Параллельно любви - Екатерина Риз
Шрифт:
Интервал:
— Хватит! Не надо устраивать мне истерик. — Голос прозвучал глухо и блекло, но от этого ещё более опасно. — Все свои таланты оставь для Асадова и кино. Ты зачем пришла? Поскандалить? Чтобы я испугалась? Или виноватой себя почувствовала? Твой муж, вот и держи его!
— Всё ты врёшь. Я ни одному слову твоему не верю!
— Я должна по этому поводу расстроиться?
Соня неприятно усмехнулась.
— Вот ты какая… Понять не могу, чем ты его к себе приворожила. Ты же обычная, ты же…
Марина даже улыбнулась, не смогла удержаться.
— Соня, если ты этими словами пытаешься меня обидеть или задеть, то зря. Если бы ты знала, сколько раз я это слышала. И я Лёшку не привораживала, как ты сказала. Что случилось в нашей жизни, то и случилось. И тебя это не касается, так же, как меня не касается ваша жизнь. Если ты на самом деле хочешь… наладить ваши отношения, то тебе сейчас не здесь нужно быть, а дома.
— А что мне там делать? Меня там никто не ждёт!
— А сын? Он тоже тебя не ждёт?
— Не трогай моего сына!
Марина отвернулась от неё.
— Я не трогаю.
— Нет, трогаешь. — Соня глубоко вздохнула и выпалила: — Ты думаешь, я не знаю… не знаю, что он Тошку к тебе возит? — У неё голос неожиданно сорвался. — Хорошо вы устроились. Только я мешаю, да? Целая семья у вас…
— Соня, замолчи! — Марина обернулась и теперь смотрела на неё изумлённо. — Ты что говоришь-то? Да, я видела вашего сына, но… Лёша один раз — один, слышишь? — привозил его в парк, мы с детьми гуляли, и всё. А то, что ты говоришь… это ужасно.
— И в этом ужасе, к твоему сведению, живу я! Я стою в стороне и наблюдаю за всем происходящим! Или ты думаешь, легко жить человеком, который упорно не желает расставаться с прошлым?
— С этим я ничего поделать не могу.
— Правда? Не можешь или не хочешь?
— И не хочу, — подтвердила Марина. — Потому что, как ты правильно сказала, это твой муж. И если ты не найдёшь правильных слов…
— Вот только не нужно меня учить! — довольно резко оборвала её Соня. — Я к тебе не за советом пришла!
— А зачем? Потребовать то, что я не могу выполнить? Ты сюда пришла, разве ты застала здесь Алексея? Нет. Ты видишь здесь его вещи? Нет. И я не тяну его к себе, зря ты так думаешь.
— Тогда выгони его, — выпалила Соня. — Вот придёт он и выгони!
Марина с удивлением на неё воззрилась.
— Выгнать? Если его выгнать, он вообще не уйдёт. Это же Лёшка.
Соня презрительно скривилась.
— Господи, о чём я думала, когда шла сюда? Надо быть полной дурой, чтобы поверить тебе.
— Я тебе ещё ничего не обещала.
— Тебе не стыдно?
Марина улыбнулась, правда, улыбка получилась так себе, губы дрожали, и Соня это наверняка заметила.
— А мне стыдиться нечего, моя совесть чиста.
— А ещё меня актрисой называет. Слова-то какие — совесть чиста! Мужа из семьи увести, по-твоему, нормально?
— Уходи из моего дома. Ты скандалить пришла, а не говорить, а мне это не нужно.
— Я пришла не скандалить, я пришла сказать тебе, что ничего у тебя не выйдет. Думаешь, я не понимаю ничего? Ты специально его к себе привязываешь, — почти прошипела Соня. — Даже ребёнок этот… Ты же специально!
— Замолчи немедленно! — Они встретились взглядами и застыли друг перед другом. — Теперь я тебе говорю — ребёнка моего не трогай!
