Знак Лукавого - Борис Иванов

«Но ведь было же… Было там, на плато, чудо, сотворенное твоей волей! – твердил я себе. – Я, и никто другой, победил тогда тварь!»

От злости на себя самого я перешел в обращении с собой на «ты».

«Значит, – спросил я себя, словно кого-то чужого, – именно тогда, в минуту смертельной опасности ты смог вспомнить, как надо колдовать. И где теперь эта твоя память? Какую струнку в твоей душе пробудила та битва в тени каменных „грибов“? Какую кнопку в тебе нажала? Чего не хватает тебе теперь? Может быть, именно этой смертельной опасности?»

Собственно, я уже давно понимал это. То, что я еще слишком слабо напуган. Что, наверное, только острый и смертельный страх может снова сделать меня магом. Какой там, к черту, медитативный транс! Какое, к шутам, расслабление! Страх – вот что мне нужно сейчас! Страх!

Я плюнул на пассы, плюнул на транс. Только само заклинание на автомате крутилось у меня на языке. Вжавшись спиной в шершавую стену, плотно зажмурив глаза, я вдалбливал себе: «Это не важно, что здесь на тебя не несется огнедышащая тварь. Все равно тебе угрожает смерть! Тебе и твоему брату! Оба мы в руках Темных. А Темные – это не благотворительный фонд. И как только они поймут, что ты маг фальшивый, они просто выкинут вас обоих из жизни! А они поймут это почти сразу. Удивительно, что не поняли еще. Сосредоточься. Собери все свои силы! Сейчас или никогда! Взорви! Разрушь проклятый Лабиринт!»

И в этот момент снова послышались шаги. Осторожные, но теперь гораздо более уверенные, чем в прошлый раз. И теперь уж точно они не были галлюцинацией. Я не стал открывать глаза. Черт с ними – с теми незримыми монстрами, что бродят по Лабиринту! Кем бы они ни были, мне нельзя сейчас отвлекаться от главного. От своей – может быть, последней в жизни – попытки наколдовать себе свободу.

Шаги были где-то рядом. За ближайшим углом. Шаги и хрипловатое дыхание. Я напрягся, стараясь не прислушиваться и вообще забыть обо всем, кроме жгучего желания уничтожить Лабиринт. Но слух не подчинялся мне.

Он словно рыболовный крючок впился в доносившиеся из-за угла звуки. Впрочем, уже не из-за угла. Я понял, что их источник здесь. Он должен был находиться где-то в прямой моей видимости. И он двигался ко мне! Мне почудилось, что ноздри учуяли странный запах – запах зверя. Что нужно этой твари от меня? Пора было открывать глаза. Ведь не сидеть же, дожидаясь неведомо чего с этак вот зажмуренными глазами, словно перепуганный ребенок!

Шаги приблизились и замерли, как мне показалось, на расстоянии вытянутой руки. Я теперь отчетливо слышал дыхание и ощущал тот самый запах, который сперва лишь чудился мне. Дыхание было прерывистым, а запах тревожным.

Я почувствовал, что ледянящий холодок начал пробираться по моей спине. Во рту пересохло, и, что самое скверное, веки мои не желали разжиматься. Это уже само по себе испугало меня. Неужели я до такой степени струсил, что потерял контроль над собой? Да пропади все пропадом, если оно – это «все» – сделало меня таким трусом! Я стиснул кулаки и заставил себя открыть глаза. И в них сразу же хлынул необыкновенно яркий свет. Я моментально ослеп, так ничего и не успев рассмотреть. А заодно и оглох. Потому что неожиданная вспышка сопровождалась еще и дьявольским грохотом. А когда способность воспринимать окружающее вернулась ко мне, то первое, что я ощутил, были ветер, дождь и темнота. И темноту эту разрывали беспрерывные вспышки молний. Я поднялся на ноги, провел рукой по мокрому лицу, огляделся. Молнии, очень и очень близко и часто бьющие в землю, не самый лучший источник освещения. Я не сразу понял, что нахожусь в том же месте, что и пару минут назад – на одном из перекрестков Лабиринта. Но только Лабиринта теперь разрушенного. Превращенного в бессмысленную гору камней. То, что ни один из каменных обломков, в изобилии наваленных вокруг, не обрушился на мою голову, было, конечно, чудом. А чего, собственно, ожидать от магии, кроме чудес?

