, нет, чтобы ее успокоить, он сам перепугался и, прикинь, стартанул из квартиры. Схватил куртку и ботинки и прямо босой сбежал, короче. А откуда-то вокруг «Ура!» гремело. Лизка так перепугалась, что сама из дома рванула ко мне. Прибежала, напугала моих предков. Вся трясется. «Война», – говорит. Я решила, что у нее крыша съехала. А она мне все и выложила. Я ржу второй день, как конь. Вот ведь приглючило ее. Какая война-то?
После этого из туалета раздался дружный хохот.
– Во, больная на всю голову…
Вика с Надей переглянулись, зажали руками рты и рванули прочь, чтобы где-нибудь вдоволь насмеяться.
Вика вечером отправилась погулять с Керри подальше от домов, в сторону речки. Надя обещала попозже заскочить в гости с шоколадкой. Вика шла и размышляла о Фокиной и о других одноклассниках. Как ни странно, когда днем в школе они случайно подслушали разговор Савельевой и Пономаревой, Вика только сначала развеселилась и обрадовалась, подумала про Фокину: «Так тебе и надо!», позлорадствовала: «Месть удалась!» А потом ей вдруг стало жалко Лизку.
Интересно, знала ли Лизка про истинное отношение к ней? Ведь даже в самом страшном сне Вика не могла себе представить, чтобы Надя могла с кем-то за ее спиной посмеяться над ней. Над тем, как она чего-то испугалась или как попала в дурацкое положение. А Савельева с Пономаревой смеялись. А ведь в классе они считались лучшими подругами Фокиной! Каждый день при встрече обнимались-целовались, постоянно ходили за ней следом, в рот смотрели. Вика до этого момента была уверена, что они – настоящие подруги. А вот ведь как оказалось.
Только ей было непонятно, зачем тогда прикидываться? Вот она, например, не любила первую красавицу. Завидовала – да, мечтала быть на нее похожей – да. Не искала ее дружбы. И всегда честно показывала, что она ее терпеть не может. А Савельева с Пономаревой клялись Фокиной в вечной дружбе, вроде как любили ее, а сами, оказывается, тихо ненавидели. Ведь только если ненавидишь человека, можно так над ним смеяться за его спиной. Но если ненавидели – тогда зачем хотели быть рядом?
Вика шла и прокручивала в голове все нюансы отношений Фокиной, Пономаревой и Савельевой. И как-то так выходило, что не очень-то это и было похоже на дружбу. Ведь Фокина была королева, а они – свита. То есть они не были равны. А дружба, как говорит Надя, – союз равных.
Вот они с Надей были на равных. Несмотря на то, что такие разные. Несмотря на то, что желания их часто различались. Например, Вика любила побыть одна, а Надя любила «куда-нибудь вылезать», что обычно означало сходить в кафе/кино/на выставку. Иногда Вика поддавалась Наде и составляла ей компанию, а иногда – сдавалась Надя и сидела с Викой дома, пила чай и слушала о мотоциклах. Надя, конечно, иногда любила почитать Вике лекции, поучить ее уму-разуму, но Вика ей это прощала, превращаясь ради подруги в послушного и благодарного слушателя. Ведь она знала, что та всегда готова выслушать ее переживания.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!