Чёрный лебедь. Политическая биография Дональда Трампа - Кирилл Бенедиктов

В 2015 г. внешнеполитическая доктрина Трампа претерпела некоторые изменения. На первое место в списке угроз национальной безопасности США вышел исламский терроризм в его различных ипостасях, прежде всего, в формате ИГИЛ. Это повлекло за собой определённое смещение акцентов — Россия перестала рассматриваться Трампом как «враг», и приобрела черты ситуативного «союзника» и даже «партнёра» в деле борьбы с Исламским Государством в Сирии. Трамп неоднократно повторял, что если Россия хочет уничтожать боевиков ИГИЛ в Сирии, США не должны ей препятствовать.

«Россия хочет избавиться от ИГИЛ. Мы хотим избавиться от ИГИЛ. Может быть, мы должны позволить России сделать это. Давайте дадим им уничтожить ИГИЛ. Какого чёрта мы должны об этом беспокоиться?» — заявил он в сентябре 2015 г. в эфире передачи «60 минут», в которой также принял участие президент России Владимир Путин[248]

Стоит отметить, что даже в первом издании книги «Время проявить жёсткость» (2011 г.) отношение Трампа к России нельзя назвать враждебным в прямом смысле этого слова. Впрочем, это вообще характерно для нашего героя — он не смешивает личное отношение к той или иной стране и национальные интересы Америки. В разделе «Россия» главы «Укрепить силу Америки» речь, в основном, идёт о том, каким «подарком судьбы» для Кремля стало президентство Барака Обамы — слабого, неэффективного и некомпетентного лидера. Главная претензия Трампа к Обаме в контексте «проблемы России» — то, что он согласился воздержаться от развёртывания новой системы ПРО в Восточной Европе, если Москва поможет в деле прекращения Ираном разработки оружия дальнего действия (послание с таким предложением было, по данным газеты New York Post, передано личным посланником Обамы тогдашнему президенту РФ Дмитрию Медведеву в начале 2009 г).

Трамп обвинял Обаму в том, что тот «толкнул друзей Америки, Польшу и Чешскую республику» под «русский автобус», лишив их защиты от ракетных ударов, и не получил при этом никаких публичных гарантий в обеспечении Москвой содействия в ликвидации ядерной программы Ирана. Но нигде мы не найдем у него даже намёков на то, что Россия действительно вынашивает агрессивные планы в отношении Америки: её единственное «прегрешение» заключается в том, что «в 2010 г. русские перехитрили Обаму, пообещав играть по правилам и не продавать Ирану системы ПВО», и заставили США отказаться от развёртывания систем ПРО в Восточной Европе без каких‑либо уступок Вашингтону, втайне убеждая другие государства поддерживать Иран. Очевидно, что в этих «претензиях» к России больше стремления очередной раз уязвить Обаму, чем обвинить Кремль в антиамериканской деятельности.

Если в первом издании книги «Время проявить жёсткость» Трамп писал об уважении, которое он испытывает к Путину («очень умный и деловитый руководитель») и русским, то во время праймериз стал подчёркивать свое преимущество перед другими соперниками‑республиканцами в ведении переговоров с Россией. «Не думаю, что из Круза или Рубио вышел бы хороший переговорщик. Я вообще не вижу в них переговорщиков — таких, которые могли бы вести дела с Путиным как вот этот человек (показывает на себя). Мы хотим хороших отношений с этой страной, мы хотим вести дела с Россией — и нет ничего неправильного в том, чтобы не нападать друг на друга, а наладить хорошие отношения с Россией в противовес всей той глупости, которая имела место в последнее время. И я могу заключать хорошие сделки. Я могу вести дела (с Россией, — К. Б.) эффективно. А эти ребята не могут. Они политики», — заявил он 15 февраля 2016 г. на пресс‑конференции в г. Чарльстон, Южная Каролина.[249]

27 июля на пресс‑конференции в Майами, Флорида, Трамп заявил, что «рассмотрит возможность» признания Крыма российским и отмены антироссийских санкций в случае победы на выборах[250]. Тогда же он сделал сразу ставшее знаменитым заявление: «Россия, если вы меня слышите — надеюсь, вам удастся найти пропавшие 30 тысяч электронных писем (Хиллари Клинтон). Думаю, наша пресса, по всей вероятности, будет вам весьма признательна»[251]. В тот же день в его Твиттере появилась запись: «Если Россия или любая другая страна или частное лицо найдут 33 тысячи незаконно удалённых электронных писем, возможно, им следует поделиться ими с ФБР!»[252]

Эта саркастическая реплика (а Трамп настаивал, что это был именно сарказм, а не призыв к российским спецслужбам взламывать аккаунты экс‑госсекретаря США) вызвала шквал критики со стороны американского истеблишмента. Сразу же после пресс‑конференции в Майами избирательный штаб кандидата Хиллари Клинтон предупредил, что призывы Трампа могут нанести ущерб национальной безопасности США. О том, что Трамп «угрожает национальной безопасности страны», возмущённо заявил и бывший руководитель ЦРУ и экс‑министр обороны США Леон Панетта.

Подобными заявлениями демократы, что называется, «подставились» — тогдашний руководитель избирательной кампании Трампа Пол Манафорт тут же опубликовал статью под названием «Хиллари только что признала, что её переписка — это «вопрос национальной безопасности». Основной вывод статьи — в пропавших письмах Хиллари и впрямь содержались секретные сведения, в противном случае их исчезновение никак не угрожало бы безопасности США![253]

Так или иначе, но благодаря Дональду Трампу Россия и её президент заняли важное место в предвыборной кампании‑2016. В действительности, как пишет директор Института Кеннана при Международном научном центре им. Вудро Вильсона Мэтью Рожански, Россия «настолько выдвинулась на центральное место в ходе президентской гонки в США, что беспрецедентно со времён апогея холодной войны»[254]. По мнению Рожански, основная проблема состоит в том, что ни один из кандидатов в президенты не имеет чёткого представления о том, какой должна быть последовательная политика США в отношении России, но здесь директор Института Кеннана, на наш взгляд, несколько лукавит. Он полагает, что Хиллари Клинтон будет проводить в отношении Москвы противоречивую политику, стремясь одновременно изолировать Россию и ослабить её, где только можно, и в то же время сотрудничать с ней там, где это выгодно Вашингтону. Речь, по всей видимости, идёт о сформулированной ещё при администрации мужа нынешнего кандидата от Демпартии стратегии «геополитического плюрализма» на постсоветском пространстве — иными словами, о сдерживании «имперских амбиций» России, ограничении влияния нашей страны даже на самые близкие государства, такие, как Украина и республики Центральной Азии. Для достижения этой цели необходима дальнейшая экономическая и военная «накачка» Украины, в том числе, поставки Киеву летального вооружения. В перспективе такая политика приведет к усугублению отношений между Россией и США и эскалации напряженности у границ нашей страны.