«Кажется, у меня что-то получилось!» – сказал я себе, и некоторое время это было единственной мыслью. Следующей была мысль о том, что надо поскорее уносить ноги отсюда, с территории противника. Стараясь не производить шума и не поломать ноги, я стал выбираться из развалин. Определить, где пролегает дорога, по которой мы с Теренсом добрались сюда, было делом нелегким. На нашу таратайку я наткнулся вообще случайно. Собственно, от таратайки осталась только груда досок. Их почти полностью накрыли обломки обрушившегося скального «козырька». Еще раньше, чем наткнулся на мертвых пони и Теренса, я понял, что оба они где-то здесь. И дождь, и порывистый ветер не помешали мне ощутить, увы, знакомый запах сожженной плоти. Получалось, что свое черное дело сделала молния.

Молния, которую призвал я? Но я же не хотел этого! Там, в Лабиринте, я и думать не думал об оставшемся ожидать конца наших переговоров Ходоке. Я силился только привести в действие разрушающее заклинание. Так что же убило его? Неужели именно то, что я о нем как раз и не подумал… Вторая демонстрация моих магических способностей принесла человеческие жертвы. По крайней мере одну. Как на это посмотрят в здешних краях?

– Ты победил в этот раз, – произнес глухой голос почти у меня за спиной. – Тем лучше для нас. Ты, оказывается, многое можешь…

Я обернулся. В тени полуобрушившейся стены стояла фигура, еле заметная в только еще начинающем редеть мраке. Ее, как и моего тюремщика, облекал бесформенный балахон. Но это был не Баум. Я присмотрелся к новому персонажу, явившемуся на сцену словно из ниоткуда. Всполох грозового разряда – теперь уже вдали – высветил лицо посланца Тьмы. Я узнал его – такие лица не забываются. Хотя мы и встретились всего на несколько секунд на лесной дороге, по которой пробирались через территории племен.

– Я уже начал сомневаться, – все тем же глухим голосом пробубнил урод. – До сих пор для мага ты был слишком экономным на чудеса. Но сейчас неплохо показал, на что способен. Ну что ж, как я понимаю, в самое ближайшее время ты отправишься на поиски брата. Ты будешь искать его, а мы всегда будем рядом. И нам представится случай поговорить снова.

Бесформенная тень отступила за обломки стены, и я услышал звук шагов: кто-то поднимался по ступеням. Я остался один. Молнии все реже сверкали над головой. Дождь сходил на нет, гроза уходила в горы.

Я выждал немного и двинулся к дороге. Мне наконец-то удалось ее вычислить. Дождь прекратился, и среди облаков проглянула луна. Молнии били теперь где-то далеко – в ущельях. Из тени придорожного дерева меня тихо окликнул знакомый голос.

– Господи, как ты сюда попал? – спросил я, ныряя в тень и с трудом высматривая скорчившуюся у корней фигурку.

Тагара не отвечал. Он насквозь промок под прошедшим дождем, и у него зуб на зуб не попадал. Но, скорее всего, не от холода. В его глазах стоял ужас.

«Наверное, парнишка стал свидетелем того, как сработало заклинание, – мелькнуло у меня в голове. – Должно быть, фейерверк был неслабый… И Ходок погиб на его глазах. Есть от чего трястись как в лихорадке».

Я взял мальчишку за плечи и помог ему подняться на ноги. Он, похоже, быстро взял себя в руки. Его дрожь почти сошла на нет.