Тормоза придумал трус - Сергей Зверев

– Охолонись, пацан, – процедил сквозь зубы Пригожин.

Повторного нападении Пригожин не опасался, решив, что этот засранец понял, кто он есть на этой грешной земле. У врача, наблюдавшего потасовку, от удивления отвисла челюсть.

– У нас нет проблем, чувачок, иди, занимайся своими делами, – посоветовал ему Пригожин.

Через мгновение телохранитель, к своему изумлению, получил удар кулаком между ног и от боли сложился пополам. С победным кличем Иннокентий бросился в атаку. Тут уже пришлось вмешаться полиции и медикам. Первые оттащили его от Пригожина, а вторые совместными усилиями вкатили Кеше целый шприц успокоительного. Только после этого он наконец-то затих.

Толстая решетка на окне тюремной камеры вызывала у Боба Гришема приступы клаустрофобии. В такие минуты ему хотелось кричать, бросаться на нее и трясти прутья, требуя свободы. В комнате для допросов была такая же решетка, и он тоскливо глядел сквозь нее на синее небо в редких белых облаках, думая о том, как же много теперь его отделяет от мира нормальных людей. Еще вчера он был уважаемым человеком, занимался серьезным делом, а сегодня он заключен под стражу в чужой стране и ему «светит» серьезный срок.

С защемившим сердцем, Гришем достал из пакетика мятный леденец, сунул его в рот и закрыл глаза, представив, что он опять на воле, а вся поездка в Германию была только сном.

– Я даже под залог не могу вас вытащить. – Голос адвоката вернул его с небес на землю.

– Неужели ничего нельзя сделать? – тихо спросил Боб. От запаха дорогого одеколона адвоката его мутило.

– Боюсь, что нет, – печально покачал головой адвокат. – Наркотики – серьезное обвинение. Не говоря уже про все остальное… К тому же Фриц – человек уважаемый в стране, а вы обвиняете его жену…

– Но это правда, – вспыхнул Боб, подскочив на стуле, – я уверен, что она вообще из русской мафии.

Заметив, что тюремный охранник коситься на них через стеклянное окошко, он сел на место.

– Даже я, ваш защитник, не могу поверить в вашу историю, – вздохнул адвокат, – кстати, вот список изъятых у вас вещей. Вы находились в таком состоянии, что даже не смогли подписать его. Проверьте, все ли здесь перечислено.

Дрожащими руками Боб взял бумагу. В животе у него будто все заледенело. Будущее грозило ему нескончаемой чередой дней и ночей в серых стенах каземата. Вспомнились все ужасы, которые он слышал о тюрьме. Смешно было надеяться, что такой, как он, сможет выжить в этом аду. На глаза навернулись слезы. Затуманенным взором Боб просматривал список, грыз леденцы, и с отчаянием придумывал план побега, поскольку законных путей к спасению он не видел. Главное – добраться до Америки, а там его не достанут. Но как выбраться? Симулировать сердечный приступ? Боб представил, как берет в заложники врача, выходит с ним на тюремный двор и в следующую секунду полицейский снайпер разносит ему череп. Картина показалась ему столь реалистичной, что Боб всхлипнул.

– Ну, ну, Боб, мужайтесь, это еще не конец света, – подбодрил его адвокат.

Американец его даже не услышал. Его глаза были прикованы к одной строчке в списке. Эта строчка породила в нем надежду на спасение.

– Телефон, телефон! – завопил он радостно, вскочив в безумном порыве и протягивая бумагу адвокату.

Тот испуганно попятился.

– Да Боб, ваш телефон в порядке, потом вы его обязательно получите назад, не волнуйтесь. Сейчас нужно думать о более серьезных вещах. Необходимо проработать линию защиты.

– Вы не понимаете, там, в телефоне – встроенный диктофон, – с жаром заговорил Гришем, склоняясь над адвокатом, – я его включил, когда меня держали в подвале. Там должна быть запись всего разговора. Может, там есть даже разговоры, которые они вели, когда я отрубился.

– Арестованный, сядьте на место, – потребовал охранник, заглянув в комнату.

Боб сел и, понизив голос, он продолжал втолковывать адвокату:

– Это мой шанс. Разве вы не видите. Надо достать телефон и предъявить следствию. Или я сам скажу, когда меня вызовут на допрос.

– Давайте не будем торопиться, – спокойно предложил адвокат, – расскажите еще раз все с самого начала и поподробнее про телефон.

– Черт, в голове будто каша, – морщась, пожаловался Гришем, – мне сейчас трудно точно восстановить в памяти все события. Помню только, что мне в рот влили целую бутылку виски. Так плохо, как потом, мне было только однажды, когда академик Володин пригласил меня в русскую баню…

После поворота на город Виляны был мост через речку, а за ним небольшой поворот. Пройти такой при свете дня, по полупустой трассе – плевое дело. Алексей настроился на стандартный набор действий. Скорость решил не снижать. Встречная, ползущая со скоростью улитки «шестера» мигнула фарами, видно, предупреждая о гаишниках. Алексей ухмыльнулся:

– Глянь, Ириша, какой ездок. Как еще мента засек в таких перископах и не сбил.

За рулем «Жигулей» сидел старик лет семидесяти в смешных круглых очках с толстыми стеклами.

– Ромка таких камикадзами называет, – продолжал Алексей. – Ехали тоже однажды с дедком. А он вдруг раз – и на красный свет, чуть в автобус не въехал. А в другом месте чуть гаишника не сбил. Мы ему с Ромахой, мол, так и так, ты что, старый черт, вытворяешь, а он говорит – извиняйте, сынки, не заметил автобуса, зрение ни к черту. Только вчера комиссию проходил, если уговорил врачиху взять деньги за справку. – Пародируя старика, Алексей проскрипел: – Пожил я, сынки, свое. Осталось одно удовольствие – пролететь с ветерком на своей старушке по улице. Может, в последний раз, говорит. Тут мы с Ромкой, чуть не поседели!

Внезапно Алексей заметил, что на выходе из поворота дорожное полотно покрывал какой-то мусор. Интуиция подсказала, что в этом на первый взгляд безобидном мусоре таиться смертельная опасность. Резкое торможение погубило бы их мгновенно, поэтому Алексей врубил пониженную передачу и попытался снизить скорость заносом. Ирина вскрикнула и схватилась за ремень безопасности. «Волга» выехала на мусор. В следующую секунду передние колеса буквально взорвались. Потерявшую управление машину подкинуло и три раза перевернуло. Когда «Волга» снова оказалась на колесах, двигатель заглох, и наступила тишина.

Через минуту из кустов на дорогу вышли двое молодых, белобрысых амбалов с битами. Раздолбайского вида парни походили друг на друга, точно две капли воды.

– Лацес, посмотри, что случилось! Ты же говорил, что машина просто остановится, – воровато оглядываясь, произнес один из них.

Второй наморщил лоб и буркнул:

– Этот лихач сам виноват, Валдис. Не надо было так гнать.

– И что будем делать? – спросил Валдис.

– Давай подойдем, – предложил его «клон».

Они осторожно приблизились к «Волге» и заглянули в помятый салон через треснувшее и чудом не вылетевшее лобовое стекло. На них смотрела девушка.