— Не затыкай мне рот, я всё равно всё тебе скажу. Ты никто ему, всего лишь бывшая жена, и ребёнок твой… Она не имеет отношения к нашей семье, она не Асадова, понятно? И ты не его жена! Это ты ей эту фамилию дала, но это ничего не значит.
— А ты Асадова? Фамилия тоже ничего не значит, Соня, зря ты так за неё держишься.
— Да неужели? Ты что-то не поторопилась её сменить после развода!
— О боже… — Марина устало махнула на неё рукой. — Уходи. Уходи, и думай, что хочешь. Мне всё равно.
Соня выскочила из кухни, а Марина даже следом за ней не пошла. Стояла, привалившись к стене и ждала, когда хлопнет дверь. Но так и не дождалась. Соня вернулась, уже одетая, посмотрела на неё и сказала:
— Ему я нужна, я. Я это знаю, я живу с ним. И если бы ты перестала его держать… если бы тебя не было, он бы давно это понял. А он всё виноватиться перед тобой, как же — ты же несчастная, у тебя такое горе в жизни!.. А ты и рада, ты ведь даже о нём никогда не думала. Тебе плохо — он к тебе бежит, ты успокоилась — вон пошёл. А он не ест, не спит, всё думает — как там моя бедная Мариночка? А я как же? Я тоже его люблю, я, как могу, стараюсь… Чёрт возьми, да я же лучше тебя! Я красивее, я моложе, я ему сына родила, а ты нет. А он всё равно к тебе бежит! Но он не любит тебя, слышишь? Ему со мной хорошо, и если бы тебя не было… Ему просто жалко тебя! Жалеет, жалеет, и остановиться никак не может! А ты и этому рада, да? — Соня резким движением закинула шарф за плечо, а на Марину взглянула с ненавистью. — Как не стыдно только… У него сын есть, а ты ему чужого ребёнка подсовываешь! — У неё тоже голос задрожал, даже слёзы потекли, но Марина этого не видела. Стояла, уставившись в одну точку, напряжённая до предела, и видеть ничего не могла, перед глазами стояла пелена.
После ухода Сони не сразу пришла в себя. Но затем опомнилась и кинулась в ванную. Умылась холодной водой, хотя на самом деле очень хотелось сунуть под холодную воду голову, чтобы немного остудиться и забить рвущиеся наружу рыдания. Было такое ощущение, что у неё температура резко поднялась и непонятно — то ли стыдно, то ли тошно, то ли злость душит. Перед зеркалом замерла надолго, вглядывалась в своё лицо, потом навалилась на раковину и глаза закрыла.
— Не буду, не буду, — зашептала она, — не буду… из-за неё… Не буду.
В дверь осторожно поскреблись.
— Мама, мам, ты чего?
Ещё разок плеснула в лицо холодной водой, утёрлась полотенцем и открыла дверь.
— Что такое, солнышко? Испугалась?
— А ты зачем здесь заперлась? Ты плачешь?
Марина присела перед девочкой на корточки, даже улыбнулась, а когда Юля спросила, почему она плачет, слёзы снова потекли. Марина в ребёнка вцепилась, поцеловала, а потом слёзы вытерла.
— Не буду больше.
Юля разглядывала её пристально и серьёзно, а потом спросила:
— У тебя не получились плюшки?
Марина кивнула и снова обняла её, чтобы Юля её слёз не видела.
— Не получились.
— Ну ничего, мы варенье с хлебом поедим, это тоже вкусно. Ты только не плачь, мам.
Ребёнка удалось успокоить быстрее, чем успокоиться самой. Они с Юлей поужинали, попили чая с вишнёвым вареньем, посмотрели сказку, а потом Марина уложила её спать. Долго сидела у детской кровати, девочка уже давно спала, а Марина всё сидела в темноте и думала, думала… О чём-то липком и неприятном. О ненависти и беспомощности.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!