Купец из будущего. Ч. 2 - Дмитрий Чайка

class="p1">— А потом я воинов соберу, и всех обров на левом берегу Дуная вырежу! — хищно оскалился Арат. — А потом лед на реках вскроется. Они сюда еще долго не сунутся, побоятся коней в ледяную воду гнать.

— Соображаешь! — улыбнулся Зван. — А дальше что будешь делать?

— А дальше я буду обров на переправе ждать! — уверенно сказал Арат. — Тут-то я их и встречу! Один отряд я точно разобью.

— А дальше? — вновь спросил Зван.

— А дальше я не знаю, — опустил плечи Арат. — Так далеко я не загадывал. Для меня и это чудом будет.

— Думай! — жестко сказал Зван. — Разбил ты войско тудуна, а потом сюда орда придет. Что делать будешь?

— Умирать буду, — пожал плечами Арат. — Все равно не жизнь это.

— Вот и поговорили, — Зван даже всплеснул руками. — Я что, это богатство для покойников привез?

— А если я мораван под руку твоего князя приведу, он нам поможет? — жадно спросил Арат. — Ну, чего молчишь?

— Тогда поможет, — без тени улыбки ответил Зван. — Делай, как задумал. Режь своего тархана. Хайду его зовут, помнится. Голову его уродливую на копье наденешь и по родам провезешь. Весь народ подняться должен, до последнего человека. Мы тут за вас умирать не собираемся. Свободу, ее заслужить нужно. Как тудуна и его людей убьете, вам пути назад не будет. Тогда и князь с войском подойдет. Лучшие мужи от каждого рода клятву верности принесут, и мы с вами плечом к плечу станем. Одни вы аварскую орду не победите.

— Сделаю все по твоему слову, — склонил голову Арат.

— Если сделаешь, быть тебе жупаном в мораванских землях, — сказал Зван. — Это я тебе слово князя Самослава передаю. И, так и быть, я тебе одного бойца в помощь оставлю! Не благодари!

— Великие боги! — выпучил глаза Арат, когда к ним подошел один из воинов и склонил голову в знак того, что понял приказ.

* * *

Так прошло две седмицы. Под ярким весенним солнцем лед уже начал чернеть, а значит совсем скоро станет рыхлым и ненадежным. Вот-вот авары захотят уйти в свои степи. Пора! Арат решительно повернулся к реке спиной и пошел домой. Там, в сарае у него был закопан бочонок меда, который он готовил для этого дня. Вечера пришлось ждать долго. Долго до того, что Арат подумал было, что солнце с неба не уйдет никогда. Не хотело оно уходить, и все тут. Когда долгожданная ночь все-таки спустилась на землю, Арат зашел в собственный дом, где тархан изволил ужинать. Девчушка, которую он взял в услужение, покорно стояла рядом, опустив глаза в пол. Веселая хохотушка, какой ее помнил Арат, изменилась до неузнаваемости. Словно подменили человека. Глаза ее стали пусты, а в них поселились тоска и тупое равнодушие.

— Великий, я нашел бочонок меда! — склонился в поклоне Арат. — Его прятали от меня, но я его нашел и принес вам. Примите мой дар!

— Неси сюда! — повелительно махнул рукой степняк, не прекращая жевать. Сальные руки он вытер о голенища сапог и протянул руку за кубком, который тут же поднесла ему служанка. Арат налил мед.

— Хорошо! — крякнул тархан, осушив кубок. — Еще наливай!

Арат налил еще, а потом еще. А вскоре кочевник окосел и начал тянуть какую-то заунывную песню. Арат подливал ему мед, понемногу оттирая девчушку от стола.

— Как напьется, беги домой, — одними губами шепнул Арат. Веселье длилось уже долго, и могучий воин захмелел не на шутку.

— Не-е-т! — едва слышно выдохнула та. — Он же меня прибьет! На мне и так места живого нет! Боязно мне, дядя Арат!

— Беги и передай отцу, чтобы своего тоже поил. И остальным пусть скажет, у кого обры стоят. Поняла, Беляна?

Девчонка закивала головой, а в ее глазах плеснулись понимание, ужас и робкая надежда. Впрочем, надежда появилась ненадолго, остался только ужас. Она смотрела, не отрываясь, как степняк закидывает в глотку один кубок за другим, хмелея на глазах.

— Не надо…, — прошептала Беляна трясущимися губами, глядя на тархана, который уже лыка не вязал. — Не надо, дядя Арат! Убьют же всех!

— Беги домой, я сказал, — жестко ответил Арат, который потянул из-за пояса нож. — Уходи, не след тебе видеть, что сейчас тут будет.

Девчонка всхлипнула и опрометью выбежала из дома, что на целые месяцы стал ее тюрьмой. Арат, смакуя момент, любовался тарханом, который лежал мордой на столе, буробя что-то невнятное. Ему было очень хорошо. Ему было хорошо ровно до того момента, пока Арат не всадил ему нож между лопаток. Степняк захрипел, засучив ногами, и затих. Арат вытащил его на двор и деловито отделил вытянутую голову, стараясь не задеть косы.

— Красавец! — произнес он, любуясь на дело своих рук. — Отлично на копье смотреться будешь! Теперь зайдем на огонек к соседям. Хорошо-то как! — сказал он, подняв голову к небу, откуда луна равнодушно светила людям. — Никогда в жизни мне еще так хорошо не было!

Он обошел лужу крови, что натекла на рыхлый сероватый снег из обрубка шеи, и пошел к отцу Беляны. У того тоже гостил степняк.

* * *

Отряд всадников из полукровок вихрем несся по селениям, в которых зимовали обры. Впереди ехал воин на жеребце неописуемой красоты, в аварском доспехе и с копьем, на которое была насажена голова самого тархана Хайду. Его хорошо знали в этих землях. Знали, ненавидели и боялись. Длинные косы мотались из стороны в сторону, нагоняя ужас на мораван, которые внезапно поняли — это все, пути назад не будет. Даже если они в ноги повалятся своим господам, то те из мести все равно разорят их земли и уведут в рабство всех, кого смогут схватить. А остальные потом просто умрут с голоду, потому что посеять новый урожай им никто не позволит.

От городища к городищу отряд все увеличивался, ведь другие сыновья всадников тоже резали непрошенных гостей, обдирая с них одежду и доспех. В первый же день поскакали гонцы во все стороны, поднимая на бунт словенский народ. И люди услышали гонцов. Обров убивали на месте, где бы ни находили. И лишь иногда, уступая мольбам жителей, им сохраняли жизнь. Мораване жгли их потом на кострах, принося в жертву своим богам. Сотни аварских всадников были убиты, а их кони и оружие сменили хозяев. Сам же Арат раздавал родовичам копья и секиры, обрядив в доспех свой отборный отряд.

Все получилось непросто. Авары были отважными бойцами, и многие уходили от убийц в соседние городища, поднимая на войну своих товарищей. Кровь полилась с обеих сторон. Резались отчаянно, до