Его дерзкий поцелуй - Гэлен Фоули

Сначала он надеялся, что постель поможет залечить обиду, но Иден не позволяла до себя дотронуться. Джек видел: это не игра, она не хочет его наказывать, просто не может вынести его прикосновений.

Наступил апрель. Сезон в Лондоне набирал силу, но Джеку казалось, что он сто лет не видел солнца.

Однажды ночью он принес Иден цветы и отправился на встречу с будущими рекрутами. Это были не солдаты, а банда речных контрабандистов. На всякий случай Джек прихватил с собой Трайерна.

Встреча прошла неплохо, во всяком случае, им не перерезали глотки.

– Не уверен, что Боливар хотел бы получить все это отребье в свою армию, Джек, – полушепотом заметил Трайерн, когда они вышли из таверны в Ист-Энде.

– Я тоже, но иногда из этой публики получаются отличные бойцы.

– К тому же ваша речь была великолепна. Я думаю, их проняло.

Джек действительно нашел нужную интонацию, сумел убедить эту отчаянную публику, что рано или поздно на родине их ждет виселица, а в Венесуэле они смогут начать новую, достойную жизнь.

– Посмотрим, – рассеянно отвечал Джек.

Вернувшись в отель, он застал Иден в прозрачном газовом неглиже. У Джека просто слюнки потекли от этого зрелища.

– Ты потрясающе выглядишь, – пробормотал он.

Иден отвела глаза и указала на маленький столик у двери. Там на серебряном подносе лежало письмо.

– А, их светлости герцог и герцогиня Хоксклифф.

– Должно быть, они получили нашу записку.

Иден и Джек только вчера послали известие о своем приезде в Лондон.

– Что они пишут? – нервно спросила Иден, как только Джек распечатал письмо.

– Нас самым сердечным образом приглашают на семейный обед в Найт-Хаус.

– Потрясающе! – прошептала Иден. – Я в жизни не встречала живого герцога.

– Такой же человек, как и все, – проворчал Джек. – До семи лет не умел завязывать шнурки.

– Правда?

– Точно тебе говорю. А однажды – ему уже было двенадцать – он упал с лошади и плакал, как ребенок.

– Не может быть! – воскликнула Иден, пытаясь сдержать улыбку.

Джек ухмыльнулся и оперся на стену рядом с ее головой, стараясь не пялиться на соски, просвечивающие через гипюр пеньюара.

– Кстати, если это тебя успокоит, жена Роберта Белинда по происхождению не выше тебя. Ее отец тоже был каким-то ученым джентльменом.

– Правда?

– Во всяком случае, так утверждает моя сестра. Но ведь ты все это знаешь, – с лукавой улыбкой добавил Джек. – Ты же читала письма.

Иден ответила полуулыбкой, но искренней. Джек решил, что это прогресс. Обнадеженный и охваченный страстным желанием, он наклонился и коснулся губами ее щеки. Иден чуть подалась назад. Джек резко выпрямился.

– Сколько времени ты будешь от меня запираться?

Но она уже скрылась в своей комнате. Черт возьми! Сейчас она боялась его больше, чем в первый день, когда он нашел ее на борту «Ветра Фортуны».

Следующим вечером они в назначенное время отправились в Найт-Хаус в черной лакированной коляске, купленной в тот же день, что и ландо для Иден.

Иден ужасно нервничала, а Джек замкнулся в мрачном молчании. Пропасть между супругами становилась все шире, но сейчас Иден об этом не думала, ее страшило впечатление, которое она произведет на его семью.

Великолепное вечернее платье из блестящего шелка персикового оттенка было закончено только два часа назад. Сидело оно безупречно. Что касается прически, то новая французская горничная Лизетт заплела волосы Иден в косы и уложила их роскошной короной с помощью массы жемчужных шпилек.

Джек был явно доволен полученным результатом, когда Иден наконец выплыла из своей комнаты. Его собственный костюм был безупречен. Иден бросила на него быстрый взгляд и почувствовала невольное восхищение – так благородно и элегантно выглядел ее муж.

А сейчас каждый смотрит в свое окно и молчит. Наконец кучер повернул четверку черных коней с Пэлл-Мэлл.

– Приехали, – сказал Джек и кивнул на величественный, занимающий полквартала дворец.

– О Боже! – прошептала Иден, выглянув из окна. Она показалась себе вдруг необычайно маленькой.

Городская резиденция герцогов Хоксклиффов представляла собой монумент незыблемого благополучия. Соседями здесь были особы королевской крови. Из окон открывался замечательный вид на Грин-парк. Полукруглый портик поддерживали стройные колонны. Бронзовые фигуры греческих богинь украшали фронтон.

Сердце Иден гулко стучало о ребра. Она бросила на Джека вопросительный взгляд, не замечая, насколько привыкла искать у него утешения. Однако взгляд Джека остался таким же мрачным, глаза смотрели холодно, черты лица вдруг заострились. Иден поняла, что тяжелые воспоминания детства никуда не делись и сейчас Джек чувствует все ту же обиду и тот же гнев. У нее внезапно защемило сердце. «Я нужна ему», – подумала она, зная, что сейчас не время предаваться собственным терзаниям.

Джек уже выходил из кареты. Грум открыл дверцу и разложил металлические ступеньки. Иден натянула на плечи легкое шелковое покрывало. Муж помог ей спуститься. Они чинно, не касаясь друг друга, направились к парадному входу, прошли под своды портика, на секунду задержались перед дверью, и в это мгновение Иден успела взять Джека за руку.

Неожиданное прикосновение удивило Джека. Он быстро взглянул на жену, и она выдержала этот вопросительный взгляд. «Дорогой, я здесь, я с тобой» – вот что она хотела сказать. Джек промолчал, но его лицо слегка разгладилось. Иден ободряюще улыбнулась. Он едва заметно кивнул в ответ, вздернул подбородок, расправил плечи и, когда дворецкий распахнул перед ними дверь, был готов встретиться с кем угодно.

– Надо же! Старый Уолши! – воскликнул Джек, поднимая брови. – А я и забыл про тебя.

Старик чинно поклонился, приглашая их в мраморное великолепие герцогской резиденции.

Иден удивленно смотрела на изящно изгибающуюся лестницу, которая словно висела в воздухе без всякой видимой поддержки. Сверкающая люстра над головой казалась хрустальным водопадом.

– Ты как, Уолши? Здоров? – спрашивал Джек, с явным удовольствием рассматривая старого слугу.

– Вы очень добры, сэр. Держусь помаленьку.

– Да ты за двадцать лет совсем не изменился, вот что я тебе скажу. – Джек похлопал дворецкого по плечу. – Не много поседел, и все.

– Куда денешься, сэр. Мадам, позвольте вашу накидку.

Джек передал ему шелковую пелерину жены.

– Ну и где они все?

Но старик не успел ответить.

– Джек! – раздался высокий голос из комнаты справа. Оттуда в облаке желтого шелка и золотых локонов появилась стройная девушка.