Седьмая луна - Габриэль Мариус

Его глаза потемнели, лицо исказила боль.

– Боже мой, Фрэнсин, иногда ты бываешь похожа на бессердечную стерву, готовую растерзать любого, кто попадется тебе под руку. Как ты можешь говорить мне это после стольких лет совместной жизни, и всего, что мы с тобой перенесли?

– Клайв, пожалуйста, – попросила она тихо, но твердо, – не надо слов. Я прекрасно знаю, что мы с тобой пережили и через что прошли, но все это в прошлом, а сейчас настали совсем другие времена, И не надо больше говорить об этом.

– Я знаю, в чем дело, Фрэнсин, – грустно улыбнулся он. – Тебя испортили большие деньги. Они разрушают твою психику и портят характер. Раньше ты никогда не была такой злой, беспощадной и жестокой. – Он резко отвернулся от нее и начал остервенело швырять в сумку первые попавшиеся под руку вещи.

– Я знаю, кто я такая, – примирительным тоном сказала Фрэнсин, – но я не та, за кого ты меня принимаешь.

– Значит, ты считаешь, что я тебя плохо знаю? – Он оторвал взгляд от сумки и посмотрел на нее потемневшими от ярости глазами. – Думаешь, я не понимаю тебя, не способен проникнуть в твою душу? Да если хочешь знать, я до сих пор помню каждую родинку на твоем теле. Фрэнсин, не обольщайся, я знаю тебя лучше, чем ты себя.

– Каждую родинку? – ухмыльнулась она. – Еще бы. Ведь неспроста же ты так настойчиво домогался меня после первой встречи. Ты как клещ вцепился в бедную азиатскую женщину, которая оказалась в отчаянном положении, нуждалась в твоей помощи и всецело зависела от тебя. Именно поэтому ты и не хотел, чтобы я стала другой, более независимой и более самостоятельной. Именно поэтому ты так противился тому, чтобы я занималась собственным бизнесом. Одна мысль о том, что я могу встать на ноги и добиться самостоятельности, приводила тебя в бешенство.

– Ошибаешься! – выпалил Клайв побелевшими от гнева губами. – Больше всего на свете меня бесило, что тебя перестала беспокоить судьба Рут, ты стала забывать ее. Меня бесят не твои успехи и даже не твои деньги, а то, что ты готова ради них забыть о святом долге матери перед несчастной дочерью. Ты предпочитаешь сидеть в своем Гонконге и делать деньги, а не искать Рут в джунглях.

– Моя дочь мертва, – побледнев, проговорила дрогнувшим голосом Фрэнсин. – А ты все время вырываешь из могилы ее труп и терзаешь меня абсолютно бессмысленными и пустыми идеями. Ты ведешь себя, Клайв, как безмозглый, обезумевший пес, разрывающий зубами мертвое тело. А ведь если хорошенько вспомнить, то кто виноват во всем? Разве не ты убедил меня в том, что ее лучше оставить в деревне? Если бы я не послушала тебя тогда и взяла ее с собой, она сейчас была бы со мной, цела и невредима.

Он отшатнулся, словно она влепила ему пощечину.

– Нет, Фрэнсин, ты ведь прекрасно знаешь, что она умерла бы в течение нескольких дней!

– Она умерла бы у меня на руках! – кричала, не в силах сдержаться, она. – И сейчас мы бы знали, где ее могила, и давно бы уже успокоились. – Она обвела руками вокруг себя. – Это же сущий ад, Клайв, неужели ты не понимаешь? Тот самый ад, откуда я пытаюсь выбраться, а ты все время тащишь меня назад. Но теперь все кончено. Больше я не позволю тебе измываться надо мной. Все кончено, Клайв, заруби это себе на носу! Я клянусь, что больше никогда не поддамся на твою провокацию.

Через несколько часов пути Бата выключил мотор и поднял его над водой, чтобы не повредить винт. Река в этом месте была мелкая, а дно усыпано большими камнями, которые могли в считанные секунды разнести его в щепки. Бата и Клайв сели на весла и целый час гребли, напрягая силы, чтобы преодолеть сильное течение. А Фрэнсин сидела на корме и пристально вглядывалась в поросшие деревьями и кустарником берега.

– Смотрите! – закричала она, увидев на берегу четверых мальчишек, весело раскачивающихся на лианах.

Мужчины подняли весла и уставились на берег, откуда на них с любопытством смотрели четыре пары мальчишеских глаз. Мальчишки напряженно молчали, глядя на незнакомцев.

Бата высоко поднял весло в знак приветствия и что-то прокричал им на местном наречии. Один мальчишка ответил ему писклявым голоском и показал рукой вверх по течению. После этого ребята весело засмеялись и мгновенно скрылись в чаще джунглей.

– Они говорят, что нужная нам деревня находится чуть выше, сразу за очередным изгибом реки, – перевел он спутникам.

Фрэнсин удовлетворенно кивнула и снова уставилась на берег, а Клайв и Бата, схватив весла, погнали катер вперед. С тех пор как они покинули гостиницу шесть дней назад, Клайв и Фрэнсин не обмолвились ни словом, а единственным звуковым сопровождением для них был шум дождя да крик диковинных птиц. К сожалению, их путешествие заняло больше времени, чем они ожидали. Во-первых, из-за дождей река несла свои воды с огромной скоростью, чего не ожидал их проводник, а во-вторых, им то и дело приходилось преодолевать многочисленные пороги и водопады, образовавшиеся в результате обильного, ни на минуту не прекращавшегося дождя, А иногда они даже вытаскивали лодку на берег и тащили ее по песку до следующего полноводного участка реки. При этом Бата внимательно следил за течением и наотрез отказывался спускать лодку на воду, если не был на сто процентов уверен, что река здесь вполне безопасна. Кроме того, много времени ушло на поиски еды, за которой их проводнику приходилось углубляться далеко в джунгли.

На Фрэнсин были шорты и белая блузка, концы которой она завязала под грудью. Ее руки загорели на солнце, а лицо обветрилось и чем-то напоминало теперь лица местных жителей. Вот уж, наверное, удивились бы, увидев ее сейчас, банкиры из Гонконга и Шанхая, перед которыми она обычно показывалась в европейской одежде и с дорогой косметикой на лице. Она давно пользовалась репутацией светской львицы, образованной, изысканной, неприступной, а тут перед ними предстала бы полуобнаженная женщина с загорелым лицом и грязными руками. Да что там банкиры – она и сама вдруг ощутила себя совершенно другим человеком, оторванным от цивилизации и затерянным в джунглях Борнео. Весь ее имидж, на создание которого она потратила многие годы, казалось, был навсегда смыт непрекращающимся дождем и выгорел под палящим тропическим солнцем. Но самое странное заключалось в том, что ее ничуть не смущали эти перемены. Более того, она снова почувствовала себя маленькой девочкой, выросшей в глухой азиатской деревне и привыкшей к местным условиям.

Они достигли изгиба реки, и их взорам неожиданно открылась примостившаяся на берегу деревня. Судя по всему, встретившие их мальчишки уже оповестили население, и сейчас на причале собралась небольшая толпа, разглядывающая непрошеных гостей. Бата развернул лодку и начал медленно приближаться к берегу. Фрэнсин успела заметить, что деревня находилась в глухом, труднодоступном месте, хорошо укрытом за многочисленными речными порогами и высокой стеной джунглей. Местные жители оказались приветливыми и добродушными людьми. Они тут же вытащили лодку на берег, оживленно переговариваясь на своем языке с их проводником. По всему было видно, что они не часто получают весточки из цивилизованного мира.